Фикция против коррупции

31 октября 2003 года Генеральная ассамблея ООН приняла Конвенцию против коррупции.
Большинство стран мира – за понятным вычетом Сомали, Чада, Северной Кореи, Суринама и Ботсваны – формально к этой конвенции давно уже присоединились.

Подпись России под этим документом поставлена ещё 9 декабря 2003 года.
А 8 марта 2006 года президент Путин подписал федеральный закон «О ратификации конвенции ООН против коррупции». И в светлый праздник 9 мая 2006 года в секретариат ООН официально передана грамота о ратификации Россией этого документа. Таким образом, РФ стала 52-й страной-участницей международной конвенции.

Это на бумаге.
А в реальности Россия по сегодняшний день, спустя семь с лишним лет после подписания документа, не готова выполнить обязательства, содержащиеся в ст. 20 Конвенции. Буквально сегодня стало известно, что законопроект, позволяющий ратифицировать эту статью, в очередной раз торпедирован российским правительством.

Удивляться тут, увы, нечему: статья 20 называется «Незаконное обогащение», и посвящена борьбе с тем самым явлением, с которым жители России сталкиваются ежедневно и повсеместно.
Речь идёт о дворцах, самолётах, автопарках и швейцарских счетах наших госчиновников. В Конвенции государства-участники обязались признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, т.е. значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать.

Понятно, что без принятия такой юридической нормы любые разговоры о борьбе с коррупцией – нелепая и неуклюжая демагогия.
Если в стране не существует никаких законных оснований, чтобы взять за ж...пу чиновника-миллиардера, если на вопрос «откуда это всё?» казнокрад может с лукавой улыбкой просто ответить «Подарили», и любые вопросы на том закрываются – кто и как у нас собрался бороться с коррупцией?

Как отслеживать движение средств между BVI, Никосией и Цюрихом, если в российском законодательстве не прописано юридических оснований даже для запроса по поводу таких проводок?
Можно ещё вспомнить пресловутые декларации – и пронаблюдать их эволюцию от года к году.

Ещё 5 лет назад, когда кто-то мог относиться к Конвенции серьёзно, в них писали смешные вещи про подержанный «жигуль» у депутата.
Сегодня уже никто не стесняется декларировать доходы на сотни миллионов от «удачных сделок» и миллиардные доходы супругиных бизнесов.
А чего стесняться-то? Ну, вот так вот с жёнами некоторым повезло...

Проблема, очевидно, заключается в том, что судьба законов, позволяющих привлекать жуликов и воров к ответственности, находится у нас в руках тех самых жуликов и воров, против которых Конвенция изначально направлена.
Покуда за ними сохраняется монополия на власть, глупо рассчитывать, что они захотят сами против себя бороться.