Владимир Фрумкин: Трамп-тарарамп! Подводим итоги. Пир победителей

Пир победителей
(Заметки побежденного)

Владимир Фрумкин

Продолжение. Начало

—А мы просо сеяли, сеяли!
— А мы просо вытопчем, вытопчем!
(Русская обрядовая песня)

Сенсация! Такого еще не было в истории Америки.

Новые Десять Дней, которые потрясли мир! Джон Рид может отдыхать.

Мир потрясенно взирает на Белый Дом: новый, 46-й президент США за первые десять дней издал 40 указов! В три с лишним раза больше, чем выпустили в начале своего президентства Буш, Обама и Трамп вместе взятые. Это тем более удивительно, что, будучи кандидатом, Джо Байден твердо обещал указами не злоупотреблять. Потому как у нас тут не диктатура, а демократия. «Демократия!» — повторил он, повысив голос и глянув прямо в глаза своему собеседнику-журналисту. Странно. Едва переступив порог Белого Дома, новоиспеченный президент об этом своем намерении начисто забыл. Впрочем, забывчивость — одна из милых странностей доброго дедушки Джо, никак не помешавших ему выйти в лидеры пока еще свободного мира. Так что и нам ничего не остается, как принять его таким, каким его всучили нам его сторонники. Гораздо труднее оказалось принять его первые распоряжения и спокойно смотреть на то, как он тщательно вытаптывает и выкорчевывает всё, что успел посеять его предшественник. Для чего это делается? И к чему может привести?

Об этом, главным образом, и идет речь в предлагаемых ниже дневниковых заметках.

* * *

НЕ СЛЫШНО ШУМНОГО ВЕСЕЛЬЯ…

Странно пируют наши победители. Не видно улыбок на их лицах. Не слышно ни звона бокалов, ни праздничных тостов. Вместо них звучат мстительные речи с призывами принять экстренные меры, цель которых — обезвредить побежденного противника. Как именно? Лишить работы, перекрыть доступ к информационным каналам и, что самое удивительное, полностью его депрограммировать. Иными словами, прочистить мозги миллионам неправильно проголосовавших американцев. Интересно, как. это будет сделано. Нас вряд ли отправят в специальные лагеря. Скорее всего, устроят обязательные оздоровительные сеансы, типа уже действующих, где белые люди по капле выдавливают из себя расовые предрассудки.

Как говорится, поживем — увидим. Впрочем, дожить до такого как-то не очень хочется. Я уже проходил нечто подобное в моей далекой тоталитарной юности.

* * *

ДВЕ ФОРМУЛЫ СЧАСТЬЯ

Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
(Федор Тютчев. «Цицерон»)

Если верить поэту, то нам с вами крупно повезло. Мы оказались свидетелями рокового мига истории: флагманский корабль Западного мира — Соединенные Штаты Америки — резко меняет курс, предначертанный ему его создателями. Сворачивает налево, выбрасывая за борт, одну за другой, свободы, завоеванные многими поколениями американцев. Герой стихотворения Тютчева, Марк Тулий Цицерон, был свидетелем другого судьбоносного поворота: от римской республики к римской деспотии — и изо всех сил пытался этот поворот предотвратить. За что был казнен. И затем — прославлен потомками как великий трибун, философ и бесстрашный защитник республиканской формы правления. Нас не казнят и не покроют славой. Мы не в силах помешать повороту огромного корабля и остановить его на пути к новым берегам, где роятся призраки то ли СССР, то ли фашистской Италии, то ли нацистской Германии, то ли современного Китая, то ли причудливой комбинации всех этих режимов. Мы присмирели. Мы начали бояться, глядя на то, как рушатся карьеры и репутации наших сограждан, вольно или невольно нарушивших навязываемые нам жесткие правила грамматики и общественного поведения. Нет, нам, нынешним, не подходит высокая формула счастья, обозначенная Федором Ивановичем Тютчевым. Во всяком случае, лично у меня, скромного пассажира среднего класса, новый курс государственного корабля, диктуемый не великой Конституцией, а примитивной идеологией, вызывает не блаженство, а тошноту, как при морской болезни. И чтобы утешиться и отвлечься, я то и дело обращаюсь к другой формуле, предложенной в легких, изящных и насмешливых стихах Александра Сергеевича Пушкина:

Блажен лишь тот, кто поутру
Имеет стул без принужденья.
Тому и пища по нутру,
И все доступны наслажденья.

