Иосиф Гальперин: Мраморная слизь. Краснодарский крой

С появлением последнего расследования Алексея Навального много стало выглядеть по-другому. Ну, про этот дворец у Геленджика я и сам писал лет 15 назад, очевидно — первым в национальных СМИ, только вот в архиве «Совершенно секретно» материал «Краснодарский крой» не высвечивается. Попробуйте, может, у кого получится. У меня-то он есть: и про огромное шоссе к долине под Березовской падью, и про проход к стройке мимо скалы Парус, и про земли Дивноморского совхоза, которые незаконно отбирали у пайщиков (сейчас на них путинские виноградники), и про невиданный в Геленджике аэропорт. Да и многие потом называли заказчиков и строителей, так что один из них, Сергей Колесников, стал о стройке рассказывать вслух — пришлось дворец продавать-перепродавать.

Но никто до фильма «Дворец Путина» не показывал документально, что дворец как обслуживался ФСО, так и продолжает, никто не показывал его бессмысленной и беспощадной роскоши, не объяснял на его примере, что общероссийское воровство выгодно лично первому лицу.

Кроме того, у меня появилась версия, почему решили Навального устранить бесповоротно. Очевидно, долгая и кропотливая работа над фильмом не могла не оставить следов. Алексея решили убрать до окончания работы. Не получилось…

Да что у них получается-то! Дворец построили, в котором нельзя жить — пошла по мрамору слизь, пришлось его скалывать.

Так и с пропагандой. Сначала давали понять, что Навальный — это проект Кремля: всех разоблачает, кого укажет главный. А про главного-то молчит! Теперь комедия с Песковым и прочей мелкоговорящей сволочью, объясняющей, почему Навальному нельзя верить:

1. иностранный агент, работает на чужие деньги, и
2. он с вас хочет деньги вытянуть!

* * *

Краснодарский крой

Занимательная топонимика Черноморского побережья

Обозреватель «Совершенно секретно»

Чем больше денег вкладывается в Юг России, тем почему-то беднее становится эта земля, в массовом сознании обреченная на радость и богатство со времен фильма «Кубанские казаки». Новые затеи федеральных и краевых властей заставляют местных жителей опасливо хвататься за карман, хотя Москва собирается положить к ласковым волнам Черного моря десятки миллиардов рублей, что сопоставимо с модными в нынешнем политическом сезоне национальными проектами. Но если жители побережья беспокоятся, что у них задешево отберут землю, то все остальные россияне могут волноваться по другому поводу. И не только за бюджетные деньги, направляемые на курорт для начальства. Волнует перспектива получить в следующие президенты преемника, выбранного за заслуги в организации досуга. Потому что жива советская традиция: кто Хозяина отдыхает, тот ему и наследует.

От Красной Поляны до Красной щели

В стране назрела острая необходимость в новой государственной резиденции. Все остальные проблемы, менее насущные, могут и подождать. А дачку на берегу Черного моря надо новую ставить. Представители местных властей передают мнение компетентных товарищей: «Бочаров ручей» у Красной Поляны, где президент России бывает не реже, чем в Кремле, расположен слишком близко к тропам, проторенным Шамилем Басаевым, который уже и впрямую грозился попортить отдых человеку, обещавшему замочить его в сортире. К тому же МОК может вдруг согласиться провести в Сочи зимнюю Олимпиаду, тогда краснополянские склоны станут излишне населенными и шумными для полноценной безопасности верховного горнолыжника.

Никто народу не объявлял, но возможно именно такие оперативно-тактические соображения привели к решению начать стройку у мыса Идокопас. Если с главной трассы побережья Новороссийск — Краснодар свернуть направо после Геленджика, потом после Дивноморска и Джанхота повернуть на Прасковеевку, а из нее по улице Морской направиться, естественно, к морю, то вскоре видим стройку. Примерно у Зеленской щели (так здесь вполне официально называют ущелья) вбивают сваи под мост через речку Джанхот, от него ведет грунтовая пока дорога — девять километров через небольшой перевал. На подступах к морю ее прерывает высокий забор, за ним, по свидетельству местных депутатов, планируется десятиэтажное главное здание, бассейны, подъемники и прочие маленькие радости хорошо организованного быта высокопоставленных туристов.

Это место, выходящее к прелестной бухте, называется Молоканова щель, ее нет на карте, поэтому описываю так подробно. Пару десятков лет назад ее освоила маленькая группа интеллигентных людей, которым нравилось, что к их палаткам приходят ручные еноты, что вдалеке от курортного шума можно увидеть крымских оленей, кабанов и белок-летяг. По речке Азмашах они шли в сторону горы Идокопас, где на высоте примерно 300 метров растянулось небольшое плато, на краю которого раньше горел маяк. В бухте стояла деревянная будка, поставленная местным авторитетом Сулейманом, в будке в сезон жил сторож, убиравший мусор.

