Телохранитель

Телохранитель

Вот жизнь. Почему я? Почему он, а не кто нибудь другой? Устраиваются же некоторые. Вот Гаврик. Работа не пыльная. Целыми днями просиживает в канцелярии. Разгребает бумаги. Раз в неделю несколько приемных часов и все. Тут же сутками трудишься. Хорошо если клиент покладистый попадется, а если как мой? Похоже, его совершенно не интересует собственная жизнь. Везде ему надо влезть. Все увидеть, все попробовать. Борец за "справедливость". Хуже нет на таких работать. Но, нам выбирать не приходиться, мы люди подневольные. Подписал контракт и служи днем и ночью, не покладая рук. Сколько я ему раз жизнь спасал? Десять? Двадцать? Я уже и со счета сбился. Вот последний раз, лежим под обломками его собственного балкона, который как раз под нами рухнул и рассуждаем.

- С чего бы это он? – спрашивает хозяин.

- Достукался, я ж тебе говорил, помолчи. А ты: "Несмотря на все причиненные беды, разразившийся кризис принес большую пользу".

- От старости, наверное.

Меня будто и не слышит. Конечно, кто я по сравнению с ним? Вот и спасай такого. Надоел он мне. Ну, буквально, после каждого выступления, какие-нибудь неприятности. У него, конечно помимо меня еще куча телохранителей, но те вообще хлеб даром едят. Помню, однажды на площади толпа, лозунги. Мой речь толкает. Вдруг вижу в ста метрах от нас, у фонарного столба, мужик в черном пальто зашевелился. Я их знаю, этих мужиков. С виду пьянь последняя, а под пальто китиль форменный, пистолет Макарова, граната и пять килограммов тротила. Если из пистолета не попадет, гранату бросит, а если и тут промахнется, значит, всю площадь подорвет. От таких пощады не жди. Дошел народ совсем. Моему, бы осмотреться, перекраситься, затихариться. Ведь и речи его, в народе, не популярны и рожа. Нет, гнет свое. За это и получает. Вот вижу, уже пистолет достал, сейчас стрелять будет. Я своему говорю:

- Шнурки подбери, зацепишься.

Услышал, нагибается. В это время пуля проделывает в шляпе одного из телохранителей дырку, не повредив, однако, мозгов по причине их отсутствия.

- Митинг закончен, - кричит продырявленный.

Я в это время выкручиваю из рук стрелявшего гранату.

Граната падает под ноги толпе. Однако бояться нечего, граната учебная , с дыркой.

Нет, мой, как дите, ни на минуту не оставишь. Глаз да глаз нужен.

Однако вечером, на связь вышел Гаврик, начальник мой непосредственный. Почесал карандашом за ухом и сказал:

- Отзываю я тебя.

- Что не оправдал? – испугался я.

- Ты оправдал, а вот твой совсем в каррубции завяз, пора ему на покой.

- Когда? – я поежился.

Гаврик взглянул на часы:

- Сейчас. Три, две, одна. Все покончено.

Я вздохнул. Жаль все таки, пол года вместе.

- Не жалей, ты свою работу хорошо выполнил. Принимай новый объект.

Я взял из рук шефа пухлую папку.

- Стоящий материал, присмотрись.

Я открыл папку и начал читать.

Данный объект с первого взгляда не показался мне совсем. Сумасшедший. Настоящий сумасшедший. Не вылезающий из психбольницы. Зачем ему понадобился я, не понятно. Но работа есть работа. Буду присматривать за сумасшедшим. Сегодня был день его очередной выписки из больницы. Я узнал его сразу. Именно так он и должен был выглядеть. Коротко остриженный, бородатый человек. Раньше у него были длинные, волнистые волосы, но система здравоохранения не любит индивидуальность, особенно в добровольно принудительных заведениях, поэтому и прически там у всех одинаковые, вот такие.

Видя, как клиент переходит дорогу, я скромно пристроился и пошел следом. Теперь я принадлежу ему. Он может делать вид, что его это не касается, но не считаться с этим ему никто не позволит. Слишком огромна система, работающая в данный момент на него.

У киоска "Союз печать" он остановился, купил газету, хитро глянул в мою сторону и сказал:

- Думаешь, я тебя не заметил?

Я пожал плечами.

- Я тебя еще у больницы просек. Что, так плохи мои дела?

Я опять пожал плечами. Какое мне дело, какие у него дела. У меня приказ и я должен его выполнять, вот и все.

- Не болтлив ты, однако, - улыбнулся он.

- Меня не за этим к тебе приставили, - ответил я.

- Что ж будем знакомы, Христ, - он протянул руку.

Я дотронулся до его холодной ладони, и вздрогнул. В досье было написано, что именно этой, левой ладонью он исцеляет.

- Здоров, - сказал он, - здоров, как младенец.

Я улыбнулся. Впервые, за столько времени, кто-то заговорил о моем здоровье.

- Тот самый? - засомневался я.

- Он и есть.

- За это и скитаешься по психушкам?

- Не только.

Помолчали. Чувствовалось, ему хочется спросить о Самом.

- Как Он? - наконец не выдержал Христ.

- А что Ему сделается? - я сел на скамейку, сложил поудобнее крылья, что бы не помять их и вытянул ноги.

- Расскажи, - попросил Христ, садясь рядом.

