Несталинские репрессии: как устроена тирания

На модерации Отложенный

В ленте одна за другой тюремные фотографии — в профиль, в фас. Это онлайн-акция «Мемориала» «Возвращение имен». И практически невозможно оторваться от них, потому что каждая так буднично и наглядно раскрывает ужас бытия: вот этого юношу с тонкой бородкой и прозрачным взглядом — его еще не били, но уже унижали? Или уже били, но завтра будут бить больше, а потом убьют, хотя он сейчас еще этого не знает и пытается сохранить достоинство в этом аквариуме ада, который он предчувствует (это видно во взгляде), но не верит в его неотвратимость? «Возвращение имен» и «Последний адрес» — два великих проекта нашего времени.

Но есть еще важная мысль. Мы всегда говорим, что репрессии — сталинские. Это вранье. Сталин никого не расстреливал и не бил. Главные фигуранты массового террора — это исполнители. Те, кто арестовывали, конвоировали, фотографировали, протоколировали, залезали при осмотре пальцами в задний проход (нет ли там спрятанного пулемета?), потом — били, выдумывали показания, подписывали протоколы, расстреливали и выносили трупы.

Это все они. Сталин ничего бы не смог сделать, если бы их не было. Ничего этого не могло бы случиться, если бы не они. Тиран бы остался никому не интересным сумасшедшим, если бы они не согласились превратить его больную фантазию в реальность. И не потели бы, воплощая ее. Легко ли вытащить восемьдесят трупов «врагов народа» за ночь из подвала и погрузить в самосвал? Они думали: не я, так найдут другого.

 

Но они и были «другим». Нет другого «другого», кроме того, кто делает «это». Нет тиранов, нет Абсолютного Зла, есть результаты того и другого, воплощенные в реальность исполнителями, которые лишь прикрываются брендом тирана. И так всегда устроена тирания.