Танковое сражение Минобороны с оборонкой

Кому выгодно поливать грязью российские боевые машины?


9 мая по Красной площади в парадном строю пройдет колонна новых российских танков Т-90, и диктор наверняка расскажет нам об их уникальных боевых характеристиках. При этом он, конечно, умолчит о том скандале, который разразился из-за этих машин в Минобороны. Военные любят повторять: танки грязи не боятся. Ан нет! Еще как боятся. Особенно когда эта грязь льется на них из самых высоких штабов со словами: наши Т-90 хуже и дороже западных — и покупать мы их не будем. В российском ВПК с этим категорически несогласны и усиленно пытаются отмыть приставшую к их продукции грязь. В результате чего между оборонкой и военными развязалось настоящее танковое сражение. “МК” попытался разобраться в позициях воюющих сторон.
На парадах военные гордятся танками, а на деле — не очень.
  Поводом к возгоранию давно уже тлеющего конфликта стало заявление главкома Сухопутных войск Александра Постникова в Совете Федерации: “Те образцы вооружения и военной техники, которые мы получаем по номенклатуре Сухопутных войск, включая бронетехнику, ракетно-артиллерийское вооружение, пока не совсем соответствуют западным образцам. Хваленый Т-90 — это семнадцатая модификация танка Т-72 по цене 118 миллионов. За эти деньги можно купить три “Леопарда”.

Представители оборонки возмутились: неправда! Наш вместе с тепловизорами и новыми приборами стоит 70 млн. рублей. К тому же Индию, Саудовскую Аравию, Алжир, Сербию он устраивает, а родные военные спят и видят немецкие “Леопарды”, тем самым срывая нам многомиллиардные зарубежные танковые контракты!

Вмешаться в перепалку пришлось даже премьеру Путину. Отчитываясь в Думе, он был вынужден успокоить представителей ОПК: приоритет будет отдан российским образцам вооружений — и вскользь заметил: “Военные, которые плохо отзывались о российском оружии, допустили в этом ошибку и уже извиняются”.

Но почему, собственно, должен был извиняться генерал Постников, если он всего-навсего процитировал своих отцов-командиров? (Генералов, высказывающих точку зрения, идущую вразрез с позицией руководства, у нас давно не осталось.) Так, бывший замминистра по вооружению Владимир Поповкин (на днях он ушел на повышение в Роскосмос) задолго до Постникова говорил: “Что такое танк Т-90? Будем откровенны, это хорошая, глубокая модернизация танка Т-34”.


Танк Т-90. Экипаж — 3 чел. Масса — 48 т. Длина — 6860 мм. Высота — 2280 мм. Скорость по шоссе — 60 км/ч. Запас хода по шоссе — 550 км. Дальность поражения цели — 5 км. Глубина погружения под воду — 5 м. Боекомплект пушки — 45 снарядов. Снарядов, доступных для зарядки, — 22. Цена — 70 млн. рублей. 


Начальник Генштаба Николай Макаров тоже отметился. Правда, сначала оговорился: у нас, дескать, было два человека, сделавших некорректные высказывания, — зам. по вооружению Поповкин и главком Сухопутных войск Постников. “С ними был серьезный разговор на эту тему…” Но затем сам же их поддержал: такой подход должен побудить ОПК “быстрее модернизироваться”. И процитировал своего подчиненного: “Танк Т-90, который три года назад стоил 42 млн. руб., сегодня стоит свыше 100 млн. руб. Откуда цена возникла и почему, никто объяснить не может”.

Кто после этого усомнится, что все сказанное — это единая, консолидированная позиция руководства Минобороны? И кому извиняться?

Танк “Леопард-2”. Экипаж — 4 чел. Масса — 62 т. Длина — 7700 мм. Высота — 2790 мм. Скорость по шоссе — 72 км/ч. Запас хода по шоссе — 550 км. Дальность поражения цели — 2,5 км. Глубина погружения под воду — 4 м. Боекомплект пушки — 42 снаряда. Снарядов, доступных для зарядки, — 15. Цена — 167 млн. рублей. 

Правда, виновных в разжигании скандала военные все же нашли. Ими оказались журналисты. Якобы когда Постников выступал, то не знал, что в зале находятся представители СМИ, которые были столь непатриотичны, что обнародовали слова генерала. Короче, в том, что военные считают наши танки г…ном, виновата пресса. Особенно та, что сравнивает цифры и задает слишком много неприятных вопросов. Допустим, таких…

* * *

Пример №1. По данным директора Центра анализа мировой торговли оружием Игоря Коротченко, в мире сегодня сложился высококонкурентный рынок танков. В 2007—2010 годах на экспорт было поставлено 2 тыс. 950 танков на сумму $9,2 млрд., в 2011—2014 годах будет продано 1079 новых машин на $5,8 млрд. Причем по количеству их продаж Россия лидирует. За ней идут: США, Германия, Китай и Польша.

