Сергей Глазьев: Россию спасают после ошибок Ельцина и грабежа олигархов

С развалом Советского Союза, произошедшего 30 лет тому назад, начались интеграционные процессы. Многого ли удалось добиться? И какие ошибки Бориса Ельцина пришлось исправлять по следам грабежа олигархов? Наконец, какие вопросы на повестке дня? Об этом в студии "Первого русского" Юрий Пронько обсудил с академиком РАН, действующим членом коллегии по основным направлениям интеграции и макроэкономике Евразийской экономической комиссии Сергеем Глазьевым.

Фото: Alexei Druzhinin/Globallookpress

Юрий Пронько: Я хочу с вашей помощью сегодня рассказать нашим зрителями, что, собственно, происходит. Потому что впереди не очень приятная дата: 30 лет тому назад с политической карты мира исчезла наша родина, где мы с вами, да и абсолютное большинство наших зрителей родились. Насколько я понимаю, всё-таки за развалом пошла интеграция.

Сергей Глазьев: Не сразу, конечно. Хотя надо сказать, что когда происходили процессы подготовки такой новой модели для Советского Союза, развала никто не предполагал, естественно. Все были едины в мысли о том, что нужно сохранить общее экономическое пространство. И даже в 1990 году был подготовлен договор о едином экономическом пространстве. Это была точка отступления.

Главная ошибка первого и последнего президента СССР Михаила Горбачёва заключалась в том, что он политику поставил впереди экономики, в отличие от Китая. Но на всякий случай подготовили договор о едином экономическом пространстве. Как только Союз рассыпался, нам частично удалось удержать это пространство.

Этому способствовало и то, что тогда по моей инициативе были заключены соглашения о свободной торговле со всеми государствами новыми, за исключением прибалтийских республик, которые почти сразу взяли курс на Евросоюз. С остальными мы подписали соглашения о свободной торговле, то есть сохранили хотя бы режим беспошлинной торговли.

Но само появление таможенных барьеров и падение экономической активности в России, а также в других республиках Союза примерно на четверть увеличили разрыв межреспубликанских хозяйственных связей. Потому что когда появляется государственная граница, меняется юрисдикция. Здесь дело не только в таможенном тарифе, но и в юридических нюансах.

– То есть наслаивается и наслаивается всё больше и больше ограничений.

– Да, появилось очень много ограничений, о которых люди даже не успевали узнать, из-за чего многие попадали в неприятные истории.

Вопрос о сохранении единого экономического пространства стоял с самого начала. Но только с 2008 года благодаря инициативе президента России мы начали реальное движение в этом направлении. Собственно, это было политическим решением Владимира Путина, которое к тому времени уже стало полностью осмысленным.

Мы уже попали в тупик на переговорах с ВТО. И концепция, предполагавшая, что сначала мы все вступаем в ВТО, потом сами объединяемся, оказалась ложной. Её навеяли известные агенты влияния с Запада. И всё-таки нам удалось добиться консенсуса среди руководителей на тот момент трёх государств. 

Стратегии развития после нулевых

С этой идеей Нурсултан Назарбаев публично выступал ещё будучи президентом Казахстана в 1990-е годы. Но первый президент России Борис Ельцин никак не отреагировал. Все были заняты приватизацией, разделом советского наследства, и боялись близко подпускать друг друга. Особенные тревоги были у российских олигархов.

К нулевым годам приватизация в основном завершилась, и тогда уже начали больше думать о стратегиях развития, о восстановлении корпорационных связей, об обеспечении ресурсами. Поэтому, кстати, тема единых энергетических рынков, общего транспортного пространства стояла тоже с самого начала. Весь не у всех партнёров есть такие ресурсы, как у нас.

Белоруссия, которая с самого начала активно заявляла о своём намерении строить единое экономическое пространство, больше всего была заинтересована в общем рынке нефти и газа. Казахстан, который отрезан от морей географически, заинтересован в едином транспортном пространстве и в общих правилах магистральных транспортных перевозок.

То есть у каждого государства был свой мотив, эти мотивы были глубоко осмысленны. Начиная с 2009 года мы встали на путь формирования Таможенного союза. В 2010 году союз был сформирован. Затем присоединились Армения и Киргизия. И этап создания общего экономического пространства мы, в принципе, завершили.

Сейчас у нас общее пространство товаров, за небольшим исключением. Действуют единый таможенный тариф, единый таможенный кодекс, общая система технического регулирования, контроля качества товаров с точки зрения безопасности. Действует общее правило государственных закупок.

То есть всё, что необходимо для функционирования общего рынка товаров, уже сделано, за исключением энергетических рынков. Здесь пришлось продлить работу в силу того, что мы имеем дело с могущественными монополиями, у которых оказались свои интересы. Тем не менее формирование энергетических рынков идёт по плану. Сегодня мы переходим ко второму этапу, дальше будет третий. И к 2025 году мы формирование общего энергетического рынка завершим, включая газ, нефть, электроэнергию.

Что включает в себя новый этап интеграционного строительства

С этого года мы начинаем новый этап интеграционного строительства, смысл которого заключается в усилении собственных внутренних предпосылок для экономического роста. Мы создали общий рынок товаров. Постоянно расширяется и рынок услуг, большая часть этой сферы уже покрыта, включена в общее экономическое пространство.

Но нас не могут не волновать вопросы, чьи же товары и услуги будут обращаться. Наши, которые производят местные предприятия, или производимые китайскими партнёрами, или европейские? Поэтому вопрос, для кого мы построили это общее экономическое пространство, достаточно актуален. На сегодняшний день доля импортных товаров на потребительских рынках достигает половины, по ряду позиций – 80%.

