19.05.2011 04:00

«Преступное сектантство никогда не станет нормой жизни!»

На модерации Отложенный

Распространение сект повлекло за собой множество проблем в обществе. Все последние теракты, так или иначе, связывают с представителями различных сект, чаще всего прикрывающихся именем Ислама. О современных сектах, их природе рассказывает видный представитель мусульманской общественности России, доктор философских наук Али Вячеслав Полосин.

– Что такое секта и как выглядит сектантство в современную эпоху?

– Бисмилляхи-ррахмани-ррахим! Секта – слово латинское и в переводе означает «школа». Первоначально его значение не имело негативного смысла. Этим словом назывались как христианские школы, так и школы других религий. Однако, в период образования государственной церкви Римской империи, все остальные направления, кроме официального, объявлялись еретическими и подвергались гонениям. С тех пор это слово начало приобретать негативный смысл. Ещё позже понятие сектантства расширилось и не имело уже строгого антигосударственного смысла, но термин «секта» закрепился в науке за различными групповыми проявлениями религиозной жизни, вместе с негативной оценкой деятельности таких групп.

В религиоведении под сектой понимается обособленная группа людей, верующих в Бога по-своему, имеющих свою собственную замкнутую, как правило, иерархию. Зачастую они являются секретными и тайными. В любом случае о реальной внутренней жизни такой секты известно мало. Второй её признак – обособление. Это означает также и то, что члены этой группы считают себя носителями исключительной истины по отношению к остальным людям и по отношению к той религии, от которой они обособились. Внутри секты обычно имеет место тоталитарная структура, жёсткая субординация, безусловное повиновение, фанатизм и прочее.

Члены секты, как правило, связаны обязательствами такого рода, что порой выход из секты становится для них практически невозможным. Это основные признаки, из которых следует, что секта, по сути своей отличается тем, что она осуждает весь остальной мир, не являющийся носителем истины и как пребывающий в заблуждении. Члены секты – закрытая социальная группа, только себя считающая носителями истины, а своих авторитетов – истиной в последней инстанции.

– Что такое секта в современном Исламе?

– Сегодня уже, исходя из современного религиоведческого определения термина «секта», можно говорить, что и в Исламе, особенно в современную эпоху, подобного рода явления имеют место. Так как существуют определённые обособляющиеся группы и в сообществах мусульман. Они обособляются порой настолько, что начинают говорить об остальных мусульманах, как о неполноценных, а то и вовсе как о немусульманах. Такие явления мы знаем. В исторической практике был уже более мягкий случай такого обособления шиизма от суннизма. В своё время шиизм политически обособился от остального мусульманского мира. Со временем политические противоречия сгладились, но отдельные доктринальные различия остались. В современную эпоху даже понадобилось создать целое общественное движение и научно-религиозную школу по изучению проблем преодоления внутрирелигозных противоречий. И эта потребность возникла именно в шиитском Иране. Вот такой исторический урок раскола и обособления. Справедливости ради отмечу, что в отличие от новых сект, шииты никогда не считали суннитов немусульманами, неверующими. До такого они никогда не доходили. Именно это даёт им сегодня простор для диалога.

Однако, в Новое время, практически в современную эпоху, такие группы появились. Из современных наиболее ярких явлений мы знаем секту так называемых «салафитов». Почему они «так называемые», и почему слово «салафит» в этом контексте правильнее поместить в кавычки? Дело в том, что речь идёт о группе людей, которые присвоили себе чужое звание и практически сами себя нарекли «праведниками». Не другие люди их так назвали, не жизнью они это доказали – а сами себя они провозгласили носителями особой религиозной чистоты и праведности!

Оправдывая это, они говорят, что жили праведные предшественники наши, сподвижники Пророка (мир ему и благословение) и первые поколения после них, по-арабски это называется «салаф», т. е. предшественник. Вот «мы они и есть салафиты, так как следуем путём предшественников». Само по себе это самозванство является ошибочным, если не сказать ложным, потому что о жизни праведных предшественников, которых мы все уважаем и почитаем, и путём которых, и благому примеру которых мы все стремимся следовать в своей жизни – обо всём этом имеются лишь крупицы достоверного знания.