Теперь здесь будет властвовать другой авторитет. А рядом с ним будут отдыхать в единственной в России полосе произрастания реликтовой пицундской сосны его друзья и соратники. В Дивноморске уже освятили патриаршую резиденцию, рядом — пансионат «Газпрома». В Красной щели, где плещет знаменитый водопад, — вотчина Кубанского казачьего хора. Красная щель, Темная щель, Березовская — вот ближайшие соседи Молокановой. Говорящие названия и дальше будут сопровождать мой репортаж, ради которого я прыгал по камням и гальке налево вдоль берега от знаменитого Паруса — скалы в море. Благо пограничники, чья застава стоит на левом берегу устья Джанхота, пока пускают. Вскоре и этот путь, вслед за дорогой через перевал, будет закрыт — по обеим сторонам бухты взорвут скалы.

Какие ветры дуют в Парус?

Зато дорога будет — хоть куда, хоть в светлое будущее! Четырехрядная (то есть, шире ведущей в Прасковеевку?) девятикилометровая магистраль будет манить путников, вглядывающихся в нее из-за шлагбаума. Стоимость ее подсчитать трудно — общественность не осведомлена о проекте, может, там, распугивая енотов, вообще гору сроют, а может, для сближения сиятельных проезжающих с крымскими оленями сделают путь прихотливым. В любом случае, считать можно в десятках миллионов долларов.

А вот аэропорт приказали строить, вообще не считая. Приказ госорганам есть, а бюджета пока нет. Ясно лишь, что фирма, которая под наблюдением госкомиссии ведет оценку отчуждаемой земли, за свои услуги возьмет несколько сот тысяч «зеленых». И лишь после ее работы станет ясно, сколько надо заплатить агрофирме-наследнице винсовхоза «Геленджикский» и сотням семей, чьи хозяйства уйдут под бетон или будут просто снесены в пятикилометровой зоне отчуждения.

Вообще-то аэропорт в Геленджике есть, по крайней мере, одна бетонная полоса, куда я проник через забор, не окончательно растрескалась. И аэровокзал стоит, сиротливо прикрывшись табличкой «Место регистрации пассажиров». Только вот пассажиров давно нет, а раньше в Геленджике садились небольшие самолеты. Потом и самолеты эти исчерпали ресурс, и цены взлетели за облака. В последний раз СМИ упоминали об этой площадке, когда президенту показывали в действии гидросамолет Бериева.

Честно говоря, обычные пассажиры легко обходятся без посадки в Геленджике, на побережье и около него хватает аэродромов, принимающих любые самолеты: Адлер, Анапа, Краснодар. Все они не так задевают курортную зону, как проектируемый в Геленджике. Местные жители бояться, что реактивный рев над центром города распугает отдыхающих.

Но негоже желанной цели всех террористов, которым обещано мочение в сортире, пользоваться «местами общего пользования». Вот и приказано возвести отдельный воздушный порт у моря, рядом с которым смогут швартоваться сиятельные яхты и катера. Для авиалайнеров компании «Россия» придется построить новую полосу под углом к прежней, сколько бугристой прибрежной земли надо будет срыть, тоже пока никто не считал. Мне называли приблизительную цифру первоначальных затрат — 20 миллиардов рублей. Хоть еще одного вице-премьера выделяй для курирования столь масштабной стройки!

Чиновники не зря, не бескорыстно любят подобные проекты. Во-первых, большое начальство обязательно заметит заботу и заботящихся не об одной духовной силе власти, но и о ее физическом, даже — физиологическом естестве. Во-вторых, у многомиллиардного (в долларах) пирога получаются лакомые крошки. Речь не только о распределении подрядов с ответной благодарностью, о приписках и прочих нарушениях, естественных при отсутствии общественного контроля над неафишируемой стройкой. Ведь и свои коттеджики можно рядом приткнуть, а можно и на ценах на землю внутри и вокруг площадки поспекулировать, благо оценщики под рукой… Такие интересы способны надуть даже каменный Парус!

А пока трудяги-летяги из «Тоннельдорстроя» уверяют меня, что ведут трассу к резиденции президента. Но местным депутатам говорили, что это будет резиденция руководителей СНГ. Кстати, подобные масштабные проекты очень любил нынешний руководитель исполкома находящегося пока в анабиозе Союза Белоруссии и России Пал Палыч Бородин, известный по многим скандалам, в которых фигурировали прикормленные фирмы. Если учесть, что к 2008 году, когда истекает конституционный срок президентства Путина, стройку никак не завершат, то может сбыться прогноз, по которому Путин готовит для себя пост в структурах, вырастающих на развалинах СНГ.

Но неужели президент, уходящий с прежнего поста, ничего не оставит своему преемнику?

