Лукашенко может накрыть второй волной «майдана»

Бывший кандидат в президенты Белоруссии Светлана Тихановская, находящаяся в данный момент в эмиграции, ожидает второй волны протестов противников действующей власти в стране

Тихановская в интервью порталу эстонского телерадиовещания ERR рассказала, что протесты против итогов выборов президента и действий силовиков не утихают в Белоруссии с августа, однако они стали локальными и малочисленными. По ее словам, массовые демонстрации в Белоруссии возобновятся весной — в настоящее же время, по ее мнению, протестные акции не такие масштабные из-за холода.

«То, что массовых демонстраций не было, — это закономерно, потому что люди устали и сейчас холодно. Но важно то, что в сердце и голове это не изменилось. Сейчас народное движение будет нарастать и к весне вернется к прежним объемам. Однако все зависит от белорусов», — считает Тихановская.

Ранее мы писали, что оппозиционерка хочет вернуться в Белоруссию. Очевидно, что если ее не арестуют, она смогла бы возглавить протесты, которые действительно выдохлись, в том числе из-за отсутствия координирующего центра. И погода, кажется, тут ни при чем…

— Политический кризис в Белоруссии, обострившийся после президентских выборов 2020 года, уже имеет признаки перманентного, — убежден политический аналитик Фонда развития институтов гражданского общества «Народная Дипломатия» Евгений Валяев. — У сторон этого кризиса нет желания договариваться — белорусские власти и оппозиция стоят на противоположных позициях по абсолютному большинству вопросов будущего страны. При таком кризисе неизбежно возникновение обострений, вызывать которые будут конкретные информационные поводы. Под «второй волной» Светлана Тихановская подразумевает ближайший же информповод, который станет причиной для новых массовых уличных протестов. Этих поводов в нынешнем году будет предостаточно, начиная с арестов и судов над политическими активистами, заканчивая активностью властей по проведению Всебелорусского народного собрания и обсуждению изменения конституции.

Волна протестов, которая захлестнула всю Белоруссию после выборов, показала очень высокую живучесть — протесты были продолжительными, разнообразными по формату, в них участвовали самые разные социальные группы. Холод не является основной причиной для снижения протестной активности — они естественным путем уже давно затянулись, поэтому людям понадобилась пауза, которая как раз пришлась на новогодние праздники.

Даже если вспоминать украинский Майдан, то в самые холодные дни там протестовала основная профессиональная группа оппозиции, так называемое «протестное ядро». Наибольшее же количество людей собиралось в центре Киева на конкретные даты вокруг главной сцены Майдана. В один из таких дней, когда людей на митинге было много, как раз и были произнесены последние решающие слова о свержении Януковича. Хотя тогда, в конце декабря 2013 года, многие говорили, что Майдан затянулся и у него нет перспектив. Во время новогодних праздников он и правда не показывал высокую активность, даже вечерние митинги у главной сцены собирали мало людей. События евромайдана начались в конце ноября 2013 года, а закончились в конце февраля 2014 года — три месяца, в течение которых основные события происходили в конкретные дни, когда происходила активизация всех форм давления на власти — и уличная протестная активность, и давление из-за границы, и информационная поддержка в СМИ и интернете.

За время белорусских протестов власти сделали все возможные ошибки, которые только расширяли электоральную базу оппозиции — жесткость по отношению к политическим активистам, отсутствие даже малейшей попытки пойти на диалог, использование языка ненависти по отношению к протестующим. Попытки окружения Лукашенко использовать более аккуратные политтехнологические приемы для снижения градуса ненависти в обществе разрушались о своенравность и непримиримость самого Лукашенко. Его выступления на согнанных на скорую руку митингах не были направлены на примирение и диалог, а наоборот, становились поводами для новых микроволн протестов.

«СП»: — Но у белорусских протестов нет лидеров — они все или за границей, или сидят…

— Как показывают события в России, более раздражающим фактором для властей является присутствие оппозиционного лидера именно в стране, а не за границей. В этом случае политик имеет более значимую роль, консолидируя людей, а субъектность такого политика многократно возрастает. Тихановская за границей и дома в Белоруссии — это два совершенно разных варианта развития событий. Люди хотели бы видеть лидера оппозиции, а такую роль сейчас и выполняет Тихановская, пока другие лидеры находятся под арестом, рядом с собой, а не получать, пусть и каждый день, её видеопослания из Европы с пожеланиями держаться и бороться. Очень сложно представить сценарий, при котором Тихановская без проблем для своей безопасности и свободы вернется домой.

«СП»: — Изменится ли политика США по отношению к Белоруссии?

— Приход к власти Джо Байдена скажется на изменении политики Вашингтона по отношению к Минску. Изоляционизм Трампа предполагал игнорирование внутриполитической обстановки не только в России, но и в Белоруссии.

