Советская нация и право на воссоединение

«Раздел СССР был не осуществлением принципа признания права наций на самоопределение, а его полным игнорированием, т.к. игнорировалось право этой новой политической союзной «советской» нации на обладание своим национальным государством»
*
Конечно, можно и дальше исходить из старой официальной версии, согласно которой в СССР было 15 наций, оформленных в союзные республики и соответственно имеющих право на самоопределение вплоть до отделения, и энное количество народностей, оформленных в автономные республики, автономные области, национальные округа и т.д., такими правами не обладающие. И тогда раздел/превращение республик СССР в «самостоятельные государства» выглядит если и печально, но, тем не менее, относительно обоснованно.

Только, если этот тезис и был верен в первые десятилетия существования СССР, то к 80-м годам реальное положение изменилось.

Вообще существует две основные трактовки, определения термина «нация» Одно, использовавшееся Гитлером и в свое время характерное для немецкой традиции, предполагало, что он обозначает единство «крови, происхождения и культуры».

Другое было характерно как для франко-американской традиции, так и традиционного для советского обществоведения сталинского понимания, которое предполагало историческую общность людей, включавшую общность территориально-географическую, общность историко-культурно-языковую, общность государственно-политическую и общность экономическую.

С этой точки зрения, доминирующей в цивилизованной общественной науке, нация – это относительно позднее историческое образование, которому, в общем-то, не более пятисот лет. Нации появляются тогда, когда возникает национальный рынок, то есть складывается экономическое единство страны, устанавливается более-менее единый социально-экономический образ жизни.

И если исходить из этого понимания, а говоря о тезисе советского обществоведения, нужно исходить из методологии советского обществоведения – нельзя никуда деться от того, что союзные республики, каждая в отдельности, конечно, не представляли «единство людей, объединенных исторической территорией, особым языком, особой культурой, особой экономикой». Сами русские всегда были полиэтничны, а среди граждан РФ лишь 13-17% в начале 1990-х гг. готовы были определить себя как этнически чистых русских. Даже с чисто этнической точки зрения, огромное количество межнациональных и межэтнических браков в СССР давно размыло грани между старыми нациями и этносами и образовали новый не только национальный, но и новый этнический сплав.

• Незаконность образования государств на территории СССР всегда было очевидна для любого, кто смотрел на вопрос не с точки зрения пропагандистских штампов тех лет, а с точки зрения юридической. Разница между Новоогаревскими проектами и Беловежскими соглашениями была в том, что первые пытались оправдать раздел видимостью права, а вторые открыто ему противоречили.

Есть еще, конечно, в мире моноэтнические нации, состоящие из одного этноса, но превалируют полиэтнические, состоящие из многих этносов - именно потому цивилизованное понимание нации связано не с этносом, а с гражданством и исторической общностью.

Реально, уже как минимум в ходе Великой Отечественной войны, в Советском Союзе стала складываться, а к 70-80-м годам в основном сложилась идентификация подавляющего большинства живущих в нем людей с одной территорией, одним государственным субъектом с общей для всех историей, единым языком межэтнического общения и единой экономикой. Позднее советское обществоведение назвало ее «многонациональный советский народ» - и это определение заложило понятийную базу разделения по псевдонациональному признаку.

• Мы вправе утверждать, что в стране родилась новая, «советская нация» не в смысле «нации Советской власти», а в смысле нации, образующей «народ страны под названием Советский Союз». В США признается существование американской нации, но никто не называет нациями образовавших ее англосаксов, индейцев и афроамериканцев.

Советское обществоведение ввело и использовало достаточно спорную категорию «советский народ», который определялся им как «новая историческая общность». Предполагалось, что он состоял из названного числа наций и народностей. Собственно, советское обществоведение никогда не могло внятно, структурно объяснить, чем эта «новая общность» отличается от такой «старой», как нация. Точнее – не пыталось это сделать.

