Узники совести в наше время

В стране много недовольных властью, оппозиционеров разной степени радикальности, и я со времён перестройки нахожусь в непримиримой оппозиции, готов пожертвовать многим, но в тюрьму идти не готов. А кто готов?

Пламенные революционеры – люди из прошлого, которые ничего не хотели для себя, и были готовы идти в тюрьму, на каторгу, на эшафот во имя своих убеждений. В советские годы о них была издана серия книг.

До недавнего времени, могу сказать точно – до 12 мая, я был уверен, что таких людей сейчас нет, и, значит, перспективы радикальных изменений в стране весьма туманны, потому что добровольно власть ещё никто никогда в мировой истории не отдавал.

Никиту Тихонова приговорили к пожизненному заключению за убийство (за политическое убийство!) адвоката Маркелова. Праволиберальная интеллигенция откликнулась восторженной статьёй в своей «Новой газете». И в победной эйфории сама не поняла, что сделала. В газете приведены личные письма Никиты Тихонова. Процитирую выдержки из них:

«Организовываться надо!.. По самым скромным подсчетам, узников совести уже от 1 до 2 тысяч человек в тюрьмах по всей стране. Так откуда же, если не с централов должно взять начало организованное единство политических заключенных?! Да и людей, способных к такой организации и консолидации братьев в застенках, достаточно. Не будем сейчас называть имен, но у каждого из вас сейчас всплывет в голове 2—3 фамилии достойнейших политических солдат, ведущих формирование братства политических заключенных в застенках.

ДЕЙСТВИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО СОЛДАТА МОТИВИРОВАНЫ ВЕЛЕНИЕМ СОВЕСТИ. ПОЛИТИЧЕСКИМИ ЗАДАЧАМИ, ИДЕОЛОГИЕЙ, А НЕ ЖАЖДОЙ НАЖИВЫ ИЛИ АНТИОБЩЕСТВЕННЫМИ УСТРЕМЛЕНИЯМИ…

В тюрьме легко тому, кто воспринимает ее как нормальный и преемлемый этап на своем жизненном пути. А путь я выбрал сам вполне осознанно.

Режим не вечен.

Я всяко проживу дольше. Система не имеет запаса прочности и твердых идейных оснований, чтобы противостоять натиску самоотверженных и умных людей. Надеюсь, что ума у тех, кто придет на смену пленным и павшим, будет не меньше, чем самоотверженности. И тогда маятник качнется в правильную сторону. Будут у нас и свои эсеры. И свой 1905 год, и 1917-й. Только для этого надо, не жалея сил и времени, работать в избранном поле деятельности.  За себя скажу: сил у нас немеряно! И потому переживать за меня не стоит. Ждать слишком рано тоже не следует».

За такую пропаганду любую оппозиционную газету уже закрыли бы. Но вам, господа, можно, вас цензура не читает – вы же свои в доску. Спасибо, господа, открыли мне глаза. Значит, есть они, новые пламенные революционеры! Знаю, в школе учили – индивидуальный террор бесперспективен и даже аморален. Ещё Ленин говорил: «Не таким путём надо идти». Но начиналось-то  всё с народовольцев и декабристов!

Тихонов с товарищами защищали честь русского офицера-патриота полковника Буданова, расстрелявшего чеченского снайпера. То, что снайпером была женщина, не имеет никакого значения – шла война, и снайпер на глазах полковника убивал его солдат. У преступника нет не только национальности (об этом любят твердить правозащитники), но и пола. Однако, правозащитники добились осуждения полковника. По всей стране прошли митинги в защиту Буданова (я участвовал в таком митинге на Камчатке), но на этом все и успокоились.

Нет, не все. Не успокоился Тихонов. Ведомый «политическими задачами, идеологией, а не жаждой наживы или антиобщественными устремлениями».

Ещё раз повторю: политический террор – не метод революционной борьбы, тем более он недопустим в XXI-ом веке. Но Тихонов и другие политзаключённые – это та искра, из которой возгорится пламя.