Зачем власти Церковь
На модерации
Отложенный
Для реального влияния религии на состояние общества имеют значение не те, кто пассивно соглашается с причислением себя к какой-то конфессии, а те, кто слушает проповеди, активно участвует в приходской жизни
Традиция демонстрировать близость к Русской православной церкви (РПЦ) досталась современной российской власти от ее основателя, (и разрушителя СССР) Бориса Ельцина. Пытаясь создать традиции и ритуалы новой российской власти, он целенаправленно отталкивался от всего советского, делая ставку на то, что при советской власти порицалось. Нельзя забывать и о популярном тогда тезисе о «России, которую мы потеряли». Предполагалось, что отказ от государственного атеизма вернет Россию к тому состоянию, в котором она была до большевиков, сделает ее православной.
Свою роль сыграло и нескрываемое тогда желание равняться на США, где уровень религиозности населения крайне высок и потому, несмотря на отделение государства от Церкви, политик не только не может быть антиклерикалом, но должен так или иначе демонстрировать религиозность.
С тех пор прошло более 20 лет. Нарочитая воцерковленность чиновников и силовиков стала чем-то обыденным, при том что уровень воцерковленности населения за эти годы так и не достиг не то что американских, но даже и европейских показателей.
В Православной церкви Пасха является самым главным праздником и посещаемость храмов в эти дни максимальная в году. Но, по данным МВД, в 2017 г. в пасхальных богослужениях приняли участие 4,3 млн человек. Население России – 143,5 млн человек, и легко вычислить, что до храмов дошли в пасхальную ночь 3% населения.
Конечно, можно записать в верующие всех, кто носит крестики, клеит в машинах иконки и иногда заходит в церковь поставить свечку. Это выгодно руководству РПЦ, это интересно для социологов, изучающих религиозность населения, но в практическом смысле ничего не дает. Для реального влияния религии на состояние общества имеют значение не те, кто пассивно соглашается с причислением себя к какой-то конфессии, а те, кто слушает проповеди, активно участвует в приходской жизни и уж тем более не пропускает важные для своей конфессии праздники.
Поэтому легко увидеть разницу между влиянием, например, католической церкви в Польше или религии вообще в США и тем, что происходит в России.
Вопреки многолетним призывам руководства РПЦ регулярно и постоянно посещать храмы это делают лишь 3% наших сограждан. В практическом смысле это и есть мобилизационный ресурс РПЦ в его самом максимальном значении. Очевидно, что реальное влияние руководства РПЦ на население страны и того меньше: одно дело – пасхальный максимум, наблюдаемый раз в году, а другое – посещаемость обычной воскресной службы и, соответственно, аудитория звучащей там проповеди.
Опора на столь откровенное меньшинство ничего не дает в электоральном смысле, и даже наоборот: активно подыгрывая воцерковленному меньшинству населения и назойливо демонстрируя свои клерикальные симпатии, политическая элита фактически противопоставляет себя подавляющему нецерковному большинству граждан России.
Можно понять РПЦ, которая с максимальной выгодой для себя использует религиозные сантименты высшего руководства страны, но логику самого руководства понять сложно: весьма странно демонстративно солидаризироваться с меньшинством населения, делая вид, что опираешься на большинство. Если даже в России 1917 г., где большинство населения действительно было религиозным, Церковь никак не смогла помочь царской власти в трудное для нее время, то чем может помочь власти в 2017 г. Церковь, которая способна мобилизовать всего-то 3% населения?
Отдельная тема для разговора – эффективность вложений.
С 1988 г., когда власти перестали мешать Церкви и начали ей помогать, в религиозную пропаганду были вложены космические деньги. Все последние годы страна живет в религиозной лихорадке: строятся новые храмы, идет постоянная религиозная пропаганда на всех уровнях, Церковь требует доступа в школы и вузы – и на фоне этого всего мы год за годом наблюдаем стабилизацию воцерковленного населения на уровне статистической погрешности.
Не пришло ли время посмотреть на отношения государства и Церкви с реалистичных позиций?
Федор Крашенинников– президент Института развития и модернизации общественных связей, Екатеринбург
Комментарии
Оно хорошо работает в более-менее стабильном социуме с ограниченными контактами с соседями, когда эти нормы существенно не меняются, как минимум, на протяжении 2-3 поколений; а живущих в ереси соседей можно игнорировать, а при случае и побить. В современных же обществах нормы взаимоотношений (общественной морали) меняются просто на глазах, и каждому вполне очевидно, что еретики-соседи живут ничуть не хуже, этот "инструмент" дает сбои и становится тормозом развития общества. В связи с этим в современных государствах чем выше уровень жизни -- тем ниже уровень религиозности.
А подобных, но более гибких и эффективных инстументов современные общества напридумывали достаточно.
https://www.youtube.com/watch?v=biH2GozkYNg&feature=youtu.be
Первое. Кроме Пасхи, у православия такой же обязательный молебен: Рождество. Результат там тот же: из года в год 1-5% населения по разным регионам страны.
Можно еще напомнить правило 80 Константинопольского собора (это 630 г., когда католики с православными еще не разделились, то есть всех касается):
"Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, или кто-либо из сопричисленных к клиру, или мирянин, не имея никакой настоятельной нужды, или препятствия, которым бы надолго устранен был от своея церкви, но пребывая во граде, в три воскресные дни в продолжении трех седмиц, не придет в церковное собрание: то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет отлучен..."
То есть по этому правилу (его никто не отменял) подавляющее большинство нынешних российских "православных" следует от церкви отлучить.
Второе. ИМХО, массовое строительство храмов и прочих религиозных объектов может быть связано с тем, что это дает прекрасную возможность легально выводить средства местных бюджетов. Скажем, московская мэрия в Фонд поддержки ХХС ежегодно перечисляет до полумиллиарда рублей, а сопредседателями Совета Фонда являются Патриарх и мэр Москвы.
В православной Российской империи каждый православный был "приписан" к определенному приходу (аналог современной прописки). Приходской священник был обязан следить за посещаемостью причастий и обязательных служб, ежегодно предоставлять отчет в епархию, "увещевать" прогульщиков. Существовали нормы численности прихожан в приходах; они были разными в разных губерниях, и лишь в исключительных случаях приход создавался менее, чем для 1000 прихожан. В начеле 20 в. в стране числилось более 100 млн православных и около 80 тыс. храмов, то есть около 1250 чел. на храм.
Сейчас 3% от 140 млн = 4.2 млн, у РПЦ около 40 тыс. храмов, т. е. в среднем чуть больше 100 человек на храм, которые ходят туда хотя бы 1-2 раза в год.
Разница -- на порядок. Я тут вижу две возможные причины. Или те, кто продолжает храмы строить, полные идиоты, или они их строят не для того, чтобы туда кто-то ходил. Этим же объясняется и то, что на Рождество и Пасху в одних храмах густо, а в других -- пусто; размещают их тоже из других соображений.