* * *

ПЕРВЫЕ РАДОСТИ

Это не про роман советского писателя Константина Федина.

Это о другом: о первых победных залпах новой администрации — президентских указах, посыпавшихся на нас, как из рога изобилия. Изобилие пока что — чисто внешнее: указов невероятно много. Каковы они по качеству — это, как говорится, бабушка надвое сказала. Именно надвое, потому как у нас имеются, как минимум, две аудитории. Две категории оценщиков решительных президентских инициатив. Смею предположить, что голосовавшие за нового президента в восторге от его распоряжений. Тем более, что все они — не что иное, как отмена распоряжений его предшественника. Ух, как лихо он швыряет их в мусорную корзину истории! Трамп вышел из парижского соглашения, призванного очистить нашу планету и спасти ее от катастрофического перегрева? А вот я в него возвращаюсь! Трамп разрешил построить гигантский нефтепровод — от западной Канады до Мексиканского залива? Прекращаем строительство! Нефть — вредный продукт. Как и газ. Мы приложим все усилия, чтобы к 2050 году отказаться от всех ископаемых источников энергии! Ожидаемый результат обеих мер: к 10 миллионам безработных прибавятся новые, тысяч, эдак, двести. А денег в казне заметно убавится. Да еще и Канада потеряет тысячи рабочих мест и сотни миллионов вложенных в проект долларов, Но все это нисколько не волнует тех, кому неведомо, что климат на нашей планете менялся неоднократно на протяжении миллионов лет. Задолго до того, как на ней появились люди. Как сказал недавно один ученый-климатолог, пытаться повлиять на климат — все равно как пытаться повлиять на чередование дня и ночи.

«Недобрые вести», — пишет израильтянин Александр Непомнящий. Еще бы: Белый Дом, одну за другой, демонстративно отменяет конструктивные ближневосточные инициативы Трампа. Читаем далее:

«Не люблю делиться плохими новостями, но трудно не ужаснуться тому, с какой напористой целеустремлённостью новая администрация США возвращает на Ближний Восток поддержку иранской экспансии и террора палестинских арабов…

По сообщениям в СМИ новый посол США в ООН объявил, что они намерены вернуться к прекращённой президентом Трампом финансовой и политической поддержке террористической группировки ООП, в том числе восстановить закрытое президентом Трампом представительство ООП в Вашингтоне».

И это, увы, лишь одна из контр-инициатив новой власти в области международной политики.

Поставим на этом временную точку. О других мерах, вызывающих эйфорию у сторонников новой власти, мы поговорим потом. У меня — вместо эйфории — неожиданно возникло воспоминание об опере, которую мой старший товарищ Александр Пэн-Чернов написал на сюжет упомянутого выше романа Федина «Первые радости». Премьера состоялась в Ленинградском Малом оперном театре. После которой наши завзятые остряки окрестили новое сочинение так: «Первые гадости».

* * *

МОСТЫ И СТЕНЫ

«Мой караван шагал через пустыню». Так и слышу по-детски тоненький голос Новеллы Матвеевой:

«Первый верблюд о чем-то с грустью думал,
И остальные вторили ему».

