Вынужденный оговор или кого назначают «педофилом»???

«В уголовных делах доказательства должны быть светлее света.»
Латинское изречение

Версия событий, сообщенная журналистам третьими лицами.

Мы, судебные журналисты, привыкли ко многому…. Мы многое повидали…
Но иногда обстоятельства, которые становятся известны при проведении журналистского расследования, ошарашивают даже нас, людей, которые, казалось бы, давно уже привыкли к любым поворотам судьбы.

При проведении этого журналистского расследования мы столкнулись с подобным в деле, которое сейчас расследуется правоохранительными органами в республике Дагестан.

Ранее мы писали об этом деле:  Расплата за жалобу?

Мы напомним нашим читателям, что более года назад в сентябре 2019 года, в Хасавюртовском районе республики Дагестан, сотрудники уголовного розыска, по поручению Следственного комитета РФ, проводили проверку по сообщению о совершенных неизвестными лицами преступлениям, направленным против половой неприкосновенности личности, которые были совершенны в одном из селений этого района в отношении несовершеннолетней девочки, предположительно имеющей ряд особенностей своего психического развития.

Предполагаем, что тогда в поле зрения оперативников ввиду отсутствия в их распоряжении прямых улик и доказательств, кроме имеющихся у них противоречивых пояснений несовершеннолетней девочки, (которая заявляла, что эти преступления при явном попустительстве и одобрении ее отца и мамы, совершали мужчины ее села), попала большая группа лиц.

По результатам проверки по заявлениям девочки в отношении некоторых из указанных ею мужчин были приняты решения о возбуждении ряда уголовных дел.
В связи с допущенными по нашему мнению нарушениями в ходе расследования этих уголовных дел, со стороны правоохранительных органов, и сомнений возникших у нас о доказанности виновности ряда задержанных односельчан потерпевшей, мы обращались с журналистскими запросами-заявлениями в надзирающие органы.

В данное время журналистам стали известны новые обстоятельства по этому делу, которые требуют проверки и безотлагательного принятия решения правоохранительными органами, в связи с чем мы продолжаем наш рассказ о нём.

Вечером 11 октября 2020 года журналистам позвонили жители села Муцалаул и сообщили, что несовершеннолетняя потерпевшая — сбежала из ГКУ РД «Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних», окольными путями добралась до дома родителей и рассказала им, и соседям о произошедших с ней событиях, попросив их немедленно связаться с журналистами для информирования общественности о произошедшем с ней.

О том, что девочка покинула реабилитационный центр мы безотлагательно проинформировали МВД Республики Дагестан и МВД России. Насколько нам известно, то защитником Алиева М.М. о происшедшем был немедленно проинформирован и следователь.
Мы сообщили, что  предположительно жизнь девочки, оставшейся без надзора, может находится в опасности, кроме того, мы опасаемся мести со стороны многочисленных обвиняемых по делам, где девочка является потерпевшей.

По видеосвязи, с целью проверки поступившего сообщения, в присутствии родителей девочки, мы пообщались с ребенком, в беседе с нами она подтвердила рассказанное ею накануне своим родителям. Из ее рассказа мы поняли, что ее родственница применив психологическое и физическое насилие, по отношению к ней, и инициировала указанные дела с целью получения права опеки над ней и возможного последующего захвата недвижимости ее родителей (у родителей девочки в собственности земельные участки и два дома).

Согласно ее рассказу следует, что, некоторые должностные лица Следственного комитета республики Дагестан, МВД по республике Дагестан и социально — реабилитационного центра для несовершеннолетних республики Дагестан, в ходе расследования головного дела применили к ней психологическое давление, заставили ее дать показания о виновности заведомо невиновных для нее лиц - своих односельчан, тем самым оговорить их.

После разговора с девочкой журналисты вновь связались с правоохранительными органами, и немедленно информировали о полученной информации дежурную часть МВД России и МВД по республике Дагестан, и иных должностных лиц.

Также журналисты сообщили эту информацию на горячую линию Следственного Комитета РФ — «Ребенок в опасности» (должностное лицо которого почему-то отказалось представиться заявителям).
В результате наших сообщений, в село, где находилась девочка, приехали сотрудники полиции из МВД республики Дагестан, которые встретились с нею (запись состоявшегося с ней разговора частично имеется в редакции).

