Два миллиона

Работал я в то время в УкрНИИГазе – отраслевом институте газовой промышленности.

Как практически у всех советских отраслевых НИИ, основным занятием сотрудников была «туфта» -  заключались хоздоговора на разные исследования под деньги, планировавшиеся производству под науку – т.е. каждому промышленному предприятию писали на бумаге сумму, которую это предприятие должно перечислить отраслевым НИИ, вроде нашего. Ни на какие другие цели эти «деньги», бывшие просто цифрами на бумаге, потратить было нельзя. Да и нужно было потом за эти затраты отчитаться в министерстве. Проще всего было институту написать какую-нибудь работу по технологии – рекомендации по улучшению работы газокомпрессорной станции, например. Для этого коллектив соответствующей лаборатории дружно трудился неделю – пара сотрудников, включая начальника, переписывала целые главы из учебников и публикаций, остальные – печатали, относили в переплетную, отсылали – словом, шла творческая работа дружного коллектива. Зато после отсылки научного труда можно было отдыхать целый год – до следующего отчета. Обычно утром приходили на работу, пили чай, обсуждали книжные новинки, после обеда посещали кино или просто расходились по домам. Работали те, кто делал диссертации – готовились к экзаменам, сочиняли статьи в отраслевые журналы. Плюс еще студенты –квазивечерники. Льготы вечернего или заочного обучения, зарплата и, по сути, нормальное очное обучение.

 Промышленность такие отчеты не «напрягали» - составляли акт о внедрении рекомендаций, спокойный непроверяемый документ, да и какой дурак стал бы это проверять…  Естественно, и промышленность, вернее, начальники, были заинтересованы в «науке» - их вписывали в статьи диссертанты и это помогало им становиться кандидатами наук, все-таки хороший «приварок» к зарплате, да и солидно…

Однако буду справедливым: УкрНИИГаз – в отличие от многих советских НИИ, имел несколько лабораторий, пытавшихся работать всерьез, приличную экспериментальную базу на Шебелинском месторождении и производство – пара десятков раздолбанных советских станков. Производство как-то скрипело, точило, варило, но просверлить дырку под точным углом в железяке было не в состоянии.

Вот от одной из таких лабораторий мы, три инженера, под самый Новый год, отправились в командировку в «хлебный город» - Новый Уренгой.

Два моих товарища – «закрывать» заказы, я – испытывать небольшую экспериментальную установку.

Прошла неделя обычной работы в командировке, дела были закончены и вдруг – звонок с фирмы: «землетрясение», до плана не хватает пустяка – двух миллионов. И вопрос почти решен – нашли контору, где эти два миллиона на «науку» случайно «завалялись» и их готовы «закрыть» хоть сегодня, вот только одна беда – документы нужны в этом году, а добрая контора – в Надыме.

Мои товарищи еще должны были что-то «дозакрыть» и получилось, что эта миссия выпадала мне. Ну, Надым, так Надым. Только вот проблема: аэропорт закрыт уже шесть дней. Созвонились. Надымчане сказали, что вся проблема – к ним добраться, а уж назад в Новый Уренгой переправить – они берут на себя.

Рассмотрели даже крайний вариант – добраться по зимнику. Не проходило: долго. Осталась надежда только на самолет.

Маленький аэровокзал Нового Уренгоя был людьми набит до упора – весь бетонный пол «Зала ожидания» был усыпан «отдыхающими» вповалку пассажирами. Состояние большинства – мечта хирурга: аппендикс можно спокойно удалить без наркоза…

Несколько часов стояния возле закрытой кассы, активный штурм – и заветный билет на ЯК-40 в кармане.

Прилетел, вышел на автобусной остановке – вокруг пусто и темно. Редкие прохожие про такую организацию и не слышали. Признаков телефона – автомата нет, конечно. Ситуация обостряется – перспективу бездомной ночевки при сорокоградусном морозе особо веселой не назовешь… 

Нашел какую-то контору, с превеликим трудом упросил секретаршу, охранявшую служебный телефон.