Караван, который вышел недавно из Гондураса и приближается к южной границе США, не имеет ни верблюдов, ни других транспортных средств. Тысячи людей идут пешком. Как говорится, голосуют ногами. Голосуют в пользу страны, самые прогрессивные жители которой устно и письменно называют свою страну изначально порочной, расистской и глубоко разделенной на угнетателей (белых) и угнетаемых (цветных). Плохая страна Америка. Так и не улучшилась с 1619 года, когда в нее завезли первую партию невольников из Африки. Ни справедливости в ней нет, ни настоящего равенства. Но весь этот бурный поток «негатива» (как говорят сейчас в России), льющийся из американских СМИ, наших южных соседей абсолютно не впечатляет. Стекает с них, как с гуся вода. Они гораздо больше верят письмам своих соплеменников, которым повезло оказаться в той непонятно за что проклинаемой стране. А тут еще красивый лозунг, раздающийся с Капитолийского холма: «Надо строить мосты, в не стены!». Как громко и призывно звучал он, когда 45-й президент, вопреки яростному сопротивлению оппозиции, начал строить высоченный забор на границе с Мексикой! И вот новый президент, едва вступив в должность, велел строительство прекратить! Мало того: он хочет выполнить свое предвыборное обещание — предоставить амнистию 11-ти миллионам беженцев, нелегально проживающих на территории США. А пока — объявил стодневный мораторий на депортацию «недокументированных» мигрантов обратно в свои страны. И отменил прежние правила рассмотрения просьб о политическом убежище. Раньше эта процедура проходился на территории Мексики. Теперь она снова будет проходить на территории США, где, приняв заявление, тебя отпускают на все четыре стороны. Многие податели после этого бесследно исчезают. В общем, отличные новости. Можно двинуться в путь. И караван пошел через пустыню. В Гондурасе формируется следующий. Добрый дядюшка Джо, по слухам, попросил организаторов миграционного потока слегка повременить, чтоб подготовиться к приему тысяч людей, среди которых есть зараженные ковидом, Куда там! Процесс пошел, и его не остановить. Назревает серьезный кризис. Ситуация, опять таки, получит у нас двойное толкование. Одна аудитория, склонная к романтизму, будет твердить о гуманизме и сочувствии, проклинать барьеры и славить мосты. Другая, тяготеющая к здравому смыслу, будет всячески поддерживать легальную иммиграцию и выступать за ограничение нелегальной, приносящей американцам немало разнообразных бед. Сподвижники дядюшки Джо будут лицемерно прославлять мосты и взывать к гуманизму, втихаря потирая руки от многообещающего зрелища: по виртуальным гостеприимным мостам в страну вливаются тысячи их будущих избирателей, которые, вкупе с 11-ю миллионами амнистированных, помогут обеспечить ныне правящей партии вечную, несменямую власть.

* * *

Прoсыпаюсь в шесть часов —
Нет резинки от трусов…
(Из озорной частушки)

Просыпаюсь в три утра —
Все на месте, как вчера.
В семь проснулся снова —
Нет свободы слова.

Вспомнились вдруг набатные строки из двух стихотворений Окуджавы, написанных в тревожном 1991 году:

Отставка вчерашним свободам!
Все собрано в жесткий кулак.

. . . . . .

Мы только всей грудью вздохнули
и по сердцу выбрали путь,
и спины едва разогнули,
да надо их снова согнуть.

* * *

СЕKСУАЛЬНЫЕ ФАНТАЗИИ

Дух захватывает от идей и распоряжений, потоком хлещущих из Белого Дома. Какой масштаб! Какая глубина мысли! То, что раньше казалось досужими сказками или игрой склонного к парадоксам ума, становится былью и рекомендуется к немедленному исполнению. Например, причудливая сказка о досадной ошибке науки под названием биология. Зря она втемяшивала нам веками, что люди четко делятся на два пола, на мужчин и на женщин. Ничего подобного! Все гораздо сложнее. Когда рождается младенец, не спешите наклеивать на него гендерный ярлык. Не важно, что там у новорожденного ниже пупка. Не называйте его ни мальчиком, ни девочкой. Берите пример с родителей, которые в свидетельстве о рождении пишут: «Ребенок». И ждут до тех пор, пока их дитя само не осознает, какого оно пола. Потому что на самом деле гендерная принадлежность определяется не физиологией низа, а структурой мозга. Именно мозг подсказывает человеку, кто он: мужчина, женщина или одна из многочисленных гендерных вариаций. «Даешь свободу выбора своего пола!» — написано на знамени малочисленной, но влиятельной части нашего общества сексуальных меньшинств радикального толка. Настолько влиятельных, что сподобились высочайшего внимания и поощрения: новый президент выпустил специальный указ, разрешающий индивидуумам, сменившим или сменяющим пол, свободный доступ в любые раздевалки, душевые и туалеты. А также свободное участие в соревнованиях по легкой атлетике. Иными словами, бывшие мужчины, прошедшие некоторую транформацию, имеют право соревноваться с женщинами. Такой опыт уже кое где накоплен. И предсказывает он, что женскую атлетику ждет упадок и полный развал. Поскольку в их соревнованиях неизменно побеждают женщины, еще недавно бывшие мужчинами. И сохранившие мужскую мускулатуру, строение костей и объем легких. Разрыв между физическими данными мужчин и женщин значителен, и никуда от этого не деться. Ни в какие сказки и модные наукоборческие теории. В Америке насчитали 300 юношей-старшеклассников, которые пробегают 400 метров так же быстро, как ее пробегает нынешняя чемпионка мира. Судьба женской атлетики волнует многих, но голосов в ее защиту почти не слышно. Наше общество цепенеет, охваченное конформизмом и боязнью обидеть группы, превращенные новой идеологией в священных коров. Да что там говорить: даже феминистки, активные участницы баталий за женские права, предпочитают не высказываться на эту тему. Теперь, когда абсурдная практика получила мощную поддержку с самого верха исполнительной власти, судьба женского спорта в Америке выглядит еще более мрачной.