Из истории хадисов мы имеем лишь неполное знание и не имеем представления обо всём их жизненном пути, чтобы делать далекоидущие выводы. Кто-то из предшественников что-то сказал или сделал… – но мы не можем сказать, что не было такого из первых мусульман, который бы не сделал и не сказал чего-то иного, противоположного. А это значит, что мы не должны абсолютизировать эти вещи и базироваться… на неполных сведениях. А вот так называемые «салафиты» упускают огромный пласт религиозного мусульманского устного предания. Но в Исламе есть ещё и авторитет устного предания. И если вам любой «салафит» скажет, что устного предания не было при Пророке (мир ему и благословение) и праведных халифах, то можно смело рассмеяться ему в лицо, ибо это может только насмешить нормального человека! Ведь единственное, что тогда и было – устная передача знаний мусульманами, устное предание. Это знание передаётся изустно, по цепочке, и как раз тарикат является хранителем этой цепочки, и правильное предание о праведных предшественниках может быть получено мусульманином только по цепочке. Точно так же, как передавались и хадисы – и всё это известно. Новшеством как раз является именно запрет устного предания, то есть то, что сделали «салафиты».

Даже у чтецов Священного Корана, которые долго учатся выразительному чтению по книгам, у каких бы прекрасных риторов они не консультировались по высокой науке чтения Священного Корана, и как бы в этом не преуспели – ни один из них не может читать его в присутствии большого количества верующих, если его не наделили этим правом знающие люди, получившие в свою очередь разрешение от других мастеров чтения Священного Писания по цепочке. И так происходит в каждой отрасли Ислама! Особенно, если это касается тех наук, которые трактуют о душе человека, ихсана – искренности, если речь идёт о том, как достичь искренности в наших словах и делах. А без искренности, мы знаем, даже ни один намаз наш не будет принят Аллахом и никакие дела не будут приняты. Так что учение об искренности – одна из наиважнейших составных частей Ислама. А это и есть наука тариката, то, что называют суфизмом. Тарикат учит именно тому, как быть искренним в своих делах и намерениях. Поэтому и есть исторический Ислам, традиция которого передавалась согласно цепочке-силсиля от учителя к ученику, который затем становился учителем и тоже передавал это знание самому достойному ученику. В этом смысле можно говорить о традиции и традиционном Исламе.

А что касается этой секты салафитов, то она сама обособилась, сама придумала себе название. Их «авторитет» по имени Албани сформулировал идею, что даже мусульманином теперь называться недостаточно. Теперь надо называться именно «салафитом». Они самим названием показали, что это обособившаяся от суннитского Ислама секта, которая имеет свою собственную структуру, и в ней очень сильны тенденции, чтобы выносить такфир мусульманам, которые к этой секте не присоединяются. Конечно, там есть разные люди и не все пользуются такфиром, но он у них в учении присутствует. Такфир – это объявление человека неверующим. На практике такфир означает почти то же самое, что у христиан отлучение от церкви. Человек становится как бы вне законов Божьих и человеческих.

Салафиты легко дают такфир другим, и для них это означает, что кровь и имущество такого человека становится для них дозволенными. Получается, что это как банда, которая совершает ритуальные убийства, вынося приговор тем людям, включая мусульман, которые не хотят иметь с ними дело.

По Исламу ни один человек не имеет права отлучать другого от религии и милости Всевышнего. Это может сделать только сам человек. И эти случаи в богословии описаны. В Шариате они описаны. Мы все их знаем. Если человек отрёкся от Ислама, от Пророка (мир ему и благословение), от Священного Корана, совершил какие-то кощунственные действия публично по отношению к Священному Корану – и то в этих случаях ещё с ним нужно разобраться. Может быть, он в это время был невменяем или он оказался психически больным – то тогда он не будет считаться вероотступником и кяфиром. Поэтому только сам человек это может сделать, а другие могут это только констатировать. Но если человек утверждает, что он мусульманин, что он признаёт все столпы Ислама и арканы веры, совершает намаз, то как кто-то другой может объявить его вне Ислама? Это невозможно. А вот эти «салафиты» так делают.

Итак, можно сказать, что теперь и к подобным группам мусульман слово «секта» тоже применимо. Можно также говорить о таких сектах как «Хизб-ут-тахрир», или «Таблиги джамаат». Сектанты даже внешне склонны подчеркивать свою обособленность от остальных. Члены секты «Таблиги джамаат» носят пакистанскую одежду, также носят строго определённые бороды, это тоже из внешних признаков секты. У них общий порядок жизни. Они обособились. Их подчёркнутый внешний вид, схожий с униформой, призван демонстрировать всем, что другой внешний вид они считают неправильным, немусульманским. «Салафиты» есть более умеренные, а есть и более радикальные. К радикальным «салафитам» применимо название тоталитарной секты по современной классификации сект.

– Получается, что такфиризация является признаком сектантства в Исламе?

