По­ка она го­вори­ла

«Я не люб­лю го­ворить о де­ле Мак­кэн­дле­са, – ска­зал Билл в от­вет на мой воп­рос. – Ког­да я о нём ду­маю, у ме­ня му­раш­ки бе­гут по ко­же. Иног­да я ви­жу об этом сны, и тог­да про­сыпа­юсь в хо­лод­ном по­ту.

По­нима­ете, этот Мак­кэн­длес был гла­варём бан­ды го­лово­резов, ко­нок­ра­дов, убийц, ко­торые дер­жа­ли в стра­хе всех на гра­нице. Как толь­ко они по­яв­ля­лись, у всех на­чина­лись неп­ри­ят­ности. Я знал их в го­рах. Они прит­во­рялись трап­пе­рами, но, на са­мом де­ле, скры­вались от па­лача. Мак­кэн­длес был са­мым боль­шим мер­завцем из всех и всег­да хвас­тался, на что он спо­собен. Как-то я по­бедил его в стрель­бе, а по­том в борь­бе. И уж будь­те уве­рены, что я бро­сил его не так, как вы бы бро­сили ре­бён­ка. Ну, он пос­ле это­го и взбе­сил­ся и пок­лялся, что ког­да-ни­будь мне отом­стит.

Ког­да на­чалась вой­на, мы в го­рах вста­ли на раз­ные сто­роны – кто Юга, кто Со­юза. Мак­кэн­длес и его бан­да бы­ли го­лово­реза­ми с гра­ницы Кан­за­са, и они, ко­неч­но, пе­реш­ли к мя­теж­ни­кам. Ско­ро он ку­да-то у­ехал, и я не ду­мал о нём, по­ка он не пе­решёл мне до­рогу. Но он про ме­ня не за­был.

В шесть­де­сят пер­вом го­ду я был про­вод­ни­ком у ка­вале­рий­ско­го от­де­ления, ко­торое приш­ло из Кэмп-Флойд. Мы бы­ли в юж­ной Неб­раске, поч­ти у гра­ниц Кан­за­са, и од­нажды я ушёл из ла­геря, что­бы на­вес­тить дом сво­его ста­рого дру­га – мис­сис У­ол­тмен. Я взял толь­ко один ре­воль­вер. Хо­тя на­чалась вой­на, я не ду­мал, что мне по­надо­бят­ся оба ре­воль­ве­ра, да и в лю­бой по­тасов­ке один – это луч­ше чем дю­жина, ес­ли вы хо­рошо стре­ля­ете.

Я уви­дел на до­роге нес­коль­ко ин­де­ек и зас­тре­лил од­ну на ужин.

Я подъ­ехал к мис­сис У­ол­тмен, спрыг­нул с ко­ня и по­дошёл к до­му. В до­ме, как в боль­шинс­тве до­мов в пре­рии, бы­ла толь­ко од­на ком­на­та и две две­ри – спе­реди и сза­ди.

«Как де­ла, мис­сис У­ол­тмен?» – ве­село спро­сил я.

Ког­да она ме­ня уви­дела, то по­беле­ла, как по­лот­но, и зак­ри­чала:

«Это ты, Билл? О, бо­же! Они те­бя убь­ют! Бе­ги, спа­сай­ся! Они те­бя убь­ют!»

«Кто со­бира­ет­ся ме­ня убить? – ска­зал я. – В эту иг­ру мож­но иг­рать вдво­ём.

«Это Мак­кэн­длес со сво­ей бан­дой. Их де­сять, у те­бя нет шан­са. Они толь­ко что про­еха­ли по до­роге ми­мо ку­куруз­но­го хра­нили­ща. Они бу­дут здесь че­рез пять ми­нут. Мак­кэн­длес про­тащил пас­то­ра Шип­ли по до­роге на ар­ка­не. Про­повед­ник умер от удушья, и ло­шади топ­та­лись по не­му. Мак­кэн­длес зна­ет, что ты при­шёл с этим от­ря­дом ян­ки, и пок­лялся, что пе­рере­жет те­бе гор­ло. Бе­ги, Билл, спа­сай­ся! Но слиш­ком поз­дно. Они идут сю­да».

По­ка она го­вори­ла, я вспом­нил, что у ме­ня толь­ко один ре­воль­вер, и один за­ряд пот­ра­чен. На сто­ле ле­жал ро­жок с по­рохом и нес­коль­ко ку­соч­ков свин­ца. Я за­сыпал по­рох в пус­тую ка­мору и за­бил сви­нец, уда­ряя ство­лом о стол. Толь­ко я вста­вил кап­сюль, как ус­лы­шал крик Мак­кэн­дле­са:

«Здесь ло­шадь это­го чёр­то­ва ян­ки Ди­кого Бил­ла! Он здесь! Мы с не­го шку­ру сде­рём!»