* * *

ОБОЙДЕМСЯ БЕЗ ЛАГЕРЕЙ!

Заикнулся тут недавно о лагерях один чувак, и тут же получил по шапке. Потерял хорошую работу: главного юриста PBS, Общественного телевидения Америки. Дурак потому что. Ляпнул вслух: мол, надо изымать детей из семей республиканцев и воспитывать их в специальных лагерях. В нашем, передовом, прогрессивном духе. Чтоб не осталось в Америке и следов консервативной крамолы. Ну, про воспитание и крамолу — правильно сказал, не спорим. А про лагеря-то зачем? Что скажет о нас мировая общественность? О стране, безраздельно управляемой партией, гордо носящей название демократической? Ни к чему нам нездоровые ассоциации с воспитательными концлагерями Китая, хотя он и становится сейчас, при нашей новой власти, надежным партнером и другом. Не нужны нам скандальные меры типа изъятия детей у родителей. Мы этих детей будем воспитывать в наших школах. Что и предусмотрено в мудрых указах нашего нового президента.

Включая тот, который, казалось бы, никакого касательства к детям не имеет. Один из пунктов Парижского соглашения, в которое нас вернул наш номер 46, предписывает меры по воспитанию активных борцов за чистоту окружающей среды. Еще немного, и наши школы приступят к массовому выпуску собственных, американского разлива, истеричных Грет. Воинственных и фанатичных экологистов-активистов.

Экологическая индоктринация — лишь одна из составных частей новой программы, навязываемой школам лучшим другом американской детворы. Вот другая часть: наши дети будут изучать историю Америки по «Проекту 1619». И узнают, до чего несовершенна и несправедлива их страна. С самого рождения. Рабство, колонизация, расизм, грабительский и алчный капитализм. И откроется детям, что многие раны так и не залечены, и что им, когда вырастут, предстоит трудная и почетная работа: построить справедливое общество, где все будут по-настоящему, полностью равны и счастливы. А вот третий подарок доброго дедушки Джо по случаю его инаугурации. Гармонично дополняющий второй: он поможет детям понять, кто и что мешает нам залечить застарелые язвы.

Учителя, на специальных занятиях, расскажут им о разных расах. Хороших и не очень хороших, с недостатками, сидящими в них так глубоко, что многие их представители зачастую этих своих изъянов не ощущают и не признают. Больше всего недостатков у людей, родившихся белыми. Они издавна возомнили о себе как о самой лучшей, высшей расе. И только и знали, что унижать людей другого цвета и эксплуатировать их. Так они стали богаче других рас, и это очень несправедливо. А чтобы с этой несправедливостью покончить, белые люди должны осознать свои ошибки и свою вину. Вину, прежде всего, за привилегии, которые они незаслуженно получили. Мы начнем наши занятия с того, что дети белых родителей напишут свои автобиографии под названием «Как я стал (а/о) расистом». В некоторых школах такая работа уже ведется. А теперь, благодаря новому президенту, она будет вестись во всех школах страны. Наши писатели и художники уже выпустили несколько увлекательных книжек, которые помогут белым детям осознать свои незаслуженные привилегии и раскаяться в них.