Мы фактически подсели сегодня на иностранную технологическую машиностроительную базу. А это нас втягивает в ловушки неэквивалентного экономического обмена.

Поэтому стоит вопрос о том, что нам всем вместе максимально следует освоить наше общее экономическое пространство. Достигается это за счёт тех стратегических направлений, которые были утверждены главами государств. Всего в этом документе, который был принят в декабре прошлого года, более 300 позиций.

Это первый блок, связанный с совершенствованием функционирования общих рынков, включая вопросы контроля качества товаров, наведение порядка в сфере контроля за соблюдением требований технических регламентов с точки зрения безопасности. Кроме того, продолжают совершенствоваться таможенные процедуры, внедряются цифровые технологии, устраняются барьеры во внутренней торговле.

Это в какой-то мере рутинная работа, которой мы занимались и раньше. Но сейчас она получает новый импульс. И ставится задача к 2025 году довести функционирование нашего общего рынка до лучших мировых стандартов.

Вторая часть – это совершенствование системы регулирования общих рынков. Это касается повышения ответственности за соблюдение законодательства ЕЭС, гармонизации этого законодательства, расширения возможностей работы Евразийской экономической комиссии, в том числе и во взаимодействии с судом ЕЭС. Будет создана интегрированная информационная система, которая была бы понятна всем участниками союза как со стороны правительства, так и со стороны рынка. 

Давайте вместе строить самолёт

И наконец, третий блок, который фактически содержит самую большую новизну и является наиболее интересным с точки зрения вопросов развития экономики. Потому что всё, что мы делали до сих пор, касалось функционирования общего рынка. Начиная с этого года мы запускаем стратегические направления развития ЕЭС, связанные со стратегическим планированием, с научно-техническим сотрудничеством, с разработкой совместных целевых программ, крупномасштабных инвестиционных проектов. В том числе через реализацию крупных инфраструктурных проектов, включая транспортные магистрали.

Когда мы сняли таможенные границы между тремя государствами, у нас объём взаимной торговли в 2011 году вырос в полтора раза. Сначала на одну треть, а потом – в 2012 году – ещё на четверть. То есть всего за два года мы увеличили объём взаимной торговли в полтора раза благодаря тому, что убрали таможенные барьеры. Не нужно оформлять таможенную декларацию – значит, не нужно платить пошлины. Езжай спокойно, никто тебя не досматривает.

Этот краткосрочный эффект практически был исчерпан за первые три года Таможенного союза. А дальше начинаются вопросы усиления нашей связности, связности наших экономик. Если посмотреть, как функционирует Европейский союз, то мы увидим, что основная часть торговли европейских государств приходится на взаимную торговлю.

– Внутри союза.

– Две трети торговли европейских государств происходит внутри союза. Одна треть – снаружи. У нас, к сожалению, доля взаимной торговли составляет менее 15%.

– В силу структуры экономик?

– Это связано прежде всего с деградацией наших экономик – упала обрабатывающая промышленность, развалилось создание товаров конечного потребления по длинным технологическим цепочкам.

– Я так мягко сформулировал, вы жёстко формулируете.

– Мы стали сегодня экспортёрами сырья, импортёрами готовой продукции потребительской, машиностроительной, в сфере услуг, инженерных услуг и тому подобное. Из-за примитивизации нашей экономики мы потеряли возможность организации производств, за исключением, как это ни странно с точки зрения логики радикальных реформаторов, госсектора.

– Что лучше – готовая продукция или поставки комплектующих?

– У нас госсектор производит сегодня такие сложные изделия, как военная техника, космическая техника, авиационная техника, атомная энергетика. А за пределами госсектора приватизация привела к ликвидации отраслевой науки, к разрушению конструкторских бюро. Собственникам оказалось выгоднее получить сверхприбыль за счёт распродажи активов и эксплуатации наёмных работников. Вкладывать деньги в развитие производства уже не хотелось.

– А как интеграционные процессы могут изменить эту ситуацию?

– В каждом государстве что-то сохранилось. Например, сельскохозяйственное машиностроение. Я помню, у нас в нулевые был любопытный казус в Государственной Думе, когда докладчик, отчитываясь о результатах работы правительства, сказал, что есть резкий подъём сельскохозяйственного машиностроения – больше 20%. Но выяснилось, что этот подъём произошёл благодаря увеличению поставок российских комплектующих для белорусских тракторов. То есть благодаря тому, что в Белоруссии успешно была реализована программа модернизации сельскохозяйственного машиностроения, вырос резко экспорт, в том числе в третьи страны, мы получили возможность по кооперационным связям тоже поучаствовать в этом маленьком экономическом счёте. 

Расширение кооперации, конечно, повышает конкурентные преимущества, позволяет нам вместе делать более сложную продукцию. Надо сказать, что если мы возьмем в среднем всю мировую торговлю, особенно между развитыми странами, то выяснится, что на кооперационные поставки приходится больше половины всей торговли. То есть в основном в мире государства торгуют между собой не готовой продукцией, а комплектующими. И вместе производят готовую продукцию. Классический пример – аэробус.

Кстати, на том же заседании Высшего Евразийского совета, где президенты пяти государств утвердили эти стратегические направления, президент России Владимир Путин предложил всем вместе делать новый самолёт. И это был ответ на просьбы наших партнёров продлить режим беспошлинного ввоза иностранных самолётов, на которые мы подсели за последние два десятилетия.

Несмотря на то что мы все очень сильно взаимосвязаны, всё-таки у каждого государства есть свои точки роста, есть свои успехи, есть свои узкие места. И составление вот этих общих программ развития, стратегий развития, формирование общих механизмов поддержки экономического роста, расширение кооперации позволяет во многом и внутри каждого государства найти дополнительные резервы.