Цена на эту продукцию, по данным директора Центра анализа стратегий и технологий Руслана Пухова, такова (в рублях): “Абрамс” (США) — 217 млн.; “Леклерк” (Франция) — 255 млн.; “Леопард” (Германия) — 167 млн.; Т-84 (Украина) — 120 млн.; Т-90АС (Россия) — 70 млн.

То есть наш танк на этом рынке самый дешевый. Тогда вопрос: откуда генерал Постников взял цифру 118 млн.? Клерки что-то перепутали или снова журналисты? Интересно, как бы сложилась карьера такого же генерала в США, если б он не знал, по какой цене ему продают “Абрамсы”?

Пример №2. Крупнейший покупатель российской бронетехники — Индия. 310 танков были переданы ей по контракту 2001 года, в 2007-м она приобрела лицензии на сборку еще 347 штук. В 2014—2019 годах планирует получить еще около 600 новых Т-90С.

Для сравнения: за последние пять лет Российская армия купила 60 новых танков — на два батальона. В 2011 году ни одного Т-90 российское Минобороны покупать не планирует.

Причем новые Т-90 были поставлены в основном на Северный Кавказ. Но боекомплект снарядов они имеют старый, еще советский. Опытно-конструкторские работы по новым снарядам в прошлом году успешно завершены, но Минобороны закупать их не собирается, откладывая это на 2015—2017 гг. Вопрос: можно ли эти 60 машин назвать новыми? Специалисты говорят: с большой натяжкой.

Пример №3. Главный довод отказа Минобороны покупать танки — это их переизбыток в войсках. В Советской Армии их было 64 тысячи. В Российской — сократилось до 23 тысяч. Сейчас осталось порядка 10 тысяч, и Минобороны планирует урезать их количество еще минимум вполовину.

Причем из имеющихся 10 тысяч лишь 10—12% считаются современными, хотя новая программа вооружений предполагает, что до 2020 года у нас в войсках должно быть уже до 70% нового вооружения, в том числе бронетехники.

Вопрос: откуда возьмутся новые танки, если их закупка в ближайшие годы не предусмотрена? Может, цифры 70% решено добиться исключительно сокращением? То есть решить задачку: сколько из 10 тысяч танков надо снять с вооружения, чтобы имеющиеся 12% новых сразу превратились в 70%?

* * *

Еще недавно представители оборонки так не возбудились бы, услышав выступление генерала Постникова. Но теперь другое. Когда для Российской армии закупают израильские беспилотники и французские вертолетоносцы, с танками тоже может случиться всякое.

А потому оборонщики заранее предупреждают военных: учтите, обуют вас с этими “Леопардами”, так же как и с “Мистралями”, — отдадут за бешеные деньги такую же голую железяку без всякой натовской электронной начинки, которая вас так возбудила.

Кроме того, для них придется закупить тренажеры, боеприпасы другого калибра, причем много: для обучения, для запаса на случай войны… Надо сломать существующую систему обучения и создавать новую, а учитывая, что сейчас у нас танкистов учат 3 месяца, она наверняка будет провалена.

Эксплуатация иностранной техники потребует новой системы ремонта и обслуживания ее в мирное и военное время. Как, к примеру, пригласить на передовую представителя завода, если твой противник — НАТО, а этот человек находится у него в тылу?

И главное, говорят оборонщики генералам: не забывайте, что наш танк лучший. Он прошел испытания в трех климатических зонах Саудовской Аравии, Индии и Малайзии и после марш-броска поразил более 60% целей. Ни “Леопард”, ни “Леклерк”, ни “Абрамс” этого сделать не смогли. У Т-90 есть система управляемого вооружения, которая позволяет поражать цели на расстоянии до 5 км, у “Леопарда” — только на 2,5 км. К тому же “Леопард” по габаритам больше, неповоротливей — значит, и попасть в него проще. Наш Т-90 погружается под воду на 5 м, а “Леопард” только на 4 м, “Абрамс” вообще на 2 м. У “Леопарда” 15 снарядов, доступных для зарядки, у Т-90 — 22. Короче, по всему — по огневой мощи, броне и дальности — мы превосходим конкурентов.

Но в Минобороны отмахиваются и возражают:

— Вы говорите о боевых качествах, а сегодня важна еще и безопасность экипажа — цена человеческой жизни теперь стала намного выше. А ваша машина, где люди и снаряды в одной кабине, — это гроб на гусеничном ходу. Мы уж не говорим об элементарном удобстве работы экипажа. Даже директор Уралвагонзавода признал: “Нам и самим уже все надоело: эти безумные комплекты, шланги… В танк не зайдешь. А в зарубежный танк на выставке сядешь и сидишь если не как в Mercedes, то как в Volkswagen. В наш же залезешь — ну просто артерии какие-то везде торчат…”

— Да, — соглашаются в ВПК, — нет машин без недостатков. Но мы готовы совершенствоваться. В нашей новой разработке — “объекте 195” — уже реализован принцип отделения людей от топлива и боеприпасов, в башне нового танка вообще нет людей, а ее вооружение управляется дистанционно.

