ЦРУ встревожено болтливостью своих бывших сотрудников

Среди бывших сотрудников Центрального разведывательного управления (ЦРУ) США зреет недовольство: прежнее начальство настоятельно рекомендует им поумерить публичную активность. В частности – ограничить выступления в СМИ и написание докладов иностранным структурам. С чем связано появление подобного требования и насколько оно может быть актуально к бывшим сотрудникам российской внешней разведки?

Начальник управления контрразведки ЦРУ Шитал Патель отправила по рассылке бывшим сотрудникам ЦРУ директивное письмо о недопустимости сотрудничества с иностранными государствами или зарубежными государственными структурами. Письмо мисс Патель было сформировано несколько месяцев назад, но отправлено ветеранам ЦРУ только недавно, то есть после инаугурации президента Байдена.

В письме говорится, что выявлена тенденция, когда иностранные государства («прямо или опосредованно») нанимают бывших сотрудников ЦРУ для того, чтобы «использовать их разведывательные возможности». Отставные сотрудники американской разведки, а также «историки разведки» (академические ученые, вовлеченные в работу ЦРУ и имеющие в том или ином виде доступ к архивам ЦРУ), в период пандемии коронавируса оказались на изоляции и вынуждены были искать иные формы заработка. 

Сотрудники разведки во всем мире – очень ранимые натуры. Особенно бывшие. Мисс Патель указывает, что ситуация с отставниками ЦРУ обострилась в том числе из-за того, что ветераны американской разведки ранее всегда находились в центре внимания. Обычно их приглашают на разного рода праздничные мероприятия. Они регулярно посещают само здание в Лэнгли для брифингов, неформальных совещаний или просто каких-либо церемоний.

Пандемия все это прекратила, и значительное количество ветеранов американской разведки, по мнению мисс Патель, почувствовало себя брошенными и неприкаянными. А это, в свою очередь, подвигло их участвовать в разного рода шоу, которые организовывают иностранные правительства, а также давать комментарии «иноагентам». Или работать в различных think tank (аналитических центрах), связанных с иностранными государствами. Комментировать что-либо в СМИ, в том числе и тех, которые в США признаны «иноагентами».

Надо сказать, у ЦРУ действительно есть поводы для беспокойства. В частности, в сентябре прошлого года ФБР и управление контрразведки обнародовали получасовой фильм о бывшем сотруднике ЦРУ Кевине Мэллори, который был обвинен в работе на Китай. Мэллори, прекрасно говорящий на мандаринском диалекте китайского языка, после выхода из ЦРУ на пенсию неоднократно летал в Шанхай. И вообще оказался втянут китайцами в работу в некоем научном центре, которая, как заявляется, нанесла вред интересам национальной безопасности США.

ФБР и контрразведка ЦРУ взяли Мэллори в разработку, получили доступ к его телефону, обнаружили в нем некие секретные данные. В конце концов Мэллори был обвинен в том, что получал наличные за какие-то материалы или аналитические отчеты, которые передавал китайцам.

Другой неожиданный случай оказался связан с убийством в Стамбуле саудовского журналиста и политика Джамала Хашогги, который активно комментировался в том числе и отставниками ЦРУ.

Дополнительная проблема возникла с новым госсекретарем США Энтони Блинкеном, который тоже в последние годы работал в некоем консалтинговом агентстве. И это агентство тоже могло в числе прочего выполнять коммерческие заказы иностранных государств. В этом же агентстве вместе с Блинкеном работала и Эврил Хэйнс, которая на данный момент исполняет обязанности руководителя национальной разведки, то есть разведывательного директората ЦРУ. А это совсем нехорошо.

Некоторые бывшие сотрудники ЦРУ восприняли директивное письмо Шитал Патель как нарушение первой поправки к конституции США, которая гарантирует в том числе и свободу слова. Они сочли такое предупреждение «неожиданным» и даже неконституционным. При этом в реальности существует множество ограничений для сотрудников не только разведки, но и вообще сотрудников органов государственной власти – в том числе и бывших. Эти ограничения не позволяют данным лицам даже после выхода в отставку находиться в каких-то отношениях с иностранными правительствами или ассоциированными с ними организациями. Такого рода взаимоотношения действительно могут нанести ущерб национальным интересам.