По бокам от Демократической

Если вы подумали о Ткачеве, которого местные СМИ, захлебываясь от восторга, прочат в Кремль, то за Александра Николаевича беспокоиться не стоит.

У него и губернаторская дачка неплохая, и других уютных гнездышек хватит. Если продолжить путь налево от Паруса, то километров через пятнадцать от Молокановой щели, в устье другой речки, на берегу бухты Инал можно найти маленький поселочек, неприступный для посторонних. Он известен местным как дача Ткачева. Но проще добраться по дороге.

Для этого надо, вернувшись на федеральную трассу у Геленджика, доехать по ней до Бжида, а в селении свернуть направо, на улицу Демократическая. По этой дороге следуем до левого поворота, там напротив пансионата «Известия» и будут губернаторские хоромы. Опять говорящие названия! Если первое из встреченных напоминает о бывшем губернаторе-антисемите Кондратенко и ксенофобии его наследника, то правые и левые повороты от Демократической говорят о всём неуклонно извилистом курсе губернских властей.

Пользуясь традиционной лево-патриотической риторикой, доставшейся в наследство от Кондратенко, Ткачев в ноябре 2001 заявил о губительном для страны курсе нового президента Путина. А в 2003 году стал членом высшего совета «партии власти» и объяснил: «Единая Россия» — партия президента Путина. Быть во главе этой колонны — большая честь для меня!».

Не знаю, как во главе колонны всей власти, но мощь власти губернаторской Ткачев направил против «инородцев» — как внутри, так и снаружи. Действительно, миллион переселенцев на плодородные земли Кубани — это много, но это же не повод держать несколько тысяч турок-месхетинцев пятнадцать лет без паспортов, а потом радостно провожать остатки этого народа в Америку. Тогда, наверное, впервые в стенах ООН заговорили о Краснодарском крае. Была еще и постыдная интермедия с абхазскими мандаринами в попытке изменить в благоприятную для Кремля сторону итоги выборов в соседней стране, исполненная явно по заказу главы «колонны». Волю абхазского народа ткачевские заградотряды не изменили, но народ соседский обнищал еще больше. И попахивают все эти действия уже крайне правыми лозунгами.

Лево-патриотическая традиция заметна в отношении губернатора к хлебу. В январе 2004 года в интервью «Российской газете» он обещал: «… решено, что хлеб в новом году на Кубани дорожать не будет… Выделенная хлебопекарным предприятиям компенсация из краевого бюджета покроет их убытки». Через пару месяцев Александр Николаевич был избран на второй срок и заявил, что за главный продукт питания нужно платить столько, сколько он реально стоит. И хлеб сразу подорожал в полтора раза.

Говорю о явных, открытых российскому обществу шагах краснодарского губернатора, строящего свое будущее рядом с государевой дачей. Кроме того, есть много прегрешений, известных кубанскому обществу по размноженным на ксероксе малотиражным изданиям, по Интернету, переполненному деяниями Ткачева. Не пишу о них по двум причинам. Во-первых, сам их не расследовал. Во-вторых, их залповый выброс слишком уж похож на попытку потопить конкурента в борьбе за право наследования. Если кто интересуется подробностями, обратитесь к электронному архиву.

Впрочем, одна история тоже связана с топонимикой. Самая аргументированная публикация о ней появилась в окружной газете «Южный репортер» 7 ноября этого года и посвящена попыткам семьи Ткачева и его самого отобрать сахарный завод «Кристалл» у московской фирмы «Русский сахар». Столичные бизнесмены оказались под нажимом в родном для Ткачева Выселковском районе, где борьбу с ними ведут отец и брат губернатора, руководящие местным ЗАО «Агрокомплекс». Выселки… Опять говорящее название, раз выселяют пришлых!

Какое-то подобие выселок построено и на берегу бухты Инал (и нал?). Стараясь не оборачиваться в сторону губернаторской дачи, местные жители рассказывают, что им запрещено долго смотреть в ту сторону, даже спасателям с пляжа «Известий», которые по долгу службы призваны обозревать всю акваторию. Однажды слишком пристально обозревали — подъехала охрана. На мопедах, правда, но с автоматами. Солдаты у дачи…

Малоземельцы

Взаимоотношения прибрежного населения с краевым начальством отягчены не только прямым контрастом образа жизни и слухами о Ткачеве, как о «крупнейшем землевладельце Европы», но и проблемами с собственными маленькими участками. Грядет подлинная официальная приватизация земли, а здесь все так запутано с паями, кадастром, акциями и прочим наследием промежуточной эпохи.

Я уже писал летом 2005 года о махинациях с разделом имущества и земли агрофирмы «Дивноморская»; спустя полгода ясности не прибавилось. Николай Федорович Солодких, кавалер ордена Ленина, на пенсии превратился из бывшего директора совхоза в знатока современной юриспруденции и теневой экономики. Его активность не позволяет местным властям, пользующимся поддержкой краевых органов, окончательно объявить, что лучшие земельные доли давно неофициально поделены. Делить их снова и по правилам — запускать цепную реакцию разборок.

