Что говорил генерал А.Е. Эверт через год о своём предательстве царя в 1917 году?

Поняв, наконец, что в Петрограде революция, император Николай II направился в Псков в штаб Северного фронта. Там он фактически попал во власть генерала Рузского, который отличался наименьшей (среди всех командующих фронтами) любовью к монархии вообще и нынешнему лидеру страны в частности.

Затем последовали знаменитые телеграммы от начальника штаба Верховного главнокомандующего генерала Алексеева ко всем командующим фронтами. Генерал Эверт поначалу взял паузу, но, узнав ответ Брусилова, тоже счёл, что решение царя об отречении поможет успешному продолжению войны с немцами. Год спустя он уже думал иначе...

Алексе́й Ермола́евич Э́верт (20 февраля [4 марта] 1857, Москва — 12 ноября 1918[1], Можайск) — русский военачальник, генерал от инфантерии, главнокомандующий армиями Западного фронта (1915—1917).

Трусость или измена

Для московского дворянина Алексея Ермолаевича Эверта военная служба была главным делом жизни. Правда, отношение к его полководческому таланту у разных современников существенно отличалось. Француз Жюль Легра, например, считал, что наступление у озера Нарочь провалилось именно из-за нерешительности Эверта. Генерал и правда неоднократно отдавал приказы, опровергавшие предыдущие.

Недоволен им был и Брусилов. В 1916-ом он дал негативную оценку действий генерала при Барановичах. Да и как могло быть иначе, если наступление захлебнулось, едва начавшись, а потери русских войск оказались в 6 раз выше, чем у противника. Нерешительность Эверта сорвала и нанесение удара на Виленском направлении. Увы, это не самое страшное, что произошло из-за этого качества генерала.

Историческое заседание военного совета 1 апреля 1916 г. под председательством Императора.

Бог знает, что думал на самом деле Алексей Ермолаевич, когда получил телеграмму Алексеева тем мартовским днём. В воспоминаниях его жены не содержится прямого ответа, но известно, что Эверт не сразу согласился просить Николая II об отречении. Сначала он попросил довести до его сведения мнение генералов Рузского и Брусилова.

Однако и тот и другой высказались за отречение. Не поддержал императора даже великий князь Николай Николаевич, и в этой обстановке от Эверта требовалась смелость и решительность, чтобы возразить общему хору. Алексей Ермолаевич был верным монархистом, что видно даже из общего тона посланной им в итоге телеграммы. Однако выступить в поддержку государя в одиночку он не рискнул.

Телеграмма А.Е. Эверта в Ставку Верховного Главнокомандующего. 2 марта 1917 года.

Скорая расплата

При этом с новой властью у командующего Западным фронтом отношения не заладились сразу же. Уже 4 марта к нему приехал от Временного правительства депутат Госдумы Николай Щепкин.

Он попытался уговорить генерала подать в отставку добровольно: дескать, его иностранная фамилия провоцирует слухи об измене.

Никола́й Никола́евич Ще́пкин (1854—1919) — российский политический деятель, депутат Государственной думы III и IV созывов.

По всей видимости разговор вышел жёстким, поскольку в последние дни Эверт действительно чувствовал себя предателем только по отношению не к стране, а к своему государю. Во всяком случае уже 11 марта в штаб Западного фронта пришла официальная телеграмма о снятии Эверта с поста командующего. Ещё через 11 дней военного с сорокалетним стажем и вовсе уволили со службы.

Эверт с семьёй решил поселиться в Смоленске. Здесь же в итоге оказался и генерал Алексеев, ушедший в отставку в сентябре 1917 года. За эти полгода произошло так много, что мужчинам даже не было нужды друг с другом объясняться. Им обоим было понятно, что тогда, в начале марта они совершили ужасную ошибку.

Генерал Эверт в кругу семьи. Слева направо стоят: сыновья Владимир(эмигрировал в Италию), Игнатий (расстрелян в 1938), супруга Надежда Игнатьевна(эмигрировала в Италию), дочери София(умерла в 1917) и Вера(эмигрировала в Италию). Сидят - Алексей Ермолаевич и сын Борис(эмигрировал в Сан-Франциско). 1915 год.

Впрочем, если более деятельный по натуре Алексеев ещё грезил созданием какой-то офицерской организации сопротивления, то Эверт смотрел на ситуацию фаталистски. Как раз тогда он и произнёс: «Все мы, главнокомандующие, изменники присяги и предатели своего Государя! Всех нас ожидает та же участь и поделом!»

Когда большевики пришли к власти, Эверт сначала не увидел угрозы для себя лично, поскольку от политики и службы уже отошёл. Однако революционерам это было безразлично. Первый раз его арестовали в феврале 1918 года. В конце апреля выпустили, он уехал из Москвы в провинциальную Верею, но спокойствие было недолгим.

После покушения на Ленина ВЧК арестовывало всех по малейшему подозрению и хотя ничего контрреволюционного он не делал, генерала всё равно заключили под стражу. Держали в Можайске, а потом при переводе в Москву инсценировали попытку к бегству (мужчине был 61 год) и застрелили.

Иван Владимиров. «Красные расстреливают врагов революции»

Генерал Эверт оказался прав! Из всех, названных им «предателями и изменниками присяги», Гражданскую войну пережил только Брусилов, официально перешедший на сторону большевиков. Остальные генералы, хотели они того или нет, последовали на тот свет за своим преданным государем.