Кейт Шопен. Мистер Понтелье

     Было одиннадцать часов вечера, когда мистер Понтелье вернулся из гостиницы Кляйна. Он был в отличном настроении, в приподнятом настроении и очень разговорчив. Его вход разбудил его жену, которая была в постели и крепко спала, когда он вошел. Он разговаривал с ней, пока раздевался, рассказывая ей анекдоты, новости и сплетни, которые он собрал в течение дня. Из карманов брюк он вынул пригоршню скомканных банкнот и большое количество серебряных монет, которые он разложил на комоде вместе с ключами, ножом, носовым платком и всем остальным, что случайно оказалось в его карманах. Она была захвачена сном, и ответила ему небольшими полутонами. Он считал очень обескураживающим то, что его жена, которая была единственным предметом его существования, выказывала так мало интереса к вещам, которые его волновали, и так мало ценила его беседу. Мистер Понтелье забыл о конфетах и ​​арахисе для мальчиков. Несмотря на это, он очень любил их и пошел в соседнюю комнату, где они спали, чтобы взглянуть на них и убедиться, что им удобно отдыхать. Результат его расследования был далеко не удовлетворительным. Он повернулся и переставил молодых людей в постели. Один из них начал пинать ногу и говорить о корзине, полной крабов. Г-н Понтелье вернулся к своей жене и сообщил, что у Рауля высокая температура и он нуждается в уходе. Затем он закурил сигару и сел у открытой двери, чтобы выкурить ее. Миссис Понтелье была совершенно уверена, что у Рауля нет лихорадки. По ее словам, он лег спать прекрасно, и весь день его ничто не беспокоило. Мистер Понтелье был слишком хорошо знаком с симптомами лихорадки, чтобы ошибаться. Он заверил ее, что ребенок ел в тот момент в соседней комнате. Он упрекал жену в невнимании, в привычном пренебрежении к детям. Если мать не должна заботиться о детях, то кто же это на земле? Он сам был занят своим брокерским бизнесом. Он не мог быть в двух местах одновременно; зарабатывая на жизнь своей семье на улице и оставаясь дома, чтобы не причинить им вреда. Он говорил монотонно, настойчиво. Миссис Понтелье вскочила с постели и ушла в соседнюю комнату. Вскоре она вернулась и села на край кровати, положив голову на подушку. Она ничего не сказала и отказалась отвечать мужу, когда он ее расспрашивал. Выкурив сигару, он лег спать и через полминуты крепко заснул.

К тому времени миссис Понтелье полностью проснулась. Она заплакала и вытерла глаза рукавом пеньюара. Задувая свечу, которую оставил гореть ее муж, она надела босые ноги в атласные туфли без каблуков у изножья кровати и вышла на крыльцо, где села в плетеное кресло и начала нежно покачиваться, чтобы и сюда. Было уже за полночь. В коттеджах было темно. Единственный слабый свет блеснул из коридора дома. За границей не было ни звука, кроме улюлюканья старой совы на вершине водяного дуба и непрекращающегося голоса моря, который не поднимался в этот мягкий час. Он сломался, как печальная колыбельная в ночи. Слезы навернулись на глаза миссис Понтелье так быстро, что влажный рукав ее пеньюара больше не служил для их высушивания. Одной рукой она держалась за спинку стула; ее свободный рукав соскользнул почти до плеча ее поднятой руки. Обернувшись, она уткнулась мокрым и влажным лицом в сгиб руки и продолжала плакать, не заботясь больше о том, чтобы вытереть лицо, глаза, руки. Она не могла понять, почему плакала. Подобные переживания не были редкостью в ее семейной жизни. Казалось, что они никогда прежде не имели большого значения против изобилия доброты ее мужа и единой преданности, которая стала молчаливой и понятной. Неописуемое угнетение, которое, казалось, зародилось в какой-то незнакомой части ее сознания, наполнило все ее существо смутной болью. Это было похоже на тень, на туман, пронизывающий ее душу в летний день. Это было странно и незнакомо; это было настроение. Она не сидела там, внутренне укоряя мужа, оплакивая Судьбу, которая направила ее следы на путь, по которому они пошли. Она просто хорошо плакала про себя. Комары веселились над ней, кусая ее твердые круглые руки и кусая ее голые ступни. Маленьким жалящим, жужжащим бесам удалось развеять настроение, которое могло продержать ее там в темноте еще пол ночи. На следующее утро мистер Понтелье поднялся как раз вовремя, чтобы отвезти его к пароходу у пристани. Он возвращался в город по своим делам, и они не увидят его на Острове до наступающей субботы. К нему вернулось самообладание, которое, казалось, было несколько ослаблено накануне вечером. Он очень хотел уйти, так как с нетерпением ждал оживленной недели на Каронделет-стрит. Мистер Понтелье отдал жене половину денег, которые он принес с собой.

III