Поскольку девочка была напугана предыдущим общением с правоохранительными органами, в этот раз она попросила жителей  села Муцалаул не оставлять ее и ее родителей одних  наедине с должностными лицами, так как боялась их.

В результате состоявшегося в присутствии односельчан разговора сотрудников правоохранительных органов, девочка еще раз сообщила о том, что происходило с нею все это время. После чего сотрудники полиции уехали, а девочка была оставлена с родителями.
Мы прилетели в Дагестан буквально на следующий день после происшедшего, где в присутствии и с согласия родителей снова пообщались с ребенком, в ходе разговора с нами девочка повторно, подробно и последовательно рассказала нам о том кто, как и какими средствами заставляли ее оговаривать невиновных людей.

Из рассказа девочки следует, что ее избивала  и заставляла в наказание есть острый перец, ее родная  тетя, которая делала это для получения нужных показаний от нее.  Девочка сообщила нам также, то что участковый  уполномоченный  полиции Казбекского района  (Его имя в редакции, по непроверенной  информации  он является  близким  знакомым тети) -  изначально, на несколько дней, поместил 13-летнею девочку не в специальное  государственное учреждение для  несовершеннолетних, а к себе  в свой  личный  дом, где удерживал ее, не выпуская оттуда.

Также в присутствии родителей пострадавшая сообщила о том, что на нее при проведении следственного действия — очной ставки с Мусой Алиевым, оказывалось физическое и психологическое давление. Так она сообщила журналистам, что должностное лицо социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних республики Дагестан, которое было назначено следователем, как ЗАКОННЫЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ этой самой пострадавшей девочки – пинала ее ногой под столом во время очной ставки, указывая ей какие надо давать следствию показания, и принуждая ее к этому.

Кроме нас, в связи с нашими сообщениями, и сообщениями встревоженных происходящим односельчан, для помощи девочке в село Муцалаул приехали юристы «Комитета против пыток», ранее работавшие по уголовному делу об избиении Мусы Алиева сотрудниками полиции, которые в настоящее время оказывают им надлежащую помощь. Вот какую информацию мы обнаружили на их сайте:

«Несовершеннолетняя жительница Дагестана обвиняет свою родственницу и сотрудников правоохранительных органов из Хасавюрта в том, что те в 2019 году заставили ее оговорить несколько мужчин в изнасиловании. Юристы Комитета против пыток начали общественное расследование. 

16 октября 2020 года в Комитет против пыток за юридической помощью вместе со своими родителями обратилась жительница Республики Дагестан Лейла (имя заявительницы изменено – прим. авт.). Лейла рассказала, что в июле 2019 года ее тетя забрала ее у родителей и у себя дома избивала, требуя, чтобы она оговорила в изнасиловании нескольких мужчин и своего отца. По словам Лейлы, тетя несколько раз говорила ей, что она делает это для того, чтобы оформить на нее опекунство и получать деньги.    

В сентябре 2019 года тетя Лейлы обратилась в ОМВД РФ по Казбековскому району с сообщением о неоднократных изнасилованиях своей племянницы. Через несколько дней местный участковый в отделе полиции посредством видеозвонка показал Лейле четырех задержанных мужчин, которые находились в Хасавюртовском межрайонном следственном отделе СУ СК РФ по Республике Дагестан. 

«Участковый спросил, они меня изнасиловали или нет? Я ответила, что нет. Участковый выключил телефон и сказал мне, чтобы я сказала, что это они изнасиловали меня, после чего вновь включили видеосвязь на телефоне. Тогда я сказала, что это были они. После этого я увидела в телефоне, как задержанных начали избивать двое мужчин», – вспоминает Лейла. 

После этого ее поместили в Социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних в Махачкале. Как рассказала Лейла, через несколько дней к ней приехал сотрудник полиции Хасавюрта Юсуп Магомедов в сопровождении двух коллег (в настоящее время Юсуп Магомедов является подсудимым по делу о пытках заявителя Комитета против пыток Мусы Алиева – прим. авт.), и в присутствии этих полицейских тетя приказала написать ей заявление об изнасиловании.    

«Я отказалась это делать и тогда тетя избила меня в присутствии Магомедова Юсупа и двух полицейских, которые приехали с ними. Эти трое никак не отреагировали на это, не сказали тете, чтобы она не била меня», – говорит Лейла. 

