Ни Богу свечка, ни В.И. Ленину кочерга

 

День седьмого ноября привычно сопровождается разговорами о величии Октября, который открыл новую эру в истории человечества . К таким разговорам бывают склонны и люди, определяющие себя как православные. Любой разговор о том, что православная вера едва ли совместима с прославлением захвата власти воинствующими богоборцами, воспринимается с непониманием и обидой. Это непонимание - явление загадочное, которое требует объяснения. Вопрос представляется предельно ясным.

Мы, православные, верим в то, что Христос пришел в мир спасти грешников, причем Он достигает Своим спасением конкретных людей через Церковь, которую основал Он Сам.

Для христианина оценка любых явлений - в частности, политических режимов - определяется тем, как они соотносятся с этой главной целью Христа и Его Церкви в мире. Режимы, которые благоприятствуют или хотя бы не мешают служению Церкви, оцениваются положительно, режимы, которые мешают - отрицательно, и тем более отрицательно, чем сильнее мешают.

С этой точки зрения положительно оценивать режим, который открыто поставил себе целью искоренение всякого богопочитания вообще, невозможно.

Вы не можете считать православную веру великим и спасительным благом - и в то же время считать благом искоренение этой веры.

Не говоря уже о новомучениках, почитаемых Церковью - которые были убиты именно этим политическим режимом, и именно в рамках его усилий по искоренению всякого богопочитания. Как говорил Сталин, “Партия не может быть нейтральной в отношении носителей религиозных предрассудков, в отношении реакционного духовенства, отравляющего сознание трудящихся масс. Подавили ли мы реакционное духовенство? Да, подавили. Беда только в том, что оно не вполне еще ликвидировано”.

Называть себя сторонниками этого режима и одновременно православными можно - люди вообще могут называть себя как угодно, но какой смысл может стоять за таким самоназванием? Что люди имеют в виду, называя себя православными и одновременно празднуя - как событие славное и позитивное - приход к власти яростных атеистов и гонителей церкви?

Человек, добровольно или не очень, ассоциировавший себя с "Партией Ленина, Партией Сталина, славной партией большевиков", выступавший под красным знаменем с портретами вождей, верил в то, что диалектический материализм всесилен, потому что он верен.  Маркс и Энгельс открыли законы развития общества, а товарищ Ленин гениально развил их и применил на практике. Он учил, что вера в Бога - это ложь, насаждаемая эксплуататорскими классами, которые хотят ложными обещаниями загробного блаженства отвлечь трудящихся от улучшения своей участи здесь, на земле. В светлом будущем, разумеется, никакой Церкви не будет.  Каждый коммунист, будучи идейным борцом  за светлое будущее отдавал себе отчет,  что исповедует воинственно атеистическую идеологию, и видел в Церкви   ярого   врага.

Со своей стороны, те люди, которые несмотря ни на что ходили в Церковь; люди, символами которых были восьмиконечный крест, иконы Христа и Богоматери, а героями - святые и мученики, вполне отдавали себе отчет, во что они верят. В Господа Бога, сотворившего небо и землю, в нераздельной Троице поклоняемого и славимого.  В Единородного Сына Божия, который через Свою смерть и Воскресение дарует нам прощение грехов и жизнь вечную. В святую Церковь, которую основал Иисус Христос.

Обе стороны прекрасно понимали, что их мировоззрения несовместимы, и каждая из сторон видела во взглядах другой пагубное заблуждение.  Невозможно быть ни православным ленинцем, ни православным сталинцем, ни православным коммунистом вообще.

Обе стороны по умолчанию исходили из базовых законов логики - тезисы "Бог реален и наши отношения с Ним важнее чего бы то ни было еще" и "Бога нет, Его выдумали эксплуататоры" не могут быть верными одновременно.

Если верен марксизм-ленинизм, то Христианство является преступным обманом, который мешает трудящимся построить счастливую жизнь на земле.  Если же истинно Христианство – то отторгающим людей от вечного спасения является марксизм-ленинизм. Всем ясно, что поддерживать обман - чрезвычайно дурно, и долг человека состоит в том, чтобы решительно встать на сторону истины.

Масштабные гонения, развернутые против Церкви большевиками - гонения, вполне подпадающие под международное определение геноцида - были проявлением идеологической непримиримости, вытекающей из самой сущности коммунистической доктрины. Вот, мол, светлые гении Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин открыли исстрадавшемуся человечеству путь к мирной, братской, привольной, счастливой жизни, но чтобы достичь ее, надо уничтожить ненавистных классовых врагов - а Церковь, как и любая религия вообще, безусловно, находится на стороне этих врагов.

