Между «Спутником» и Навальным Запад выбирает здравый смысл

  Но коллективный Запад даже в этих условиях упорно противодействовал таким попыткам. Так, на саммите G20 призыв России отказаться от пагубной политики санкций хотя бы для взаимной поставки медикаментов остался не услышанным нашими оппонентами. Как и неоднократные усилия Москвы с целью наладить всемирную кооперацию в разработке и производстве вакцин от ковида очень долго встречали скепсис на Западе и даже вызвали встречную кампанию нападок на российскую вакцину «Спутник V».

На прошлой неделе критики были ошеломлены публикацией в журнале Lancet, подтвердившей невероятную эффективность нашего препарата. Многим пришлось признать бесспорное достижение российской науки, после чего и на Западе зазвучали призывы к сотрудничеству и отказу от идеологических штампов ради спасения жизней.

Скажем, канцлер Австрии Себастьян Курц призвал Европу отказаться от «идеологических табу» при обсуждении и одобрении вакцин. При этом он сознательно разнес по времени это свое заявление с обязательным для европейских лидеров призывом освободить российского оппозиционера Алексея Навального и якобы задержанных в России «мирных демонстрантов».

Примерно такую же позицию проявил во время своего визита в Москву верховный представитель ЕС по внешнеполитическим делам Жозеп Боррель, отделив свое отношение к делу Навального от признания несомненных достижений российской науки и призыва к сотрудничеству в распространении «Спутника» в Европе.

  Но это явно не устраивает очень многих на Западе. Боррель подвергся резким нападкам со стороны штатных критиков России за свой прагматичный подход к данным вопросам, а американские правительственные ресурсы даже начали разгонять идею отставки главы «европейского МИД». В итоге по возвращении домой Боррель вынужден был срочно писать блог, в котором внезапно «забыл» о российской вакцине и сосредоточился на оправдании своей позиции по делу Навального. На резкое изменение риторики главного европейского дипломата сразу после возвращения в Брюссель обратили внимание и в российском МИД.

  Нашим дипломатам пришлось реагировать и на выпад премьер-министра Литвы Ингриды Шимоните, назвавшей «Спутник» «гибридным оружием» Путина, которого следует остерегаться. Посольство России в Вильнюсе назвало это заявление «предвзятым» и напомнило: «Главное — в России уже идет массовая вакцинация. А в Литве?» Дипломаты прекрасно знают ответ: в Литве начало массовой вакцинации запланировано на июль — и это в лучшем случае, если «старшие братья» по Евросоюзу предоставят такую возможность литовцам.

  Потому и поражают подобные заявления европейских политиков и экспертов. За своими антироссийскими шорами они не хотят увидеть, что это Европа нуждается в нашей вакцине, а не наоборот.

Скажем, голландский эксперт в области безопасности подполковник в отставке Патрик Болдер призвал увязать вопрос приобретения «Спутника» в Нидерландах все с тем же освобождением Навального и «реальным сотрудничеством в расследовании MH17». Спасибо, что хоть о Крыме не вспомнил. Интересно, он в самом деле думает, что здоровье голландцев должно заботить Россию гораздо больше самой Гааги?

  А представьте удивление директора Российского фонда прямых инвестиций Кирилла Дмитриева, когда он столкнулся с похожим подходом во время своего интервью для BBC Radio 4. Он подробно объяснял британской ведущей Саре Монтегю преимущества «Спутника», используя научные термины, рассказывал ей о сотрудничестве с британской же компанией AstraZeneca, разбирал риски появления новых мутаций вируса.

И вдруг она начала увязывать публикацию журнала Lancet с делом Навального — как будто это Дмитриев выбирал время выхода журнала или же дату приезда «берлинского пациента» в Москву. На что интервьюируемый призвал не смешивать две различные темы, пояснив: «Поскольку вакцина — это о спасении жизней». Даже некоторые британские слушатели передачи обратили внимание на неуместность этих параллелей. Один из них указал: «Я с нетерпением жду, когда в интервью с нашими учеными будет поднята тема Ассанжа».

  Конечно же, не мог обойти эту тему стороной и французский «певец майданов» Бернар-Анри Леви. Выступая на канале CNews, он призвал ни в коем случае не покупать «Спутник», так как «существует много вакцин». Вместо этого, по его словам, надо жестко требовать «осуждения беспрецедентного подавления свобод в России, символом которых стал Навальный». Да-да, это тот самый Леви, который еще совсем недавно призывал давить газом протесты «желтых жилетов» в своей родной Франции.

  В этом либеральные эксперты Европы очень похожи. Скажем, колумнистка голландской газеты De Volkskrant Мирьям Линсхотен называет участников недавних протестов в своей стране «одноклеточными» и прямо признается, о чем мечтала в ходе разгона этих протестов своей полицией, на фоне которой наши правоохранители выглядят просто ангелами:

«Стреляйте боевыми патронами! Противодействуйте жестко. Если надо, введите армию, танки!» Что не мешает голландским же экспертам уже несколько дней сокрушаться по поводу якобы «жестокого подавления протестов в России» и требовать введение жесточайших санкций против нашей страны.

  Но надо признать, «Спутник» внес все-таки разлад в этот еще недавно стройный хор безудержных нападок на Россию. Проблема нехватки вакцин в Европе подталкивает многих аналитиков к более прагматичным подходам. Причем даже тех, кто не скрывает своей неприязни к России. Показательна в этом смысле колонка ветерана голландской журналистики Роба Хохланда в газете De Telegraaf.

  Проводя параллели между запуском первых советских спутников в 1957 году и нынешней вакциной «Спутник V», автор неожиданно проводит также параллель между собакой Лайкой (первым животным, выведенным на земную орбиту «Спутником-2» и погибшим там) и… Навальным. Повторяя штампы антироссийской пропаганды (и о «репрессиях», и даже о мнимом «дворце Путина»), голландский журналист всё равно извиняется перед современной «Лайкой» и признаётся, что готов уколоться «Спутником». Мол, здоровье-то самих европейцев важнее.

  Вообще, реакция многих западных деятелей на «Спутник V» очень напоминает реакцию их предков на запуск первого советского спутника, которую упоминает в своей колонке и Хохланд. Это для нас то событие связано с величайшим прорывом человечества в освоении космоса. А в США фраза «момент спутника» до сих пор означает поражение, страх перед неведомым, признание научного и технического превосходства своего основного геополитического противника.

  Казалось бы, с окончанием холодной войны должна была бы отойти в прошлое и риторика той эпохи. Но не тут-то было. Как и 64 года назад, реакция западных политиков и СМИ разделилась на откровенные фобии и здравое признание научных достижений нашего государства, ценных для всего человечества. Судя по тону большинства публикаций и высказываний, здравый смысл сейчас все же превалирует, поскольку речь ведь идет не столько о России, сколько об интересах самих европейцев, американцев, африканцев, об их жизни и здоровье. В конце концов, даже в сложные времена противостояния между СССР и Западом мы смогли найти возможности для совместных космических полетов и взаимной научной кооперации. Хотя и тогда звучали требования санкций, рестрикций, наказаний и даже призывы к военному противостоянию.

  Очень хочется надеяться, что и сейчас возьмет верх понимание того, что в деле спасения человечества от эпидемий не может быть идеологических барьеров. Это наше общее дело. И победа над глобальной пандемией станет общей победой человечества, вполне сравнимой с прорывом его в космос.