После этого, по словам Лейлы, ее доставили в следственный отдел Хасавюрта, где она написала заявление об изнасилованиях. Также она рассказала, что по дороге назад в реабилитационный центр Юсуп Магомедов ударил ее шнуром от зарядного устройства для телефона и сказал, чтобы она говорила все, как требовала от нее тетя. 

Через несколько недель следователь Хасавюртовского следственного отдела приехал в реабилитационный центр и предупредил Лейлу, что ее будут допрашивать. «При этом он сказал мне, что если я не буду говорить все так, как мне говорила тетя, то они изобьют моих родителей», – рассказала Лейла. 

Как утверждает девушка, впоследствии угрозы избиения родителей несколько раз повторялись. 

10 октября 2020 года Лейле удалось сбежать из реабилитационного центра в Махачкале. Спустя несколько дней она вместе с родителями обратилась за юридической помощью в Комитет против пыток. Лейла объяснила правозащитникам, что причиной бегства из центра стали, помимо прочего, избиения со стороны воспитателей и жестокое обращение.  

Как стало известно правозащитникам, в отношении девятерых человек, на которых Лейла написала заявления, возбудили уголовные дела: они обвиняются в совершении преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы личности. 

«Мы начали собственное общественное расследование, в рамках которого намерены собрать максимум информации о произошедшем с Лейлой, – говорит юрист Комитета против пыток Дмитрий Пискунов. – Также в интересах Лейлы в ближайшие дни мы обратимся с сообщением о преступлении в следственные органы».

 Подробности здесь:  https://www.pytkam.net

Помимо этого, девочка и ее родители по советам жителей села обратилась за защитой к пользующемуся исключительным доверием у местных жителей священнослужителю местной мечети и общественности. На состоявшемся сходе жителей села было принято решение еще раз просить правоохранительные органы и депутатов разобраться в происходящем.
Имам мечети также сказал, что ни он ни жители села не дадут в обиду ни саму девочку, ни ее родителей.
То, что увидели и услышали наши журналисты по этому делу, мы показываем в нашем видеорепортаже:

 https://www.youtube.com/watch?v=k49TN_t0jHQ&feature=emb_logo     

Можно ли предположить, что ребенок, оказавшись вне стен социально-реабилитационного центра, стал говорить неправду???  Можно, наверное?

Но почему тогда все ее предыдущие показания, полученные следствием, имеют существенные противоречия и несостыковки, о которых говорит защита Мусы Алиева, полностью ознакомленная со всеми материалами его уголовного дела?

Почему каждый раз, когда выяснялось алиби Мусы Алиева, девочка с подачи именно следствия сообщала новую дату и время якобы совершенного в отношении нее преступления???  И почему тогда факт совершения этого преступления в отношении нее Мусой Алиевым девочка сейчас категорически отрицает?

И почему, по нашим предположениям,  когда у следствия так и не получилось этого сделать (сослаться на конкретный день), и когда даже Верховный Суд РД (до этого неизменно поддерживавший следствие), перестал верить следствию, и своим решением, призвав следствие соблюдать закон, отпустил Мусу Алиева из СИЗО, а также после начала нашего журналистского расследования по этому делу, которое привлекло внимание наших читателей — следствие, видя как разваливается на глазах все обвинение, ринулось спасать его и получать новые  показания  от ребенка  и от ее отца (предположительно имеющего ряд проблем с психикой)???

В своих новых показаниях (данных им после  нашего начала журналистского расследования и освобождения Мусы Алиева, и до побега из реабилитационного центра потерпевшей) дочь и отец “сообщили следствию” о том, что конкретной даты преступления они уже не помнят, что позволило следствию предъявить Мусе Алиеву новое обвинение, в котором говорится, что преступление им было совершено в период времени с 01.06.19 по 17.07.19, а не в конкретный день как это было изначально.

Вот это и есть весь ответ следствия на отсутствие конкретных доказательств в деле?  Как это понимать? Получается, что следствие как бы говорит обвиняемому, и его защите: у Вас есть алиби на пару дней, а теперь поищите их на полтора месяца, если найдете, тогда мы посмотрим???

Вот это и есть и весь ответ следствия на отсутствие конкретных доказательств в деле???

И как вам, уважаемые читатели, нравится такое отношение следствия к закону и к презумпции невиновности?