Вот, взгляните!

* * *

Из России сообщают:

«Костя Янкаускас только что получил 10 суток ареста за твит “Один за всех, и все за одного”»…

Интересно, если бы он написал «Бороться и искать, найти и не сдаваться», наверное, суток 20 дали бы.

У нас тут, насколько мне известно, за твиты (пока) не сажают. Зато свои павлики морозовы появились. Доносят куда надо на консервативных пап и мам. Отставших от прогресса. Родителей увольняют с работы. Кой-кого, по слухам, уже посадили. Прав был Александр Аркадьевич Галич: «Никого еще опыт не спасал от беды».

* * *

СЕАНСЫ ДЕТОКСИКАЦИИ

Антон Павлович Чехов, как известно, всю жизнь выдавливал из себя раба. По капле. Белые граждане Америки тоже занимаются полезным делом: выдавливают из себя ядовитые флюиды расовых предубеждений. Согласно новой идеологии, усиленно навязываемой нам нашими «прогрессивистами», эти вредоносные флюиды есть у всех тех, кого угораздило родиться белыми, хотя и не все в этом признаются. Вот наши идеологи и решили собирать нас вместе, чтоб мы могли, с помощью опытного инструктора, осознать свой расизм и публично его осудить. Наш 45-й президент посчитал семинары по «расовой чувствительности» излишними и распорядился прекратить эту практику в государственных учреждениях (на частный сектор президентская власть не распространяется).

Мой бывший студент работает в большом и престижном частном университете, начальство которого, боясь обвинений в ретроградстве, занялось расовым перевоспитанием своих служащих. Явка обязательна. Студент, ставший добрым приятелем, — потомственный либерал и демократ. Не сомневаюсь, что в ноябре он проголосовал точно так же, как испокон века голосовали его еврейские предки. Но даже у него, как он признался в недавнем разговоре по телефону, остался горький осадок от нелепых упражнений в самоанализе, от настойчивых требований специалиста по детоксикации найти в себе то, чего у него, умницы и интеллектуала, нет и следа.

Я испытал нечто подобное на своей собственной шкуре 40 лет назад в колледже Оберлин. На обязательный семинар по расовому воспитанию собрались преподаватели и служащие. Как видно, на нас испытывался некий новый метод борьбы с расизмом. Приглашенный лектор нес такое, что я подумал: не прислали ли нам по ошибке белого супрематиста или куклуксклановца? Зал слушал его, оцепенев от недоумения, граничащего с ужасом. После короткого перерыва инструктор, широко улыбаясь, сообщил, что это была своего рода шутка. А точнее — тщательно разработанная провокация. Которую он применяет для того, чтобы раздразнить таящиеся в душах белых людей расовые предрассудки и помочь им яснее их осознать и публично признать. А потом — начать от них избавляться. Мне повезло: в то время разрешалось пассивное участие в таких процедурах. Я безнаказанно промолчал.

Лафа кончилась. Теперь выступают все. Каждый обязан поднатужиться и что-нибудь в себе обнаружить, какую-нибудь червоточинку. Комплекс, фобию, предрассудок. И непременно осудить привилегии, которыми незаслуженно пользуются белые люди. Осудить и покаяться перед теми, у кого таких привилегий нет.

В Оруэлловском Англсоце регулярно проводились двухминутки ненависти. Мы пошли дальше: заменили их часами самоненависти.

* * *

ПРИНУЖДЕНИЕ К ЕДИНСТВУ

Инаугурационную речь нового хозяина Белого Дома половина Америки встретила бурными овациями. Одна наша знакомая возбудилась до того, что залилась слезами умиления. О чем тут же, захлебываясь от счастья, поведала своим фейсбуковским друзьям. Реакция другой половины была неоднозначной. Она отдала должное мастерству президентского спичрайтера, построившего речь, как фугу: на одной главной, неоднократно возвращающейся теме. Но как-то очень уж неубедительно прозвучала эта тема. Даже можно сказать — фальшиво. Потому что в ушах этой, проигравшей выборы, половины страны все еще звучала предвыборная риторика будущих победителей. С которой главная тема стройной президентской фуги — ЕДИНСТВО — вступила в непримиримый диссонанс.