Однако по сути, оно ухватило главное: формирование на пространстве СССР того, что и принято называть «политической», т.е. не этнической нацией.

Ошибка в том, что нации – вообще, как говорилось выше, образования не этнические, а социально-экономические. Но ухватив эту суть, советские обществоведы должны были признать, что старые нации, действительно складывавшиеся в России к началу 20 века, реально атрофируются, умирают.

Однако сделать это они не решались, поскольку выходило, что социализм вроде бы уничтожил национальные образования, тогда как было провозглашено, что он обеспечивает их расцвет – что было верно относительно реальности 20-х годов, когда нации на территории Российской империи получили возможность широкого развития, но к 70-м было уже неверно, поскольку этот реальный расцвет привел к процессу реального слияния, хотя и не полного, в единую союзную нацию.

Чем был на деле «советский народ»?
Общностью территориально-географической, языково-культурно-исторической (реально в каждой «социалистической советской нации» не менее двух третей считали родным языком русский), общностью государственно-политической и экономической. То есть не абстрактной «новой общностью», а реальной новой нацией, хотя следует признать, что процесс ее образования до конца не был завершен, на данном пространстве существовали и многочисленные атрофирующиеся этносы, в период катаклизма начавшие говорить от имени несуществующих наций.

Верный, по сути, принцип права наций на самоопределение в соединении с виртуальной мифологемой о пятнадцати нациях и энном количестве народностей на пространстве СССР на фоне социально-политического и экономического катаклизма, рожденного деградацией поздней советской элиты в конце 80-х годов и вызванного этой деградацией усугубления естественных противоречий раннего этапа социализма в СССР, стал мотивацией и оправданием раздела страны.

Раздел СССР был не осуществлением принципа признания права наций на самоопределение, а его полным игнорированием, поскольку игнорировалось право этой новой политической союзной «советской» нации на обладание своим национальным государством. Интересы этой реальной нации были ущемлены в пользу интересов атрофирующихся этносов, за которыми никто, собственно, такого права никогда не признавал, но которые его узурпировали, неправомочно и виртуально объявив себя нациями.

Отсюда, сегодня мы имеем:

1. Вслед за расчленением единой политической советской нации - разрушение самоидентификации претендента на роль ее преемника «российской протонации»;

2. На фоне общего кризиса и запуска механизма исторического регресса – обращение самоидентификационных процессов до уровня наиболее примитивных, «варваризованных» общностей – этносов.

3. Необходимость признания права на самоопределение, т.е. на обладание своим собственным национальным объединенным государством в границах СССР за названной политической «советской» нацией, что одно и может остановить процесс варваризации народов в названном пространстве, решить проблему «разделенного народа» и обеспечить нормальное развитие страны.

На самом деле, признать право «советской нации» на самоопределение, то есть на обладание своим национальным государством в указанных границах – значит, признать очевидное и неоспоримое.

Перед нами стоит проблема осознания интересов советского национального единства, которые объективно расходятся с интересами современных «первых сословий», разделивших страну, с интересами этнократических режимов, утвердившихся в некоторых территориях СССР, попирающих любые международно-признанные нормы, с «национальными интересами» государств, которые заинтересованы, чтобы единое государство на территории СССР не существовало и не превратилось в технотронную сверхдержаву 21 века.

Песок – плохая замена овсу..

Де-факто на территории СССР действительно существует два десятка государств. Однако юридически основания их существования не выше оснований существования Республики Ичкерия.

Мы боимся говорить об этом, опасаясь упреков в стремлении к «реставрации империи», великодержавности и попрании прав других наций. Однако нет никаких оснований считать, что «советчане», «советская нация», имеет меньше национальных прав, чем те, кто объявляют себя какой-либо иной нацией.

Нужно просто осознать и помнить, что право атрофирующихся варваризирующихся этносов на варварство не может быть выше права разделенной нации на объединение и на цивилизацию.

Сергей Черняховский

Государственный Комитет Освобождения и Обороны УССР