История Дюймовочки и боевого слепца

Должен сказать, что более важного и значительного праздника в нашей семье не было. Даже новый год, который так любили и родители, и мы с братом (еще бы, под елочкой всегда лежали подарки) не мог перевесить День Победы.

Ведь мой отец - фронтовик, прошедший (буквально ногами) всю войну с самого ее начала (он за год до того был призван на действительную службу – кажется, так это называлось), и до самого конца. Закончил ее в Берлине (я потом тоже туда летал его завоевывать) :).

Правда «прошел» не всегда означало, что именно прошел, зачастую это было «прополз». Скажем, в болотах под Питером «прошел» - точно не соответствовало действительности.

Так что вполне понятно, насколько для папы этот праздник был важен и близок. Да и мама моя, совсем еще юной девчушкой, по полной программе попала под каток войны.
Но сегодня я хотел бы вспомнить не о моих горячо любимых родителях. А о родном брате моего отца – дяде Мише. И его жене – тете Кларе. Даже возможно о ней больше.

Дядя с папой были близнецы. Дядя Миша был старше на «целый урок» - 45 минут. Эту шутку он произносил многие годы, пока я учился в школе. Потом шутка стала неактуальной и исчезла из семейного оборота.
Мальчишками, около 9-ти лет, они с папой попали в дет. дом на Новой Басманной (там сейчас комендатура Москвы) – умер их отец, а их мать была девушкой избалованной, белоручкой и содержать себя, а не только своих детей, не могла.

В дет.доме близнецы проявились по-разному.
Мой отец попал под влияние ком. пропаганды и стал ярым большевиком. А вот дядька вполне наоборот  - хулиганом. Большевистские идеи его не затронули, а вот желание пожрать вполне даже всегда присутствовало.
Поэтому он не вполне законными методами добывал жратву, а мой отец - идейную байду. Отец пытался накормить брата идеологическим кулешом, а дядька его вполне материальным хлебом.

В 16 их из дет.дома попросили в великую жизнь страны, и они оба оказались на заводе. Правда, мой отец тут же был призван в райком комсомола секретарствовать, а дядька замечательно проводил время, как на работе, так и после нее.
Поэтому лет в семнадцать он познакомился с Дюймовочкой. Это и была тетя Клара. Я не уверен, что она могла бы поместиться в театральной сумочке, но в обычном ридикюле вполне легко. Когда я вырос, она легко проходила под моей протянутой рукой, не цепляя ее, притом, что сам я обычного среднего роста.

Не стоит говорить, что этот московский босяк, немедленно почувствовал себя гигантом (они с папой были вполне даже невысокие), тут же ощутил необходимость охранять Дюймовочку, что он и делал до самого ее дня смерти.

Свадьба состоялась очень быстро и не успели они пожить и года вместе, как дядьку призвали в армию.

Тетя Клара немедленно приложила все усилия, а их у нее, несмотря на крошечный рост, было немерено, и вынудила папу (он ведь вроде как «блатной» и свой) попробовать оттянуть призыв. Папа, несмотря на свое большевистское мироощущение понимал, что молодоженам неплохо бы побыть вместе и потому пошел по своим мужикам. И…

И тут неожиданно отец узнал, что ему на свободе осталось быть сутки-двое не больше – метла Берии-Сталина уже чистила свои ряды - и мой отец попал в число подлежащих призыву партии в ряды зэков (как минимум). Получил он и совет разумного старшего друга, рискнувшего сказать папе правду (тот через несколько месяцев сам получил «10 лет без переписки»),немедленно пойти в армию и молить Бога, чтобы о нем (папе) забыли.

Поэтому в армию попал не только дядя Миша, но и мой отец. Немногим больше, чем за год до войны. Отец в артиллерию. А дядя Миша в саперы.
Собственно конец истории уже близок.
Недолго воевал мой любимый дядька. Однажды в руках его товарища взорвалась мина, тот немедленно погиб, а дядька лишился зрения, и левой руки. Мальчишка, так и не успевший увидеть не только мир, но и собственную юную жену, стал калекой…

И вот тут и пойдет речь о мой великой тетке.
Эта девчуха не поддалась советам старших подруг, родителей, опытных родственников, и наплевав на всех, на перекладных добралась в глубь Сибири. Нашла там дядьку, намертво легла возле его кровати и никакие военные начальники не смогли ее оттуда вытащить. Отпоила/откормила/дала силу жить/взвалила на себя этого калеку на всю долгую жизнь и спасла таки его.
Она платила, скупала весь рынок (мой отец перевел ей все свое содержание боевого офицера), покупала самое нужное и… заставила жить мужика. Ибо жить он категорически не желал.

Она посвятила всю свою жизнь служению своему возлюбленному. Но и он не просто прожил с ней, но жил ей и дышал ей… Они были друг для друга всем. Даже и богом.
Они были счастливы – крошечная женщина, нежно ведущая своего незрячего мужа, и невысокий сильный мужчина, вроде бы ведомый маленькими ручками женщины, а на самом деле крепко поддерживающий ее…
И ушли из жизни оба так же красиво, как и жили. К сожалению, она несколько раньше…

С Днем Победы вас!