Операция «Репутация»: загадки забытого праздника большевиков в Харькове

• <abbr class="datetime">24 фев, 2021 в 10:00</abbr>

11 февраля 1923 года советский Харьков чествовал кровавых палачей. Совсем не в последний, как оказалось позже. Но с таким размахом - точно впервые. Местная пресса аж захлебывалась, славя чекистов.

Соборной площадью, что успела стать Российской, торжественно промаршировали части войск ГПУ. А в заброшенном ныне «Муссури» сошлись на митинг такие серьезные товарищи, что куда тому Воланду с его сатанинским балом.

Вот где скопились настоящие «враги рода человеческого»: Яков Петерс, Генрих Ягода, Василий Манцев, Всеволод Балицкий, Роберт Эйдеман. Еще несколько сотен мелких бесов в придачу.

Тут, на углу Дмитриевской и Благовещенской, в 1923 году проходило чекистское сборище

К чекистскому руководству присоединилось партийное и советское. Как республиканское, так и местное. Сам товарищ Скрипник, «отец украинизации», почтил сборище своим присутствием. Правда, в несколько непривычной для его нынешних сторонников ипостаси. Так и сказал: «Приветствую ГПУ как старый работник ЧК и главный прокурор республики».

С чем именно он его приветствовал, пришлось разбираться очень долго. Проще было сказать, почему: в Харькове проходило грандиозное пиар-мероприятие по отмыванию чекистской репутации.

Необходимость этой акции может вызвать сомнения всем, кто вырос в позднем СССР, когда слово «чекист» уже было окутано легендами. Так они и в начале двадцатых ходили. Вот только имели прямо противоположную эмоциональную окраску. Доходило до того, что чекисты даже имени своего стеснялись.

В отчете Центрального управления чрезвычайных комиссий 5-го Всеукраинского съезда Советов (1921) читаем: «В ряде городов, по изгнании белогвардейцев, местные Губревкомы даже не решались называть органы чрезвычайной репрессии именем Ч.К., скрывая их специально придуманным названием «Следкомы».

В конце 1919-го, да и то три недели, такой «следком» существовал и в Харькове. Но потом вернулись к старому названию.

Угловой штамп харьковского «Следкома». Почти раритет

Причиной неожиданной застенчивости отчет называл «недоверчивое отношение к органам чрезвычайных репрессий со стороны широких трудящихся масс, явившееся в результате белогвардейской клеветы». И доля правды в этом была: деникинская пропаганда, как и любая другая, не отличалась чрезмерной правдивостью. Но 107 трупов, найденных белыми в бывшем концлагере на Чайковский, точно не были бутафорскими.

1920-1922 годы тоже не улучшили чекистский имидж в глазах харьковского обывателя. И не только потому, что продолжались расстрелы. Ко всему, будущие «рыцари революции» стали частенько светиться в криминальной хронике: то вооруженные ограбления, то хулиганство. Поэтому неудивительно, что кому-то «наверху» пришла в голову мысль основательно отбелить совсем не привлекательный образ стражей советской власти.

«Праздник» готовили в спешке. О чем свидетельствует интересное объявление в «Коммунисте» от 11 февраля 1923 года: совещание в ЦК КПУ по вопросам партийного строительства, запланированное на сегодня, переносится на следующий день. Ибо все идем приветствовать парад войск ГПУ!

Праздничный номер харьковского «Коммуниста» с Феликсом Эдмундовичем

Повод для торжеств, вроде бы, указан конкретно. На второй странице читаем: «11 февраля исполняется 5 лет со дня организации Всеукраинской Чрезвычайной Комиссии». То есть, по человеческой логике, ее должны были учредить 11 февраля 1918 года.

Но нет! Воспоминания первого председателя ВУЧК «Начало работы», помещенные на этой же странице, указывают на другую дату: «ВУЧК зародилась еще в ноябре 1918 года, в вагоне т. Шварца, в городе Курске, в период нахождения украинского ревкома на колесах ... К настоящей работе приступили только 5 января 1919 года, по занятию Харькова красными войсками».

Так ноябрь 1918-го или, все-таки, февраль? Не поверите: ноябрь 1917-го! Это если полагаться на воспоминания Григория Петровского, помещенные на первой странице того же номера того же «Коммунист». «Всеукраинский староста» вспоминает: «Организация Чека относится как раз к тому моменту, когда мне пришлось в первых числах ноября в Петербурге принимать бывшее министерство внутренних дел».

Григорий Петровский в 1923 году был председателем Всеукраинского центрального исполнительного комитета.