В самом деле: чего мы только не узнали о себе до выборов из уст наших политических соперников. Сперва нам сообщили, что мы — deplorables (плачевные, скверные) и irredeemables (неисправимые). А потом, недолго думая, обозвали мракобесами, расистами, и белыми националистами. Вдоволь наслушавшись таких характеристик, ох как нелегко поверить в искренность фугообразной песенки, призывающей взяться за руки и вместе строить новую, справедливую Америку. Скепсис, охвативший лагерь побежденных, оправдался сразу же после окончания инаугурационной фуги: лагерь победивших резко смодулировал в другую тональность, еще более воинственную, чем прежняя, предвыборная. Пасторальную песенку о любви и дружбе сменил наступательный марш, главная тема которого — решимость добиться единства любой ценой. Единства, подобного симбиозу лошади и всадника с уздечкой в руках и шпорами на сапогах. Чтобы обуздать упрямых консерваторов (а также либертарианцев, как заметил бывший директор ЦРУ Бреннан), не желающих свернуть на светлую дорогу прогресса, их следует поголовно ДЕПРОГРАММИРОВАТЬ. Говоря по-простому — выбить дурь из их темных голов. Методика очистки мозгов от вредного хлама, как видно, еще не разработана. Между тем, на неправильно голосующую половину Америки разгромившие их оппоненты наклеили новый ярлык: ВНУТРЕННИЕ ТЕРРОРИСТЫ. Глядите, у нас возникла отечественная версия Аль-Kайды и ИГИЛа, но значительно более опасная! Потому как эти отщепенцы не снаружи, не за морями-океанами. Они — enemy within, внутренний враг, пятая колонна. И вот-вот начнут мятеж против новой власти. Устроят ей insurgency, о чем без устали твердят наши прогрессивные законодатели в унисон с ведущими телеканалами и газетами. Потому и национальную гвардию пришлось ввести в столицу. Двадцать с лишним тысяч бойцов. Как бы чего не вышло во время инаугурации. Слава богу, все обошлось. Но несколько тысяч гвардейцев все еще бдительно охраняют огражденный барьерами административный центр. От кого? Кто продолжает угрожать безопасности наших драгоценных лидеров? Об этом не говорилось. Наконец, 1-го февраля, мы услышали, что гвардейцы оставлены для отражения угрозы со стороны расистов, белых супрематистов и… дезинформации. Что? Бред какой-то. Особенно, про угрозу номер три. Приготовиться к бою! По дезинформации — огонь! А может и не бред вовсе? А холодный расчет? В атмосфере осажденной крепости легче скрутить в бараний рог тех, кто голосует и мыслит не так, как надо. И установить, наконец, вожделенное НЕРУШИМОЕ ЕДИНСТВО ПАРТИИ И НАРОДА, как говорили когда-то на моей первой родине.

* * *

ЧТО ДАЛЬШЕ?

На этот счет высказываются разные мнения.

Оптимисты говорят, что результаты леворадикальных начинаний новой власти проявятся достаточно быстро. И настолько ощутимо, что выборы будущего года выиграют республиканцы — и станут большинством в обеих палатах конгресса. Что немедленно свяжет руки исполнительной власти, двинувшей государственный корабль туда, где его ожидают опасные рифы и айсберги. И, с помощью конгресса и Верховного суда, огромный корабль вернется на путь, начертанный два с лишним столетия назад его мудрыми создателями. Более осторожные оптимисты считают, что возвращение произойдет, но не так скоро. Все в конце концов наладится, войдет в норму. Потому что наша демократия обладает невероятной гибкостью и выносливостью. Федерализм, система сдержек и противовесов и другие предохранительные механизмы, заложенные в американскую государственную модель отцами-основателями, сделали ее практически непотопляемой. Так что, не потонет она и на сей раз. Выплывет, как и во время прежних штормов и ураганов.

