Последний удар

Я знаю, что в вашем сообе о политике нельзя, но куда ж без нее-то… Тем более, что меня, коммуниста, даже в своем сообе не всегда понимают, а здесь, у вас, иногда хоть прочитывают и как-то более лояльно…

   У нас тут снегопад… Делать нечего, вот и решил написать. Вспомнился один случай из жизни в другой стране и в другое время… В то, когда жили тихо-спокойно, и были уверены, что вот-вот построим коммунизм…

   Часть первая. «Барин»

   В те далекие времена я, выпускник танкового училища, проходил службу в танковом батальоне мотострелкового полка , которым командовал майор К*. 

   У него была кликуха «Барин». Она абсолютно точно подходила как к его богатому внутреннему миру, так и к роскошному внешнему облику.

   Это был высокий, грузный мужчина средних лет, с уже ясно наметившимся брюшком, совершенно не характерным для военного. Походка и повадки соответственные - плавно, вальяжно, высокомерно… Этому было простое обьяснение, о котором все знали – его папа служил в Москве генералом, где-то глубоко в тылах Министерства обороны…

   Одевался он всегда согласно статусу – шитые под заказ сапоги, обмундирование генеральского сукна, фура-аэродром и облик завершали погоны, звезды на которых были вышиты золотыми нитками в ателье…

   Не сказать, что он совсем ничего не делал – в армии так не бывает… Иногда, особенно когда сверху на него спускалась очередная издюлина, он начинал заниматься воспитательной работой. Выходил перед строем и начинал вопить: «Бездельники, лять, всех уволю!.. Сошлю, куда зампотыл телят не гонял!...Сколько я могу один за всех тут работать, а???»... и т.д…

   Мы, конечно, выслушивали это с пониманием и искренним раскаянием… Потупив глаза в пол… Снимали фуражки и вытирали выступивший от напряжения пот…

   И, когда командир заканчивал, мы сразу забывали обо всем сказанном им…

   Командир у нас был не зловредный и незлопамятный… Не потому, что добрый, а потому, что ему было пох… до нас… Он знал, что перед ним лежит широкая и беспрепятственная дорога в Москву по служебной лестнице. И ничего на этом пути ему помешать не может…

   Вот за это мы и любили его, и уважали… Наш полк обходили лишние проверочные комиссии, а которые заглядывали, не особо нас трогали…

   Все, как у Льва Толстого. В нашем полку был свой князь Болконский – наш «Барин».

   Часть вторая. «Дипломат»

  Я на тот момент, случайным образом носил погоны лейтенанта, но настоящим офицером еще не был (офицер рождается через года два-три после выпуска)…  А пока я был полон сил, надежд и энтузиазма (читай – глупый еще).

   Как и все молодые, я смысл своей службы видел в облегчении тяжелой солдатской доли… Я вместе с ними обслуживал технику, чистил, чинил, таскал аккумуляторы и боеприпасы… Вобщем занимался ерундой…

В то время я ходил на службу со старым, потрепанным дипломатом (портфель такой, кто не в курсе, в форме маленького чемоданчика, очень модно в те времена)…

   Носил я его не потому, что занимался бумажной работой. Носил я его потому, что в нем было очень удобно носить всякие игрушки для начинающих мальчиков-танкистов: ключи для работы, запчасти всякие, неисправные электроспуски, ударники, планки крепления стволов и т.п… (ну, чтобы чинить по ходу или поменять на складе)… Все это было маленькое, но очень тяжелое, поэтому мой дипломат весил обычно 10-15 кг…

   Старшие товарищи пытались меня вразумить тогда и отучить от этих грязных дел.

Так, однажды, мне на совещании подсунули в дипломат красный кирпич… Так я его принес домой и даже не заметил разницу в весе…

Поймите правильно. Я строил коммунизм! Сил и желания немеряно. Дома – молодая жена и яичница на сковородке уже шкворчит… Неужели какой-то кирпич мог меня остановить?...

   Часть третья. Роковой удар.

   Тот день был обыкновенный. Такой же тягостный и нудный, как и вся военная служба, я бы и не вспомнил о нем, если б не этот случай…

   Я, как обычно с утра пришел на службу - в тот день были политзанятия… После политзанятий я взял свой дипломат, построил роту, и повел ее в парк на обслуживание техники…

   Уже в боксе, я построил роту перед танками, поставил дипломат, и стал ставить задачи экипажам по обслуживанию… Мои абреки с обычным поху…измом выслушали, и разбрелись по машинам делать вид, что работают…

Поскольку времени до обеда оставалось немного, я решил не заморачиваться грязными делами и не переоделся в рабочий комбез… Так и ходил в форме между танками, проверяя ход работ…

   Через некоторое время я вдруг услышал какой-то шухер в проивоположном конце бокса…

   Почти сразу же понял – в бокс какого-то хрена приперся командир полка. Такого практически никогда не было – он же в танках ни бум-бум…

   Тем не менее его голос содрогал стены: «Лять! Бардак тут развели мне! Кто будет тут подметать? Вы что, не видите? Вам голуби скоро на головы срать будут!!!»…

   Мы, понятно, попрятались за машинами, согласно обстановке… Потому, как любой военный знает, что любая кривая, проходящая вокруг начальства, гораздо короче прямой, проходящей рядом с ним…

   А командир шел вдоль танков и орал… Третья рота, вторая, первая… Моя…

   Пришлось мне выползти… Я бодро прикладываю руку к козырьку и докладываю: «Личный состав первой танковой роты занимается обслуживанием техники…»

Писк комара замечен не был…

Командир лишь скосил взгляд в мою сторону и продолжал: «Йопт.. Да они даже переодеться не желают! Чистоплюи мать твою!... Ручки им замарать неохота!...»

Я же, как и положено по уставу, потрусил сзади за командиром на полусогнутых… Выслушиваю все, втянув голову в плечи…

И тут, как-то неожиданно, дорогу командиру перегородил мой дипломат, о котором я совершенно забыл впопыхах…

Он стоял поперек дороги командира гордо и вызывающе…

Командир думал, что я нормальный человек, и ношу в нем документацию, бумаги… Приближаясь к дипломату он продолжал вопить: «Бумажки они тут пишут, бюрократы, хреновы! А кто будет технику обслуживать?!!!»…

   Заходясь в чувствах, командир размахивается и, с присущей моменту ненавистью пинает дипломат…

   Катастрофу я предотвратить не успел… Только закрыл глаза и крепко зажмурился….

   Командир наверное думал, что дипломат улетит в «девятку» ворот… И все закричат: «Спартак – чемпион!»… Он ошибся…

Когда я открыл глаза мой дипломат все так же гордо стоял на месте… Лишь слегка покачивался…

На командира я глаза не посмел поднять. Оробел что-то…

….

Вместо послесловия: вот как-то так мы строили коммунизм…