–А у Вас телефон «Газсвязи» или «Минсвязи», -  задает она неожиданный вопрос.

– Это как?..

Оказывается в городе действуют две параллельные телефонные сети – «Газвязь» и «Минсвязь». У каждого уважающего себя начальника на столе оба – с любого телефона можно, например, позвонить в Москву, но с телефона «Газсвязи» на «Минсвязь» - исключено… Ну, для советского человека тут загадки нет: Строить город начали, скорее всего, газовики – им понадобилась связь, поставили коммутатор, кинули провода, появилась телефонная сеть, при ней – начальник. Город рос, появились строители. Им тоже нужна была связь – значит, появился коммутатор, кинули провода… А дальше что? Объединять? Кому-то быть начальником, кому-то замом? Это с какой же радости? Лучше две АТС, два начальника, две организации телефонистов, по два телефона на каждом столе…

Ну, наверное, телефон «свой», газовый. Набираю… На том конце взволнованный голос: давно ждем. Не трогайтесь с места, сейчас за Вами придет машина, отвезет в гостиницу. Утром снова придет машина, заберете документ и приедете на вертодром, там скажете – от Степаненко, они Вас отправят в Новый Уренгой…

Случай такой упускать – грех, дважды в жизни я в Надым не попаду… Гостиница – «вставка», так здесь называют кирпичную пристройку в углу между панельными домами, которую строят для того, чтобы создать не продуваемый квадратный двор – спасение в сильную метель.

Морозная безветренная погода. Симпатичный северный городок,  в центре – двухэтажная крепость из снега для детей, значительная часть населения – вахтовики, народ небедный. Следов ГУЛАГа, одной из столиц которого город был в прошлом, не видно.

Утром заветная бумага уже у меня, УкрНИИГаз план выполнил и перевыполнил…

…Валерия Иваныча, с которым договаривался Степаненко, на месте не оказалось и мне пришлось провести больше часа в комнате с десятком баб, пытающихся разместить непомерное количество груза и людей в улетающих в разные районы вертолетах, помогая себе и грузу фейерверком непечатных выражений.  Наконец появился начальник, быстро убедивший грузового диспетчера Машу в том, что, перегруженный одиннадцатью пассажирами МИ-8 повезет и меня, двенадцатого.

Идите за мной, - скомандовала Маша,- ловко преодолевая проходную вертодрома со мной, «поступающим на работу»…

Брошенный на два часа на лестнице, по которой мимо меня туда-сюда бегали вежливые вертолетчики, не задавшие единственному человеку в цивильном напрашивающегося вопроса: «А что это Вы здесь делаете?», я очень обрадовался предложению Маши лететь на пятый групповой – подумаешь, 150 км от Уренгоя, как-нибудь по зимнику доберусь…

Полет на вертолете куда интереснее самолетного: не высоко и не быстро, хорошо видно все, что делается на земле, а тут еще сосед разговорчивый попался, главный инженер одного из управлений, экскурсовод по призванию. – Вон, видишь огромный факел? Три года погасить не можем. Бригада бурильщиков заканчивала вахту и, вместо того, чтобы остановить бурение и начать закачивать бетон, утяжеляющий обсадную трубу, продолжала бурить. Жадность подвела – буровики получают за метры. Поэтому с удовольствием бурят даже там, где нет ни газа, ни нефти – им - зарплата, управлению – план. Однако тут был не тот случай. Добурились. Огромным давлением газа вырвало обсадную трубу, возник гигантский пожар, уничтоживший и людей, и их буровую… Образовался кратер, как у вулкана – близко не подойти…

- А зачем ты на пятый групповой летишь, если тебе в Новый Уренгой? Объявляли же, что будет посадка в Ягельном. – При чем тут Ягельное? – Да это же Уренгой и есть. Площадка рядом с аэропортом…

Ну, даешь, Маша…

Вахтовая Тушка до Москвы, экспресс до Харькова, Новый год…