В связи с этим у нас, как у журналистов, есть вопрос к начальнику этого следователя: неужели таким вот образом расследуются все дела в этом подразделении следственного комитета РФ по республике Дагестан? Неужели иногда доказательства просто «рисуют» не выходя из кабинета?

И законно ли это?

И как представляет себе начальник следствия добровольную явку отца девочки — предположительно психически больного, в следственный отдел в Махачкале, из своего села, (отстоящего от кабинета следователя на многие десятки километров), с заявлением, написанным им явно под чью-то диктовку, с грамматическими ошибками, с просьбой о своем допросе, на котором он и меняет свои ранее данные показания???

При этом остается много непонятного. Вопрос: а зачем он это делает, ведь если признать данный факт, то он также наравне с другими лицами становится соучастником по делу?

И как можно ложить в основу обвинения показания свидетеля, предположительно имеющего психическое заболевание? И почему о том, что такое преступление действительно было, отец девочки, до своего последнего допроса ничего не говорил?

В связи с допросом отца девочки у нас возник вопрос к следователю: на основании какой нормы права участвующий в допросе предположительно психически больного свидетеля, педагог, может определить допустимость таких показаний? Может быть государство зря содержит психиатров? Может можно просто приглашать для этого учителей? По крайней мере в Махачкале?

А, что по этому поводу думает прокурор республики Дагестан?

Креативно работает следствие, не правда ли? Вы согласны с нами? И если нет, не согласны, то почему?

После последних происшедших событий наши журналисты официально обратились к прокурору республики с открытой публикацией и передали в прокуратуру журналистский запрос — заявление об обнаруженных признаках противоправных деяний.

Однако ответа от прокурора в редакцию до сих пор не поступило.

Хотелось бы уже получить какой-то ответ от прокурора, все сроки для написания которого уже вышли, и направить его если не нам, то хотя бы защитникам Алиева. А также сообщить нам и о том, где сейчас потерпевшая, как она себя чувствует, какие меры по обеспечению ее безопасности приняты, что будет с теми лицами которые заставляли ее оговаривать жителей села, ее односельчан, проводится ли надзирающим органом по данному факту какая то проверка, и если нет -то почему?

Мы  писали  в  предыдущей публикации,  что  при  проведении журналистского расследования у нас возникло масса вопросов к органам предварительного расследования, один из таких вопросов, помимо следствия был адресован пресс-службе МВД республики Дагестана, а именно: «на каком основании ими 22.12.2019 на страницах соцсети «инстаграм» в Интернете от имени МВД республики Дагестан было опубликовано интервью с несовершеннолетней потерпевшей, в которой она называет свои персональные данные, позволяющие ее идентифицировать?

Что это? Как это назвать?

Погоня за дешёвой сенсацией? Может быть это попытка отстоять честь мундира, обвинив руками ребёнка человека, чья вина ещё не доказана в суде и этим попытаться оправдать действия сотрудников полиции?

Данное видео сейчас гуляет по сети, и установить личность ребёнка, изображенного на нём, не предоставляет никакого труда, так как ребёнок называет себя.

Неужели пресс-служба МВД (я не верю в это) не знает, что это прямо запрещено положениями ст. 4 и ст. 41 закона о СМИ?

Неужели в МВД Дагестана считают, что все способы для защиты своих сотрудников хороши?

https://chernovik.net/

Как рассказала нашим журналистам сама пострадавшая девочка,  эту  видеосъемку на территории социально - реабилитационного центра  в  период ее нахождения  там проводила та  самая  ее родственница,  которая  заставляла ее оговаривать невиновных людей.

В связи с чем у нас возникает вопрос, как такое могло произойти?  Кто из должностных лиц разрешил публиковать на официальном ресурсе МВД эту видеозапись??? Какие меры приняты МВД к лицу, допустившему подобное нарушение закона? Была ли передана данная видеозапись в следствие?

Этой публикацией мы хотели напомнить всем сторонам этого дела, о том, что не так давно произошел  трагический  случай   в  Верхней  Пышме Свердловской области, о котором писали многие  СМИ  https://www.ural.kp.ru/daily/217197/4307185/

Там невиновного мужчину убили, приняв за педофила и устроив самосуд из-за шалости детей, оговоривших его.