И сейчас еще на этих берегах интересующимся предлагают покупать участки в бухтах между президентской и губернаторской резиденциями по пять тысяч долларов за сотку. А сотки — включая пляж. Официально — приобретать не в собственность, а заключать договор об аренде на 49 лет. За это время, как учит нас Ходжа Насреддин, или ишак сдохнет, или султан… А местный султан с гневом раз в полгода, примерно, говорит на специально созываемых совещаниях о незаконных постройках и выделениях участков. Приезжал инспектировать обстановку знаменитый своими наездами московский гость Олег Митволь, тоже говорил о сотнях нарушений законодательства — земельного и экологического.

Я спросил о перспективах этой «борьбы нанайских мальчиков» заместителя прокурора Новороссийска Овакима Оганезовича Авакова и помощника прокурора Владимира Николаевича Петина, отвечающих именно за эти разделы законодательства. Петин объяснил, что, конечно, у самого уреза строить особняки нельзя. Указом Ткачева установлена в крае водоохранная зона — 100 метров. Даже движение транспорта в ней запрещено, кроме специального. Но и сам ткачевский дом в бухте Инал, и все остальные на побережье стоят у кромки прибоя. Потому что при кройке Черноморского побережья действует старое советское правило: если нельзя, но очень хочется, то можно. Недаром в Новороссийске год назад поставили памятник Брежневу. Не по инициативе властей, а от души местных бизнесменов.

Можно оставить дачу на пляже, если дом был построен до публикации Положения №1404. Если владелец укрепил берег набережной. А если совсем нельзя, то все равно ничего нельзя сделать, поскольку ответственность нарушитель несет только административную. Аваков предлагает сделать ее уголовной, но для новой статьи в Уголовном кодексе необходима не только инициатива Генпрокуратуры, но и согласие Думы. А там или ишак сдохнет или прокурор передумает…

Поэтому и стоят себе спокойненько у самого уреза крепкие особняки на прославленной Малой земле. Глядя на президентскую стройку, спокоен за свою дачу и губернатор. Наблюдая за активностью выбранных без всякого конкурса фирм, не стесняется и мэр Новороссийска Синяговский закладывать весь город гранитной плиткой фирмы «Выбор-С», где «С» горожане расшифровывают, как «Синяговский». Зато мостовые все в ямах — там плитку не положишь. Но можно установить памятник … воде. За 35 миллионов рублей. И просить в банке ссуду в 10 миллионов для обеспечения города водой, которой не всегда хватает даже в зимние месяцы. Неправда ли, вполне столичный подход?

Не думаю, что только дачами срослись на благословенных берегах Черного моря интересы Москвы и Краснодара. Есть еще и нефтяные терминалы по обе стороны Малой земли. От старой трубы уходят к Босфору танкеры с азербайджанской и российской нефтью, а от нового терминала в Южной Озерейке — сернистая казахстанская. Помню, лет десять назад довелось смотреть документы об исчезновении стотысячетонного танкера, вышедшего из Новороссийска почему-то в порт Поти, куда он никак не мог поместиться. Теперь, конечно, подобный примитив не проходит, но жизнь, понятно, не стоит на месте.

У причальной стенки новороссийского морского вокзала стоит на вечном приколе вышедший из употребления крейсер «Кутузов». Несколько лет назад на этом месте стоял пришедший с дружеским визитом итальянский крейсер. Сошедшие с него на берег моряки в пьяной драке у борта зарезали 16-летнего Александра Розенбаха.

Несмотря на международный характер конфликта, огласку он получил широкую. Даже губернатор Ткачев высказался в том смысле, что негоже спускать иностранцам убийства наших детей. Но когда понадобилось отправить мать убитого на суд в Италию, у краевой администрации средств на это не нашлось. Даже представителя какого-нибудь не нашли. Может быть, дело в том, что в эти же дни открывалось представительство Краснодарского края в Италии. Средства для многочисленной делегации нашлись, но никто не нашелся поехать из Милана в Таранто защитить интересы российской стороны.

Обо всем об этом написал в своей газете новороссийский журналист Валерий Волков, за эту публикацию он стал дипломантом Фонда имени Артема Боровика. И за это же его газету закрыли — слишком много неприятностей она стала приносить издателям и спонсорам. А на господдержку Волкову рассчитывать не приходилось. Хотя в краевом бюджете на поддержку печати в этом году было выделено 250 миллионов рублей. Но, очевидно, деньги пошли другим газетам. Которым нравится писать о возможном преемнике нынешнего президента.

Анапа — Новороссийск — Геленджик — Дивноморск