– Да, безусловно. Сектантство – это совершенно недопустимая вещь с точки зрения Шариата, классического, традиции Ислама. Я подчеркну, что в учении Ислама прямо указывается на то, что лишь Аллах только знает, кто – достойный мусульманин, кто имеет веру, а кто – её потерял. Бог Милосердный требует от человека только искренности и действия. А если человек действиями своими показал, что он мусульманин, если он произнёс искренне шахаду и старается жить согласно Шариату, то никто в мире не вправе подвергать сомнению его вероисповедание! Только если человек сам покажет это публичным и ясным способом, будучи в здравом уме и намеренно. Даже преступника, если он совершил преступление, мы не можем назвать немусульманином. Да, действие его преступное, антиисламское – но вот его вероисповедание мы у него отнять не можем...

– Если некая общественная идеология мобилизует людей таким образом, что эта масса людей начинает превалировать над основной массой населения, основной массой верующих, то можем мы говорить о том, что это – разросшаяся секта, или это – уже новая религия?

– Существует ошибочное мнение, что секта – это какая-то маленькая группка людей. Секта может быть большой, и даже очень большой. Она может производить впечатление целой религиозной группы. Но это только впечатление. Дело здесь не в количестве, а в укоренённости религиозной традиции. Есть сегодня религии, которые существуют вот уже несколько тысячелетий, но у них при этом мало последователей. Например, зороастризм. В своё время это была мощная традиция, соперничавшая с христианством в III – начале IV веков нашей эры, она была господствующей на определённой территории. Сегодня остались довольно небольшие группы зороастрийцев в Иране, где их было большинство, и на территории Азербайджана, где сегодня господствующей традицией является Ислам. Зороастрийцев можно найти также в Индии, ещё где-то. Тем не менее, это религия, роль которой, например, в Конституции Ирана выделена особой строкой, последователям этой религии предоставлены особые права. Иначе говоря, это не секта. А вот если говорить о «салафитах»: даже если их становится много, то можно сказать, что это секта. Почему? Потому что они не укоренены. Это нововведение. Эта секта сама является нововведением («бидга») и целиком состоит из нововведений. Самое древнее, на что они могут сослаться – это средневековый улем Ибн Таймийа, живший на рубеже ХI–ХII вв. Но это уже позднейшее удревление своей традиции, они ведь тоже не хотят показаться группой без учителей и без традиций. Однако, Ибн Таймийа никогда не был «салафитом» и никогда себя так не называл! Это был учёный с особым нравом и мыслями, но ваххабитом он не был. Секта эта возникла довольно поздно как политический проект и таковой остаётся по сей день. Никакой религиозной традиции там нет.

Сегодня у неё только в Саудовской Аравии сильные позиции. Там есть Комитет по сохранению «прогрессивных реформ». Заметьте, ведь слово реформа предполагает новый порядок, нововведения, с которыми так борются идеологи и практики ваххабизма. Кроме того, в этой стране отношения этой секты закреплены политическим договором с правящим режимом.

Однако, в других странах эти люди не имеют никакой почвы.

В других странах они известны только с той стороны, что в самой Саудовской Аравии они сидят тихо (да и то в последнее время там тоже были теракты и перестрелки с полицией), а как только они выезжают из этой страны (как правило, их туда отправляют западные спецслужбы) – то там они начинают оставлять свой кровавый след: поддерживая одиозные политические фигуры и группы, поднимая мятежи, организовывая теракты, поддерживая сепаратистские движения.

В основном их использовали спецслужбы Великобритании для создания системы управляемых конфликтов, чтобы поставить отдельные страны на колени и чтобы сегодня они не сопротивлялись политике США, а в прошлом – политике Британской империи.

Возвращаясь к корням, отмечу: так получается, что несмотря на то, что сект сегодня много – у них нет никаких корней, нет никаких традиций. Ислам укоренился во многих народах, говорящих на разных языках, имеющих разную культуру, стоящих на разных ступенях общественного развития. Турки, к примеру, давно научились на своём родном языке выражать истины Ислама. Они все книги перевели на родной язык. У них есть своё исламское наследие. То же самое – Иран, в котором множество богословских трудов создано на фарси.

Сейчас и на английском языке создаётся своя исламская ментальность в ряде государств. Ислам, как это было принято говорить, укоренён в массах, а вот что касается подобного рода сект – они ни в чём не укоренены, а по-прежнему остаются обособленными агрессивными группами, противопоставляющими себя всему остальному мусульманскому сообществу и обвиняющему его в лицемерии и всех прочих пороках.

Иными словами, дело здесь не в количестве последователей. Количество может быть разным в зависимости от ситуации, от геополитики, за счёт поддержки других государств, которые за счёт своей военной машины, с помощью огромного политического и финансового потенциала, используют эти группы для расшатывания собственно исламских устоев. Отвечая на вопрос, хотелось сделать такой вывод: секта никогда не станет полноценной религией, а сектантство, тем более кровавое и преступное, никогда не станет нормой религиозной жизни!