Быть одновременно и сторонником   Церкви  - и режима, который стремился стереть ее с лица земли, невозможно.  Тем не менее, масса людей вполне способна размещать в своих блогах поздравления с православными праздниками вперемежку с портретами тт.

Ленина и Сталина и поздравлениями с годовщиной октябрьской  революции.

Как это возможно? Видимо, дело в том, что в наши дни символы и имена коммунизма и Христианства (впрочем,  не только этих двух мировоззрений) постоянно используются людьми, которые и не собираются принимать их всерьез.

Девушка в инстаграме с огромным крестом на груди менее всего является преданной христианкой. Аналогично - девушка в красной майке с надписью СССР тоже едва ли отличит Каутского от Троцкого.

Язвительная расшифровка аббревиатуры КПРФ как "Капиталисты и Помещики Российской Федерации" имеет основания - тот же Павел Грудинин- типичный капиталист, и даже несколько помещик. Многие современные поклонники товарищей Ленина и Сталина – люди, превосходно вписанные в существующую капиталистическую экономику и первые кандидаты на раскулачивание. Но какой же смысл может быть во всех этих знаках идеологии, которую люди вовсе не исповедуют?

Символы сохраняют еще одно значение - опознавательных знаков, шевронов, которые позволяют человеку обозначить себя как "своего" по отношению к той или иной группе. Патриотический инстинкт побуждает людей поднимать на знамя наиболее известных людей своей страны - совершенно не задумываясь о том, хорошие ли это люди, и одобрять движение,  которое правило нашей страной и оказало большое влияние на ее историю, не задумываясь о том, а было ли оно полезным для страны?

Наши - значит хорошие, о чем еще говорить? А те, кто хулят наших – враги. Разве не так? Парадоксальным образом Русская Православная Церковь признается как "своя" тем же патриотическим инстинктом. Христос и Богородица, Ленин и Сталин, Храм Покрова на Нерли и мавзолей на Красной площади - все это признается своим, дорогим и нужным, проходит по разряду "отеческих богов". Это естественное явление для языческого сознания.  Конечно, для кого-то тут велика роль ностальгии - детских воспоминаний о посещении мавзолея и фильме "Чапаев".

Православие в такого рода контексте восприятия - один из маркеров национальной идентичности, как «березка, рябинка и куст ракиты над рекой». То, что обозначает в нашей памяти “край родной, навек любимый”.

Идея, что принадлежность к Православию требует мировоззренческих обязательств, воспринимается при этом с таким же недоумением, как если бы березка или рябинка заговорили человеческим голосом и стали бы выдвигать какие-то требования. Их работа - быть частью родного пейзажа, а не морали читать.

Похожая ситуация возникает, когда родители приносят крестить младенца - а священник пытается им объяснить смысл Таинства, что они воспринимают с тоской и раздражением. Они же хотят его крестить, за этим и пришли в церковь,  а не лекции слушать!

Но зачем тогда само Крещение? Отчасти - из магических соображений, отчасти из соображений национальной идентичности. Как и Церковь в целом.

Перед нами стоит трудная миссионерская задача - объяснить, что быть православным значит совершить мировоззренческий выбор. Если наша вера истинна,  существует Бог и вечное спасение, которое мы обретаем в Церкви покаянием и верой, то именно это определяет все наши убеждения и оценки - в том числе оценки тех или иных идеологий.

Даже если бы коммунизм принес материальное процветание (чего он ни в малейшей степени не сделал), но ценой отторжения множества людей от веры и спасения, ни один православный человек, принимающий свою веру всерьез, не смог бы его одобрить.

Разумеется, и при советской власти люди оставались людьми и делали нечто доброе - рожали детей, строили дома, совершали научные открытия, героически защищали отечество от страшного врага - и нам стоит с благодарностью вспомнить их деяния там, где они заслуживают благодарности. Но вменять это в заслугу именно богоборческой идеологии было бы нелепо. То, что тяжело больной человек был жив, что-то делал и в итоге пережил болезнь, странно вменять в заслугу болезни.

Вера не обязывает нас считать все, что было в СССР, безусловно дурным - но она определенно обязывает нас считать дурной богоборческую идеологию. Если вы присягнули Христу и Его Церкви, вы не можете заодно присягнуть тем, кто считал Его злым обманом и стремился искоренить веру в Него. А православная вера - это именно присяга. Апостол Павел неоднократно сравнивал христианина с воином -  а одновременно присягать двум враждующим между собой воинствам вы не можете.

 

Сергей Худиев

<form action="https://payments.chronopay.ru/" method="post" enctype="application/x-www-form-urlencoded">

 

</form>