Почему пришли за Гудковым

В большинстве авторитарных стран власти достаточно спокойно терпят небольшие оппозиционные группы. Существование таких несогласных одиночек на легальном политическом поле помогает авторитарным правителям притворяться демократами. Вот, мол, посмотрите, какие у нас критиканы в парламенте сидят — и ничего — собака лает, караван идет. Так было долгое время и при Путине.

Однако в последнее время ситуация изменилась. Связано это со стремительным дрейфом путинского режима от авторитаризма к тоталитаризму, при котором легальная контрсистемная оппозиция невозможна. Тоталитарная пропаганда внушает населению, что против власти могут выступать только отщепенцы и иностранные наймиты. «Отщепенец» в парламенте — это оксюморон, разрыв шаблона для человека с тоталитарным сознанием.

На то он и тоталитаризм, чтобы все было под тотальным контролем, чтобы ни один враг системы не проник в органы власти. Чем могла помешать небольшая группа оппозиционеров в Думе, включая Дмитрия Гудкова, Путину? Реально — ничем. Но у тоталитаризма свои законы.

Люди должны знать, что «всех бунтарей ожидает тюрьма», а уж никак не Дума, поэтому лучше вести себя тихо и не рыпаться.

Мог ли в Верховном Совете СССР сидеть диссидент или правозащитник? Конечно, нет. Они могли сидеть только в пермских лагерях или чистопольской тюрьме. Так же и в путинской России — место оппозиционера на нарах или в эмиграции.

В нынешней Думе несогласных нет. Их и в прошлой — были единицы. Но и они, видимо, сильно раздражали власть. При голосованиях по принципиальным для Кремля драконовским законам, например, за приоритет российского законодательства над международным правом только три депутата голосовали против. Теперь на всех них заведены уголовные дела, а сами они выдавлены в эмиграцию: Д. Гудков и И. Пономарев сейчас в Украине, С Петров (владелец Рольфа) в Австрии.

Власти показали, что и в новую Думу оппозиционеров не пустят. Пройдут только те, кто «согласован с Кириенко» (как гордо сказал о себе профессор Соловей).