Что будет с Сирией

Ни Асаду, ни оппозиции отступать некуда

В самый разгар египетской революции, когда миллионы египтян в Каире, Александрии, Исмаилии и других городах требовали отставки Мубарака, великолепная Асма Асад – первая леди Сирии – с удовольствием демонстрировала свой гардероб восхищенной корреспондентке журнала Vogue. К моменту публикации этого воистину сенсационного интервью режим Хосни Мубарака в Египте уже ушел в небытие, а еще через месяц в далеком сирийском городе Дараа, куда не ступала нога прекрасной Асмы и долговязого Башара, 15 школьников совершили неслыханное: они нарисовали на стенах домов граффити с дерзкими призывами к реформам и переменам в стиле своих тунисских и египетских собратьев. 

С этого момента счастливая звезда Асада начинает закатываться. Он направил армию против демонстрантов, уложив за пару месяцев «всего» 450 человек, дважды выступал в парламенте, обещал далеко идущие реформы, краснел, бледнел и хихикал в кулак, лишь приближая неизбежную развязку. Хотя сирийскому президенту уже показали две серии остросюжетного сериала под названием «Арабская весна: пан или пропал», он все равно решил пойти по тому же скользкому пути, что и его незадачливые предшественники. 

ПУСТЬ ПРИДУТ ЕВРЕИ 

В понедельник 25 апреля в мятежный город Дараа вошли танковые подразделения элитной 4-й бронетанковой дивизии, которую возглавляет брат президента Махер Асад. Через несколько часов на улицах лежали трупы и раненые, врачам запретили к ним приближаться. Армия закрыла пограничные переходы Дараа и Нассиб на иордано-сирийской границе, и Дараа погрузился во тьму. 

«Пусть придут американцы, пусть придут даже евреи! Лишь бы кто-нибудь избавил нас от этого дьявола Асада!», – взывали жители взбунтовавшегося города. Из этой дерзкой аналогии следует, что популярность Асада на сирийской улице достигла абсолютного нуля, потому что евреев в Сирии, как правило, не любят больше всего на свете, даже больше, чем ядовитых тарантулов и американских президентов. 

Мятеж неслучайно вспыхнул именно в Дараа. В прошлом в этот город, населенный в основном друзами и бедуинами, соперничающими из-за земельных наделов и редких водных источников, не раз входила сирийская армия, чтобы навести порядок и утихомирить разбушевавшихся противников. За последние 20 лет жить в Дараа стало совершенно невозможно из-за постоянных перебоев с водоснабжением. Туристов, наводнивших Дамаск и Алеппо (8 млн в 2010 году), здесь видели только по телевизору. Оттуда же черпали информацию о новомодных торговых центрах, ресторанах и небывалом росте сирийской экономики. 

Последним значимым событием в истории Дараа был день, когда османские власти взяли в плен Лоуренса Аравийского, и с тех пор вплоть до начала нынешних событий ничего выдающегося в городе не происходило. Однако Башар Асад, упивающийся своим политическими и экономическими успехами, не видел медленно умирающего Дараа, который когда-то был крупным торговым городом. Асад встречался с американским сенатором Джоном Керри, с американским же нововозвращенным в Сирию послом, американскими бизнесменами с Уолл-стрит, увольнял и назначал правительства и купался в лучезарной народной любви, позабыв о том, что и Хама, которая восстала против его отца в 1982 году, тоже была одним из самых бедных сирийских городов, подобно сегодняшнему Дараа. Асаду, которому удалось выйти сухим из воды после убийства бывшего ливанского премьера Рафика Харири и возродить к жизни Старый город в Дамаске, казалось, что ничего, кроме народной любви, он не заслуживает. Но демонстранты в Дараа, Думе, Дамаске и Латакии рассудили иначе.  

СИРИЯ И ЗАПАД: ОТ НЕНАВИСТИ ДО ЛЮБВИ

А ведь начинал Башар Асад совсем неплохо: в Сирии и за рубежом его считали молодым, прогрессивным и либеральным, способным провести необходимые реформы в политической и экономической сфере. Башар, которому президентство свалилось как снег на голову после того, как «наследный принц» старший брат Басель погиб в автокатастрофе, сам настаивал, чтобы его называли «президентом реформ». Офтальмолог по профессии, Асад-младший прекрасно говорил по-английски, любил Фила Коллинза и пешие прогулки и очень нравился европейским лидерам, охотно принимавшим его в своих столицах. 

А после смерти Асада-старшего в 2000 году, когда суннитское большинство в Сирии, затаив дыхание, ожидало, что суннит Абд Халим Хаддам, исполняющий обязанности президента, приберет власть к рукам, а блудный сын Рифаат Асад решил внезапно вернуться на родину из изгнания, госсекретарь Мадлен Олбрайтудивила многих, заявив, что «крайне важно, чтобы доктор Башар Асад занял президентский пост, обеспечив гладкий переход власти в Сирии». 

Однако «сирийской весны» в Дамаске, Париже и Вашингтоне так и не дождались. Взамен пришла долгая, авторитарная зима с преследованием оппозиции, ликвидацией политических оппонентов (дома и в соседнем Ливане), арестами журналистов и блогеров, пытками, репрессиями и прочими прелестями жизни. Башар Асад, представитель алавитской элиты, которая, начиная с 70-х годов, сделала сирийскую революцию своим семейным бизнесом, пытался играть по правилам, которые ввел его отец, невзирая на то, что эпоха уже не та. 