Состав нового кабинета Байдена — Харрис, Салливан, Нуланд, Бёрнс, Блинкен и другие — показывает, что Вашингтон будет снова активно играть на мировой политической сцене. Если Трамп, например, воевал с Китаем исключительно в торговой сфере, то при Байдене снова обострятся темы Тайваня, Гонконга, уйгуров и других слабых точек, на которые Пекин очень неравно реагирует. В случае с Белоруссией возможны два сценария. По одному Лукашенко снова станет абсолютным изгоем, но в этом случае страна полностью будет отдана на откуп России. Новая президентская администрация захочет вести более аккуратную политику по отношению к Минску — не только санкции, но и предоставление возможности для выхода из кризиса. Тут и возникает второй сценарий, при котором Лукашенко позволят снова выйти на контакты с Западом после шагов по хотя бы видимой либерализации демократических процессов в стране. Для Лукашенко, который всегда ценил возможность для выстраивания хотя бы видимой многовекторности во внешней политике, это будет заманчивым вариантом.

— Первой волной" считаются протесты лета-осени прошлого года, которые более или менее затухли к началу зимы, —поясняет белорусский политолог Всеволод Шимов. — Думаю, что в их затухании повинна не только погода или жесткие действия властей, но также эмоциональное выгорание и отсутствие дальнейшей стратегии борьбы.

«СП»: — Протесты, по словам Тихановской, стали локальными и малочисленными. Массовые демонстрации в Белоруссии возобновятся весной — в настоящее время протестные акции не такие масштабные из-за холода. Серьезно? Украинский «Майдан» холод не смущал…

— Оппозиция уповает на возобновление протестов весной с наступлением тепла. Кроме того, весной есть две даты, к которым приурочены традиционные ежегодные акции оппозиции — это так называемый День воли 25 марта и Чернобыльский шлях 26 апреля. Эти акции действительно могут снова собрать внушительную толпу. Однако я не уверен, что оппозиции удастся возобновить регулярные многотысячные митинги, как это было в конце лета — начале осени, потому как нет внятного ответа на вопрос: а что дальше, каков результат? Эффект новизны от этих акций прошел — и для самих протестующих, и для власти.

«СП»: — То, что массовых демонстраций не было, — это закономерно, потому что люди устали. А вот это уже ближе к истине?

— Люди устали, плохая погода, нет дальнейшей стратегии борьбы — это основные факторы затухания протеста, и пока оппозиция не предложила ничего нового. Да и не может предложить, поскольку основные лидеры теперь за рубежом и повлиять на ситуацию в Белоруссии не могут. Даже если Тихановская решит сыграть в «белорусского Навального», я не уверен, что это реанимирует протест. Когда в ноябре погиб Роман Бондаренко, многие называли его «сакральной жертвой» и ожидали, что после этого протесты вспыхнут вновь. Однако этого не произошло.

«СП»: — По ее словам, важно то, что в сердце и голове это не изменилось. А на самом деле, изменилось ли отношение белорусов к Лукашенко и его активным противникам за эти месяцы?

— В конце лета многих, особенно столичный средний класс, действительно охватила эйфория сродни той, что была на украинском Майдане или в позднем СССР эпохи перестройки. Собственно, эта эйфория и была основным драйвером протеста. Сегодня такого, конечно, уже нет, зато есть разочарование и понимание того, что надо жить дальше в имеющихся обстоятельствах. Накопившийся в обществе негатив в отношении действующей власти никуда не делся, но перешел в пассивное состояние. Сил, способных активизировать и возглавить это недовольство, в настоящее время я не вижу.

«СП»: — Насколько приход к власти Байдена повлияет на ситуацию в Белоруссии?

— Политика администрации Байдена — это как раз тот фактор, который вполне может опрокинуть белорусскую шахматную доску и нарушить нынешнее хрупкое затишье. Политика Байдена в отношении Белоруссии будет производной от его российской политики. Назначения в его администрации (возвращение той же Нуланд) указывают на то, что Кремль вновь хотят назначить на роль главного «плохого парня». А значит, будут дестабилизировать ближайшее геополитическое окружение России, и Белоруссия — первый кандидат на эту роль. Байден намерен реанимировать традиционную американскую «политику ценностей», и белорусский режим в этом смысле — очень удобная идеологическая мишень. Кстати, Трамп, действовавший в духе политического реализма и прагматизма, немало преуспел в деле втягивания Белоруссии в сферу американского влияния, при этом без смены или «демократизации» правящего режима. Но похоже, что его внешнеполитические подходы будут обнулены. Для Тихановской и других политических эмигрантов от оппозиции новая американская политика в отношении официального Минска — пожалуй, единственный реальный шанс переломить ситуацию в свою пользу.