- Да все у нас там хорошо. Каждый трудится на своем месте. Делаем потихоньку общее дело. Может, что не получается, но ты же сам знаешь, мы всегда там, где хуже всего. Вот и ты вижу здесь, а значит опять с нами.

- Я всегда был здесь

- А говорили, ты туда подался, - я махнул в сторону железной дороги.

- Собирался, - Христ достал из заднего кармана потрепанных джинсов записную книжку. - Будешь там, передай Ему, это те, кому я не смог помочь.

Я взял книжку и спрятал ее в перьях на груди.

- Смотри, - вдруг толкнул меня локтем Христ.

Я обернулся и посмотрел в ту сторону, которую он указывал. На балконе пятого этажа восьмиэтажного дома сидел человек, готовый вот-вот свести счеты с жизнью.

- Ну и что? Таких сейчас полно, - равнодушно ответил я.

- Сделай, что-нибудь, - взмолился Христ, - ты же можешь.

- Могу, но не буду.

Человек на балконе качнулся, но чудом удержался.

Христ вскочил со скамейки и бросился туда, где мужик боролся с жизнью, которая, по всей видимости, пока еще не отпускала его.

Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ним, хотя видит Бог я не любитель таких сцен.

Под балконом уже начал собираться народ.

- Эй, - крикнул какой -то мужик, - сейчас же слазь, а то я милицию позову.

Сидящий, на балконе вздрогнул и начал падать. Руки принялись судорожно хватать воздух.

- Упадет, - сказал Христ и жестко взял меня за плечо.

- Что ты от меня хочешь? - рассердился я.

- Подними меня, - сказал Христ, и я понял, что если не починюсь, то пожалею.

Я аккуратно расправил свои белые крылья, взял Христа за руку и медленно поплыл вверх. Зависнув перед балконом пятого этажа я глянул на Христа и сказал:

- Тебе лестницу поставить или облако пригнать?

- Облако, - сказал тот не отрывая взгляда от обезумевшего мужика.

Я вытянул свободную руку, ухватил первое попавшееся облако, взбил его, как подушку коленом и подсунул его под Христовы ноги. Почуяв твердь, Христ подгреб вместе с облаком к висящему мужику и сказал:

- Что удумал мужик?

- Кто ты? - срывающимся голосом проговорил мужик.

- Разве ты не узнал? - удивился Христ и вытянул руки на встречу мужику. - Хватайся, да будь аккуратнее, не спихни и меня, я еще пожить хочу.

Мужик отпустил руки и свалился к ногам Христа.

- Так ведь нет же тебя, - заплакал мужик, не веря своему чудесному спасению.

- Как же нет, - удивился Христ, нагнулся и погладил плачущего, по взмокшей голове.

- А был бы, разве позволил бы, ироды у власти стоят, душегубцы, совсем народ заморить решили.

- Не волнуйся, не долго им осталось, вот и Мишка тебе скажет.

Мужик скосил глаза на мои крылья и шепотом спросил:

- Сам Архангел Михаил что ли?

- Наконец-то, - Христ улыбнулся, - никак в себя начал приходить.

- Есть от чего прид-ти-и, - начал заикаться мужик.

Толпа внизу стала шуметь:

- Смотри это ОН, - крикнула тетка в халате.

Я строго глянул вниз и сказал:

- Не кричите!

- Эй, - сказал мужик, грозивший вызвать милицию, - вы кино, что ли снимаете?

- Кино, кино, - обрадовался я подсказке.

Мужик махнул рукой и сказал:

- То-то, ангел какой-то не настоящий, слишком чистый.

Христ укоризненно покачал головой:

- Прислушивайся, что массы говорят.

Я спустился на этаж ниже и начал тянуть облако вниз.

- Нет, нет, - запротестовал мужик, я не хочу больше так жить.

-Больше и не будешь, - пообещал Христ.

Теперь настала моя очередь укорять.

- Молчи, - оборвал меня строго Христ, - вера, вот что главное.

Около земли Христ спрыгнул с облака, а вместе мы сняли дрожащего мужика.

- Иди домой, - строго сказал Христ , и больше так не делай.

Мужик молча кивнул головой и поплелся к своему подъезду, что-то нашептывая себе под нос. То ли слова благодарности, то ли молитвы. А может, ругался, за то что не дали ему совершить задуманное.

Проводив взглядом мужика, Христ протянул руку и сказал:

- Дай мне книжку, я еще одно имя внесу.

Я достал. Христ быстро написал что-то. Потом вернул ее назад.

- Иди, и отдай Ему.

- Я к тебе приставлен, - уперся я.

- Я тебя подожду, в больнице, ты же знаешь, что долго я все равно здесь не задержусь.

- Знаю, - согласился я.

Христ обнял меня за шею и прижался к моему плечу своей щетинистой щекой:

- Передай Ему, что я по Нему скучаю.

- Передам.

Я дотронулся до места, где лежала записная книжка и почувствовал такую волну тепла и доброты, что мне захотелось вдруг заплакать, впервые за столько лет. Но я сдержался. Мне не положено. Я на работе. И делаю свое дело, как все. Как Христ, или ОН САМ, или Гавриил, который ждет меня сейчас с отчетом. Все мы делаем одно дало, только каждый на своем месте, А УЖ МЫ ВСЕГДА НА СВОЕМ МЕСТЕ, поверьте мне.