Есть, однако, и пессимисты. Они полагают, что сдержки с противовесами и прочие замечательные устройства могут успешно работать только в высоко развитом гражданском обществе. В сообществе людей, которые ценят такие человеческие качества, как независимость, индивидуализм, самодостаточность, предприимчивость, свободу мнений и совести. И считают, что государство существует для граждан, а не наоборот. И нам кажется, заключают означенные пессимисты, что таких людей в Америке становится все меньше и меньше. В силу сложных и малоизученных причин. Потому и перспективы нашей модели демократии выглядят отнюдь не радужно. Вполне возможно, что она мутирует в нечто иное, весьма от нее далекое и гораздо менее симпатичное.

Я всегда ощущал себя умеренным оптимистом. И оставался таковым до самого последнего времени. Пока не начал сам замечать то, о чем говорят мои друзья-пессимисты. А именно — выветривание из моих сограждан тех гражданских качеств, без которых демократия скукоживается и хиреет. А тут еще Денис Прагер заговорил о том же. Умный, высокообразованный американец, писатель, публицист признался публично, что его глубоко тревожат некоторые качества американцев, которые он прежде не замечал. Среди этих качеств:

«Легкость, с которой десятки миллионов американцев приняли иррациональные, неконституционные и беспрецедентные государственные ограничения их свобод, включая даже свободу зарабатывать на жизнь».

Вот еще:

«То же самое можно сказать и о принятии большинством американцев безудержной цензуры в Твиттере и на всех других основных платформах социальных сетей. Даже врачи и другие ученые лишены свободы слова…»

Далее — более обширная, но необходимая, цитата из его недавней публикации:

«Половина Америки (не левая половина) боится высказывать свое мнение практически во всех университетах, киностудиях и крупных корпорациях… Профессора, которые говорят что-либо, что оскорбляет левых, боятся подвергнуться остракизму, если у них есть постоянство (tenure), и быть уволенными, если у них этого нет. Людей подвергают социальному остракизму, публично стыдят и увольняют за то, что они расходятся с Black Lives Matter (BLM), группoй, ненавидящeй Америку и ненавидящeй белых больше, чем кто-либо и когда-либо. И мало кто из американцев осмеливается высказаться против. К примеру, когда BLM требуeт, чтобы посетители ресторанов, сидящие за столиками на улице, подняли кулаки, чтобы продемонстрировать свою поддержку BLM, почти каждый посетитель сделает это.

Итак, кто мы такие, чтобы осуждать среднего немца, столкнувшегося с гестапо, если он не приветствовал Гитлера, или среднего россиянина, столкнувшегося с НКВД, если он не продемонстрировал достаточной любви к Сталину? Американцы сталкиваются с левой отменой культуры, но ведь не с тайной полицией или лагерями перевоспитания…

Будучи исследователем тоталитаризма с того времени, когда я учился в аспирантуре международных отношений Русского Института Колумбийского университета, я всегда считал, что промыть мозги обществу можно только в условиях диктатуры. Я был неправ. Теперь я понимаю, что массовое «промывание мозгов» может иметь место в номинально свободном обществе».

(Оригинал можно прочесть здесь)

Вдумаемся в сказанное. И сделаем выводы.

Похоже, что хваленая американская толерантность опасно разрослась. Одно дело проявлять вежливость и сдержанность, спокойно выслушивать чужое мнение, находить компромиссные решения. И совсем другое — легко мириться с ограничением свобод, с цензурой в социальных сетях, с увольнениями за неполиткорректные мысли и слова. Люди послушно поднимают кулаки по требованию наглых активистов из «Черные жизни важны». Бывало, и на колени становились. Кто на одно, кто на два. Терпимость без границ — это уже конформизм, смешанный с парализующим волю страхом. Прагер говорит о поддавшихся этому синдрому десятках миллионов американцев. И это не преувеличение. Это видно невооруженным глазом. И не вселяет больших надежд на скорое выздоровление расколотой страны, переживающей резкие и болезненные перемены.

Нелегко быть оптимистом, нежданно-негаданно оказавшись в этом мире в его минуты роковые…