Легендарная партия «Баас», которая когда-то зажигала сердца и умы прогрессивно настроенных молодых арабов по всему Ближнему Востоку, теперь стала синонимом насилия и репрессий. Знал ли об этом Башар, которого близкие друзья характеризуют как тихого и скромного молодого человека? С одной стороны, любитель современных гаджетов не мог не интересоваться тем, что думают о нем «в народе». С другой стороны, личный биограф Асада, британец Патрик Сил, человек, который провел сотни часов вместе с Хафезом Асадом и затем с его сыном Башаром (в Сирии любят передавать хорошие вещи, такие, как власть и биографов, по наследству), считает, что президент находится в отрыве от реальности и на самом деле убежден в том, что народ его боготворит.

Сам президент не скрывает своего презрения к демонстрантам и утверждает, что митингующие – это кучка уличных хулиганов и примкнувших к ним ваххабитов, подкармливаемых Саудовской Аравией. 
  
Более того, когда близкие к Башару люди, такие, как вице-президент Фарук Шара, пытались объяснить ему, что дела в Сирии обстоят намного хуже, они делали это на свой страх и риск. Неофициальные источники в Сирии рассказывают, что Шара впал в немилость после того, как позволил себе критиковать действия президента по отношению к демонстрантам в Дараа. 

Похоже, что президент Башар Асад страдает так называемым синдромом Мубарака в серьезной форме. Так же, как египетский и йеменский президенты, он отказывается поверить, что после 40 лет правления его семьи многие сирийцы говорят «хватит». Пример Каддафи подсказывает ему, что даже под авиаударамиНАТО можно продолжать удерживать власть, ну а к экономическим санкциям Сирии не привыкать. Башару Асаду везло до сих пор, и теперь он не может поверить в то, что удача покинула его. Кроме того, Башар знает, что алавитам, вечно гонимому и преследуемому меньшинству среди суннитского большинства, отступать некуда. Если они лишатся власти, они могут лишиться и родины, и жизни. 

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ АСАДА

Последние недели показали, что даже сирийцам удалось сломать стену страха, которую так долго и тщательно возводили сирийские силовые структуры. Хотя пока война идет преимущественно на периферии страны: на границе с Иорданией в Дараа, на границе с Ливаном в Латакии, на границе с Турцией в курдском Кимишли. Большие города Дамаск и Алеппо так, по большому счету, в игру и не вступили, хотя и там были акты гражданского неповиновения и небольшие демонстрации. 

До тех пор, пока война далеко от центра, Асад может продолжать делать вид, что дела идут, как обычно, благо, бомбить его никто не собирается, а на Западе уже начинают понимать, что дестабилизация Сирии непременно повлечет за собой хаос в Ливане, потом ситуация начнет сказываться на сирийской экономике и более обеспеченные слои населения органично вольются в нестройные ряды демонстрантов. Тогда в стране начнется полномасштабная гражданская война: сунниты будут резать алавитов и заодно христиан, курды начнут срочно отделяться, и Асме Асад придется срочно бежать, бросив в Дамаксе тысячи пар элегантной обуви, как когда-то Имельде Маркос. 

Этот сценарий пугает многих алавитов, а также приближенных к ним христиан и некоторых суннитов, поэтому нельзя сбрасывать со счетов другой вариант развития событий, о котором сейчас поговаривают вполголоса в Дамаске. Армия и семья могут пожертвовать президентом, чтобы сохранить свои позиции в стране, так же, как это произошло в Египте. 

О какой альтернативе подумывают в окружении Асада? На ум приходит несколько имен. Первым в списке значится  Махер Асад – младший брат президента, который раньше был известен своим взрывоопасным и буйным характером, а теперь переквалифицировался в военного, стал командующим 4-й бронетанковой дивизии и уже успел «отличиться» при подавлении мятежа в Дараа. Оппозиция обвиняет его в том, что он задействует для подавления мятежа вооруженных мародеров «Шабиха». После последних событий в Дараа в сети появились снимки Махера, фотографирующего трупы на улицах города. 

Также периодически звучит имя генерала Асефа Шавката – президентского шурина и всесильного главы разведки, и даже опального Абд Халима Хаддама, бывшего вице-президента, бежавшего на Запад, который провинился тем, что чрезмерно сблизился с суннитской элитой Ливана, во вред интересам семьи Асадов. Наконец, свое счастье может попытать Рифаат Асад, дядя нынешнего президента, который пытался свергнуть Хафеза Асада еще в 1983 году, и с тех пор живет в Лондоне в окружении охраны (правда, Рифаат был лично причастен к подавлению восстания в Хаме, и, по словам некоторых его приближенных, хвастался тем, что убил не менее 38 000 человек). 

Сомнительно, что сирийская улица отнесется к кому-нибудь из них лучше, чем сегодня к Башару Асаду. А значит, даже в случае смены президента сирийскому режиму, больному «синдромом Мубарака», гарантировано противостояние с оппозицией, где пока явно лидируют «Братья-мусульмане». И тем, и другим некуда отступать. К этой ситуации идеально подходит фраза, которую любил повторять (правда, в другом контексте) отец нынешнего президента Хафез Асад: «Сильные неспособны контролировать других с помощью своей силы, а слабых не ослабляет их слабость». С Асадом или без, Сирию ожидает повышенная турбулентность. 

Large Visitor Map