Члены партийного клуба «Единой России» обсудили проблематику третейских судов

В четверг единороссы— члены партийного Социально-консервативного клуба "Гражданская платформа" обсуждали проблематику третейских судов. Этот механизм разрешения хозяйственных и других вопросов появился, но им, как оказалось, активно пользуются мошенники— найдя дыры в законодательстве и практике. Общественники и депутаты обсудили, может ли создание саморегулируемых организаций судейского сообщества преодолеть "кризис доверия" к негосударственным судам.

Застрельщиком обсуждения стал глава Ассоциация адвокатов России за права человека Евгений Архипов. По его данным, далеко не все участники рынка оказались готовы к появлению такого механизма урегулирования хозяйственных споров, как третейские суды. "В итоге недобросовестные граждане стали активно использовать его в целях захвата имущества и других злоупотреблений", заявил общественник. Мошенники активно пользуются тем, что сегодня у третьего лица отсутствует право обжаловать решения третейского суда.

третейские суды -- цивилизованная замена таких народных традиций, как, например, суд Линча

Одним из вариантов, полагают общественники (и его они вынесли на обсуждение клуба "единороссов"), может стать объединение третейских судов в саморегулируемые профессиональные сообщества.

Как отметил глава комитета Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству Владимир Плигин, сейчас наблюдается "существенное нарастание числа хозяйственных споров"— в судах общей юрисдикции было рассмотрено более 20 млн. дел (за годы существования частной собственности). "Государство должно искать механизмы адекватного разрешения споров,— заметил Плигин.— Поскольку компенсировать постоянный рост количества дел за счет увеличения численного состава судов невозможно и с нашей точки зрения неоправданно. Мы должны наш бизнес максимально ориентировать на то, что защита интересов бизнеса должна проходить в рамках третейского судопроизводства". Это подразумевает, что при подготовке договоров нужно рекомендовать бизнесу заключать третейские соглашения, пояснил он.

Напомним, закон о третейских судах был принят в 2002 году. Есть и закон о международном коммерческом арбитражном суде. И "если с точки зрения практиков, в существующей законодательной конструкции существуют проблемы", то парламентарии готовы с этим работать, отметил Плигин. Говоря о соблюдении баланса интересов, он заметил, что гарантировать интересы участников третейского судопроизводства могут только судьи, которые пользуются определенной репутацией. "Важно, чтобы для человека репутационные риски были важнее, чем возможности какой-то дополнительной выгоды", полагает Плигин.

Его коллега из комитета по безопасности Владимир Васильев полагает сведение третейских судов в сообщества перспективным. "Сейчас есть интересный опыт в банковском сообществе— банковский омбудсмен,— сравнил Васильев.— Не все банки согласились участвовать (всего около 30), но практически все с ним взаимодействуют, он решает вопросы по процентным ставкам по кредитам, платежеспособности кредитора и заемщика".

По мнению Васильева, главными рычагами для установления авторитета третейских судов и решения проблемы коррумпированности должны стать гласность, прозрачность и открытость их работы. И, конечно, "качественный отбор профессионалов" в третейские суды. Однако, Васильев не удержался от того, чтобы предложить создать некий "мониторящий и отслеживающий показатели" орган над судами.

В Средневековье самым верным считался "Божий суд": рукой победителя судебного поединка управлял, как верили, сам Господь.

Глава комитета Госдумы по собственности Виктор Плескачевский дополнил термины: саморегулирование в третейском сообществе— это не СРО. "Никаких полномочий и функций государство этим организациям не передает", сказал он, сравнив СРО с институтом, четко прописанным в соответствующем законе.

Однако, тут же Плескачевский вспомнил саморегулируемые сообщества, не являющиеся СРО. Например, научные общества, творческие союзы, спортивные федерации.

"Система государственного разрешения хозяйственных споров упирается в ее физические параметры— невозможно бесконечно увеличивать количество судов и судей, нужно разгружать систему,— полагает депутат Дмитрий Вяткин.— А негосударственная система урегулирования споров— третейские суды— упирается в недостаточность доверия к ней. Нужен некий внешний регулятор, который выступил бы арбитром, который со своей стороны, вводя внешние ограничения, позволял бы продвигаться в сторону достижения истины".

Вяткин четко описал оба имеющихся варианта. Если речь идет о госрегулировании третейских судов, они станут СРО. То есть, надо будет детально прописывать механизм их регистрации и систему организации. "В итоге они станут закрытым сообществом при внешнем регулировании,— предостерег он.— К тому же все конфликтные ситуации невозможно будет предусмотреть и прописать". Второй путь— "ассоциации, союзы, где на первое место будут выходить честное имя и престиж, и я склоняюсь к этому варианту", добавил Вяткин.

"Мы все заинтересованы в том, чтобы возникающие споры разрешались не через обращение к бритоголовым „юристам в спортивных костюмах".— дополнил коллегу клубный координатор Игорь Игошин.— Для этого нужны эффективные, пользующиеся доверием общества механизмы. Например, третейский суд. В целом наша политика заключается в том, чтобы постепенно передавать саморегулируемым профессиональным сообществам больше функций, „снимая" их с государства. Но, как и всякий инструмент, саморегулирование нельзя абсолютизировать".

Старший прокурор управления по обеспечению участия прокуроров в гражданском и арбитражном процессе Гепрокуратуры Карен Агбашян указал и на другую проблему в существовании третейских судов: низкий уровень исполнения их решений.

нынешние "еретики от бизнеса", в отличие от жертв судов инквизиции, могут опротестовать решение в вышестоящей инстанци

Специалист Высшего арбитражного суда РФ (ВАС) Елена Ягудина рассказала, что государственные суды сталкиваются с решениями третейских, когда "стороны добровольно не исполняют решения и за приведением в исполнение решений обращаются в государственные арбитражи". "С точки зрения государственного судопроизводства, создание СРО третейскими судами было бы полезно, эффективно,— полагает эксперт.— Но СРО должны создаваться только на добровольной основе".

Депутаты и эксперты так и не смогли выработать четкие критерии контроля деятельности третейских судов, как и новые возможности для усиления их роли. Как пояснил GZT.RU зампред комитета по бюджету и налогам Александр Коган, участники клуба все же пришли к выводу, что институт саморегулирования "не стоит развивать только потому, что нет ничего другого". "Или так: пока нет нормального контроля, пусть будет СРО как панацея, как прививка от коррупции, вообще от всех бед,— добавил он.— Все прекрасно понимают, что так действовать нельзя, пока не будут придуманы механизмы контроля за третейскими судьями".

По словам Когана, есть реальная идея— "компенсационный фонд", который будут пополнять в обязательном порядке организации, входящие в судейское сообщество. "Вот только критерии, когда этот фонд начинает работать, в каких случаях, абсолютно непонятны,— добавил депутат.— Можем ли мы написать, что любое неверное решение третейского суда, отмененное вышестоящей судебной инстанцией в рамках обжалования, является критерием компенсации ущерба? Конечно, нет! Если мы включим такой критерий, все эти суды перестанут работать".