В связи с чем мы считаем, что общество не зря призывает правоохранительные органы быть предельно объективными при расследовании этого и подобных дел. Ведь обвинить просто, а фантазии детей иногда просто зашкаливают, а кроме того часто ребенка легко принудить к даче нужных показаний и поэтому в отсутствии сведений подтверждающих их слова необходимо проводить надлежащую проверку, установленную требованиями закона. Иначе на скамье подсудимых может оказаться невиновный.

В связи с чем мы, как журналисты, еще раз просим правоохранительные органы быть предельно объективными при расследовании этого дела.

Зададим вопрос обществу: если рассказанное этой несовершеннолетней девочкой журналистам и юристам — правда, то до каких пор в России невиновных людей заинтересованные лица, в угоду своим интересам, будут назначать «педофилами»???

В настоящее время вся эта информация проверяется нашими журналистами, о произошедшем будут оповещены пресс-релизом иные СМИ.

Мы сейчас не можем точно сказать, насколько вся изложенная журналистам самой несовершеннолетней девочкой, ее родителями и иными лицами информация, соответствует действительности, поскольку мы не имеем полномочий, необходимых для ее проверки, и именно поэтому мы еще раз обращаемся в Прокуратуру республики Дагестан, в Следственное управление СК РФ по республике Дагестан, в МВД РФ по республике Дагестан и в иные правоохранительные и административные органы, с сообщением об обнаружении информации, имеющей признаки совершения преступлений, и указанием на публикацию в СМИ, с приложением копий публикации для проверки всей изложенной в них информации и защиты законных прав возможно пострадавших от противоправных деяний несовершеннолетнего ребенка, обвиняемого Мусы Алиева и других лиц.

Авторы материала просят считать этот видеорепортаж и статью о журналистском расследовании – открытым обращением в Следственный Комитет России, к Министру МВД РФ, в ФСБ России, в Генеральную Прокуратуру РФ, в Верховный Суд РФ, к Уполномоченным по правам ребенка и по правам человека по всей изложенной в них информации. Также мы обращаемся к Президенту России с просьбой взять проводимое расследование под свой контроль для полноценной проверки всей изложенной информации! 

По мнению редакции, при расследовании указанных уголовных дел были проигнорированы положения норм основного Закона страны — Конституции Российской Федерации, а именно ч. 3 ст. 49 и ч. 2 ст. 50, согласно которым неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого; при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. Проведенное журналистское расследование — по мнению журналистов — выявило новые и вновь открывшиеся обстоятельства этих дел.

В связи с вышеизложенным редакция СМИ этой публикацией обращается в компетентные органы для защиты законных прав и интересов несовершеннолетнего ребенка и восстановления нарушенного права иных пострадавших лиц.

Писатель Оливер Боуден сказал когда-то мудрые слова: «Не позволяй клинку поразить невиновного.»

Зададим же риторический вопрос: сколько невиновных в наше время может быть поражено «клинками» обвинений при таком отношении к соблюдению закона и к людям???

Автор материала: Георгий Алпатов

Материал подготовили:
Сергей Кузин
Элина Ходченкова
Сергей Устюжанин
Станислав Круглов
Лана Румянцова
и другие сотрудники ОСЖР.

Дополнение редакции:  по поступившей  в редакцию  непроверенной информации в ночь с 31 октября на 01 ноября 2020 года несовершеннолетнюю потерпевшую против ее воли, и воли ее родителей,  неизвестные   должностные лица увезли  в  тот же ГКУ СРЦН республики Дагестан.

Ранее о давлении, оказываемом на нее должностными лицами она сообщала в интервью журналистам нашего СМИ. Редакция не исключает возможности, того что девочку могли увезти те же должностные лица. 

В связи с изложенным  редакция обращается  в правоохранительные  и административные органы Российской Федерации  с просьбой: обеспечить надлежащую  защиту несовершеннолетней девочки от  возможных противоправных деяний должностных  лиц и  продолжить расследование уголовного дела, по которому она признана потерпевшей,  в  центральном аппарате  Следственного Комитета  РФ, либо  в  ином федеральном  округе  Российской  Федерации, поместив ребенка в безопасное  для нее государственное учреждение для  несовершеннолетних.

В публикации использована открытая информация из иных СМИ и сети Интернет.

При первичной  публикации были допущены  технические ошибки,  в частности неверно названа фамилия одного из  героев видеорепортажа.  В настоящее время технические ошибки исправлены, редакция приносит извинения  нашим уважаемым читателям и зрителям.