Кто станет сталиным?

Дмитрий Медведев, благодушно комментирующий инициативу предшественника относительно создания Общероссийского народного фронта и объясняющий ее исключительно стремлением теряющей популярность партии власти сохранить свой авторитет путем применения нехитрой политтехнологии (читай - спрятаться под новую вывеску). Владимир Путин, с юношеским пылом форсирующий создание очередной невразумительной организации с плохо понятными функциями. Аппаратный "одобрямс" Путину, который рискует смениться растерянностью после заявления Медведева и привести к попыткам создания нескольких народных фронтов сразу - так, чтобы главный, путинский, смотрелся всего лишь первым среди равных, но никак не единственным.

Все это этапы большой войны за первенство в "тандеме" и за главный приз - выдвижение своей кандидатуры на пост президента России в 2012 году. Ясно, что место кандидата от власти не может быть разделено между двумя претендентами - чай, не Петр и Иван Алексеевичи. Ясно, что открытой политической борьбы Дмитрий Анатольевич и Владимир Владимирович пока что опасаются - да и не политики они. И ясно также, что ничего нового они придумать не могут. Даже идея народного фронта, и та не нова: таких фронтов, объединявших партию власти с сервильными псевдообщественными организациями и профсоюзами, немало было создано в захваченных после войны "странах народной демократии". Ну и что с того? Где теперь эти партии власти и эти народные фронты? Ан нет, опять хочется!

С другой стороны, Путин просто обязан придумывать что-то новое, чтобы оживить воспоминания о себе как о безальтернативном национальном лидере. А Медведеву ничего другого не остается, как с царской снисходительностью реагировать на боярские забавы, доказывая то, во что в России никто не верит и никогда не поверит: что царь все-таки он.

Все это уже было в недавней российской истории. Когда после смерти Ленина Алексей Рыков получил в наследство пост председателя Совнаркома, Троцкий-Березовский был вытеснен из руководства, а "новая оппозиция" Каменева-Зиновьева (Лужкова-Примакова) была разгромлена и интегрирована во властную группировку на правах младших товарищей, о какой опасности мог задумываться Алексей Иванович? Чем мог угрожать ему какой-то там генеральный секретарь, повар острых блюд и милейшей души человек? Когда же Рыков понял, что генеральный секретарь - это отнюдь не декоративная должность, было уже поздно.

Президент в России тоже не декоративная должность, и Путин только сейчас начинает это понимать. Ему уже душно в Белом доме, он хочет обратно в Кремль, ему нужно не просто стать Сталиным по должности, а доказать что он и есть настоящий генеральный секретарь. Но и тот, кто в Кремле, кто сейчас исполняет обязанности Сталина, не хочет с этими обязанностями расставаться и пытается доказать, что настоящий - это он.

И Сталин, и Рыков, и Медведев, и Путин - все они не политики, а аппаратчики. Сталин оказался куда более сильным аппаратчиком, чем Рыков, и именно поэтому выиграл сражение с партийными вождями. Но в нынешней ситуации важны не аппаратные способности Путина и Медведева. Важно то, за кем из них пойдет аппарат в широком смысле слова - от "олигархов" до региональных баронов. Тот, кто получит их поддержку, и станет Сталиным. Тот, кому в этой поддержке откажут, окажется Рыковым и канет в политическое и аппаратное небытие.