Другое дело, что сейчас американские исследователи утверждают, что в связи с «цифровой революцией» изменился и сам подход к поведению отставников. Грубо говоря, отследить их деятельность на пенсии стало сложнее. Последний наиболее неприятный для ЦРУ казус с публикацией мемуаров отставников был связан с событиями в заливе Свиней на Кубе, то есть достаточно давно. В Великобритании относительно недавно, в начале нулевых годов, была история с публикацией книги бывшего агента спецслужб Томлинсона, который был обижен на МИ6 за увольнение. И это при том, что в Великобритании куда более жесткие законы и ограничения на публичную деятельность и комментарии бывших сотрудников спецслужб, вплоть до прямых неформальных запретов, рассылаемых в редакции СМИ от имени короны.

Письмо Шитал Патель только с первого взгляда выглядит как странная реакция на ограничения из-за коронавируса.

Настораживает, что рассылка директивы придерживалась до вступления в должность президента Байдена, поскольку она могла рикошетом задеть и госсекретаря Блинкена, и ту часть руководства ЦРУ, которая сохраняет лояльность Демократической партии. Кроме того, сами публикации мемуаров или выступления отставников спецслужб зачастую призваны камуфлировать разного рода спорные истории как прошлого времени, так и современности. Публикации ветеранов должны создать у противника ложное представление о тех или иных событиях. Например, о числе действовавшей агентуры или для дискредитации того или иного источника.

Человеку, не вовлеченному в контекст, это может быть и не понятно, но в самих разведках все эти тексты и книги исследуются очень тщательно. И потому несанкционированная деятельность отставников часто воспринимается в штыки, даже если это чисто художественные произведения. Например, недавно скончавшийся классик британского шпионского детектива, сам бывший сотрудник разведки Джон Ле Карре (Корнуолл) неоднократно подвергался критике даже на парламентском уровне за «дискредитацию» светлого образа сотрудника британских спецслужб.

Но это литература. Нынешняя директива мисс Патель все-таки очень конкретна. Чисто юридически начальник контрразведки ЦРУ не может запретить бывшим сотрудникам с кем-то сотрудничать. В США работа в разведке мало чем отличается от работы в супермаркете: заключаешь контракт и все. Да, есть подписка о неразглашении, есть ограничения по секретности, но разведка – служба гражданская, никакой специальной присяги сотрудники ЦРУ не приносят, они просто наемные работники. По окончанию контракта их взаимоотношения с государством заканчиваются, хотя подписки о секретности могут продолжаться и далее. Следовательно, отставник ЦРУ пользуется всеми гражданскими правами и может бесконечно долго прикрываться первой поправкой. А письмо мисс Патель – только рекомендация, но не приказ. Но очень симптоматичный и выдающий проблемы, которые обычно разведки желают скрыть.

В России тоже существуют подобные ограничения для бывших сотрудников разведки, но они носят в большей степени индивидуальный, не формализованный характер. Рассекречивание тех или иных личностей или их деятельности связано с особыми обстоятельствами, а не с какими-то нормативными актами. Кроме того, подавляющее большинство ветеранов российской внешней разведки вообще не склонны к публичности сами по себе. И уж точно никому из российских отставников в голову не придет получать денежные средства (даже гонорары) от иностранных правительств или организаций, которые с ними аффилированы.

В России мемуары бывших разведчиков или их художественные произведения, похожие на мемуары, не подвергаются прямой цензуре, но все-таки существуют определенные границы, за которые никто не переходит. А сама СВР централизованно пытается создавать свою историю путем привлечения известных журналистов и писателей. Комментарии в публичной сфере также не цензурируются, но сами бывшие сотрудники СВР прекрасно понимают, что можно говорить, а что не следует. В России еще не было ни одного случая, чтобы публичная активность бывших сотрудников разведки как-то наносила ущерб государственным интересам. Здесь, видимо, речь идет все-таки о том, что государственная ответственность перевешивает стремление к публичности.

В России все-таки с дисциплиной получше. Исключения настолько единичны, что лучше и не вспоминать, тем более что всегда речь идет именно о предателях или людях с искаженным представлением о совести и убеждениях. Это вопрос скорее идеологический, чем политический. Начальник управления контрразведки ЦРУ просто вынуждена рассылать такое письмо, поскольку иной формы контроля у нее просто нет.

Это надо запомнить всем тем российским наблюдателям, которые до сих пор рассматривают «шпионские дела», как что-то фантастическое и абсурдное. Мол, какой в наше время шпионаж, когда все в интернете найти можно. Или – какой шпион из бывшего журналиста, который просто с каким-то парнем в Чехии сотрудничал. Однако глупость – такой же источник человеческих бед и несчастий, как и злая воля. А иногда еще и жадность, и тщеславие. И в России нет особой необходимости в рассылке специальных писем за подписью начальника департамента контрразведки. Каждый сам себе определяет те границы, которые переходить нельзя.