А в 1917-1919 годах - российским наркомом внутренних дел

Однако известно, что наркомом внутренних дел Петровский стал 17 (30) ноября 1917 года. И наркомом всероссийским - не украинским! Находясь именно на этой должности, наш печенежский земляк поставил свой автограф под печально известным постановлением о «красном терроре».

Если присмотреться внимательнее к праздничному номеру «Коммуниста», то окажется, что первая страница бьет в морду второй! Ибо на первой празднуют «5 лет работы ЧЕКА-ГПУ», а на второй - «Пятилетие ЧК на Украине».

Разница существенная, если опираться на документальные материалы. Всероссийская ЧК при Совнаркоме РСФСР была создана 7 (20) декабря 1917 года. А декрет об организации Всеукраинской ЧК Временное Рабоче-Крестьянское правительство Украины издало 3 декабря 1918 года.

Первый председатель Всеукраинской ЧК Исаак Шварц (товарищ Семен). Именно в его вагоне на станции Курск ВУЧК и зародилась

То есть, назначенное точкой отсчета 11 февраля (29 января по ст. ст.) 1918 года просто зависает между двумя известными датами. Ни в Харькове, ни в Киеве, только захваченном войсками Муравьева, никакой «украинской» ЧК в этот день точно не создавали.

Но венцом путаницы является праздничное обращение Президиума Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета «Ко всем рабочим, крестьянам и красноармейцам Украины». В нем черным по белому значится, что украинский руководящий орган отмечает, все же, пятилетие Всероссийской ЧК. Потому что Всеукраинская работает только четыре года. Но поздравляет с круглой датой «Государственное Политическое Управление Украины». В связи с чем награждает его Красным флагом ... Всероссийского ЦИК.

Видно, вместе с чекистами праздновал и секретарь, готовивший обращения, и выпускающий редактор «Коммунист». Потому и вылезла, как шило из мешка, не только поспешность подготовки к дате, но и условность украинской советской государственности. Высшее руководство республики никак не могло определиться, чье оно - украинское или российское.

В конце концов, за него это сделала газета. Следующий номер «Коммуниста» от 13 февраля содержал существенное уточнение: простите, перепутали. Если уж ЦИК Всеукраинский, тот флаг он вручает от себя, а не от россиян.

А вот чекистский праздник 1927 года. Обратите внимание: дата другая

Но настоящей изюминкой этого номера стали речи, произнесенные в «Муссури» во время торжеств. Ни один из ораторов так и не раскрыл страшной тайны: так что же произошло 11 февраля 1918 года? Почему празднуем именно в этот день?

Зато в потоке славословия чудом нашлась трезвая мысль. Попытался отличиться объективностью председатель ВУЦИК Григорий Петровский: «В ЧК могли идти только самые преданные революционеры, но могли проникнуть и самые отъявленные авантюристы и подлецы».

Интересной была речь московского гостя - заместителя председателя ГПУ СССР Иосифа Уншлихта. Произнося традиционное «да здравствует!», первым в списке он поставил не Ленина, а Дзержинского. После чего вручил председателю ГПУ УССР Василию Манцеву «богато украшенное бархатное красное знамя». От руководства всесоюзной «конторы».

Григорий Петровский не удержался и заметил, что украинские ЦИК и Совнарком успели не только осчастливить чекистов таким же флагом, но и передать им «несколько десятков золотых и серебряных часов для награждения сотрудников ГПУ».

Ответ Манцева стоит привести дословно. Заметив, что никто теперь не узнает, оговорился ли он, или традиционно напортачили газетчики. Но в изложении «Коммуниста» речь звучала так:

«Клянемся, что ГПУ под красным знаменем ВУЦИКа и Совнаркома употребит все силы на борьбу с революцией».

Василий Манцев, нарком внутренних дел и председатель ГПУ УССР

И не соврал! Пусть не саму революцию, но тех, кто ее делал, именно «органы» и победили во времена «Большого террора». Из чекистов, которые выступали в «Муссури» 11 февраля 1923 года, прошел живым через «ежовщину» разве только Недоля-Гончаренко. По странному стечению обстоятельств, единственный этнический украинец из всех тогдашних выступающих от ГПУ.

Его до сих пор вспоминают. Как человека, который подарил чекистско-милицейскому спортклубу название «Динамо». И клуб этот для престижа «органов» сделал гораздо больше, чем все официальные торжества за все годы советской власти.

А вот упоминаний о празднике 11 февраля после 1923 года найти не удалось.

—