— Нет, — твердят военные. — Мы вам все равно не верим, поэтому покупку Т-90 приостанавливаем, а опытно-конструкторские работы по “объекту 195” прикрываем, так как считаем его абсолютно бесперспективным.

— Так какое же вооружение для вас является перспективным?! — недоумевают оборонщики, при этом, возможно, даже не подозревая, что именно этим вопросом давят на самую больную мозоль сразу всей верхушке Минобороны.

* * *

Ни для кого уже не секрет, что у наших нынешних полководцев слабовато именно с перспективой. Они любят произносить красивые речи о сетецентрических войнах, но до сих пор так и не сформулировали для себя четко: что такое поле боя в современной войне? Какое вооружение в связи с этим требуется армии сейчас и в будущем? В этом признался начальник Генштаба, когда, выступая в Академии военных наук, заявил, что им пришлось ввязаться в реформу, не имея на то достаточных теоретических обоснований.

Так куда ж вы так спешили, милые? Без логики и ясной стратегии уж какие могут быть перспективы?

Вот и получается: приходит один министр обороны, крушит, ломает — оптимизирует. Говорит: эти самолеты, ракеты и танки строить будем, а эти нам не нужны. Похозяйничает так пару-тройку лет, отчитается о реформе, и — на повышение. Приходит следующий. Снова начинает оптимизировать. По-своему. А ему нравятся уже другие самолеты, танки и ракеты, не те, что прежнему. И оборонка должна подстраиваться, терпеть, крутиться, подворовывать — в общем, как-то выживать. Тут уж не до новых разработок. Да и зачем они, если скоро придет очередной министр и деньги из бюджета потекут в другие карманы, на другие образцы вооружений. В результате все топчутся на месте. Теряются профессионализм, школа, кадры и, конечно, перспектива.

Зато на перспективу можно безнаказанно обещать. Вот как сейчас: к 2015 году сделаем новейший супертанк, а к 2020-му купим 600 самолетов, 1000 вертолетов, 56 дивизионов С-400, 8 подлодок с “Булавой”…

Кто больше? Не стесняйтесь, поймать на вранье все равно будет некому. К тому времени, как говорится, или осел, или падишах… Никто и не вспомнит. Не вспоминают же сегодня те обещания, которые звучали, когда принимали три предыдущие госпрограммы вооружений, ни одна из которых начиная с 1996 года так и не была выполнена.

И кто виноват? Тот, кто врал? Или тот, кто делал вид, что верит, и платил за это вранье из государственного кошелька? Небескорыстно, конечно.

Бывший полковник Генштаба Виктор Мураховский, к примеру, отвечает так: “Промышленность не может определять ни технические задания, ни количество продукции — это инициатива заказчика. И если на протяжении десятилетия он показывает полную импотенцию, то встает вопрос: насколько адекватны те люди, которые занимают в Минобороны столь высокие посты?”.

Что ж, возможно. Только хотелось бы дополнить. Да простят меня врачи, но импотенция, о которой говорит полковник, похоже, оказалась заразной. Проявившись у заказчика — Минобороны, она быстро перекинулась на исполнителя — российскую оборонку, с которой у Минобороны в прошлом были весьма близкие, интимные отношения.

Чтобы окончательно не растерять имеющийся потенциал (потенцию), оборонка стала изменять своему постоянному партнеру. Причем в основном с иностранцами. К примеру, с Индией. Та заключает танковый лицензионный контракт по производству Т-90С, а российская оборонка, хоть и с трудом, но его выполняет. При этом наше Минобороны ей говорит: нет, меня такой же продукцией ты удовлетворить не способна — и косит налево, в сторону Германии и ее “Леопардов”. “Это я-то не способна? — негодует оборонка. — Надо еще посмотреть, кто из нас не способен!”

И вот мы смотрим… Всей страной. А что ж не смотреть, если конфликт вынесен на всенародное обозрение. Глядим и удивляемся: какие все же причудливые формы может обрести реформа нашей армии и возрождение российского ВПК под чутким руководством ее эффективных менеджеров!

Одно во всей этой ситуации радует: перспектива. Если в своей военной доктрине мы объявляем НАТО потенциальным противником, а сами покупаем у него оружие, значит, воевать с ним не собираемся. Да и кому воевать, если кругом импотенты? И это здорово: чем их больше, тем меньше вокруг насилия. Да здравствует мир во всем мире! А для красоты парадного строя на Красной площади нам и десятка старых танков хватит.