Конституционному суд определит уполномоченных санкционировать обыск и прослушку судей

Конституционный суд начал рассмотрение необычной жалобы: бывший судья, обвиняемый сейчас во взяточничестве, пытается оспорить законы о статусе судей и об оперативно-розыскной деятельности. По мнению жалобщика, ФСБ незаконно организовало прослушку его разговоров, получив санкцию на это в суде другого региона. Впрочем, на заседании в КС "пострадавшего" судью никто не поддержал.

В понедельник Конституционный суд приступил к рассмотрению жалобы, поданной судьей в отставке районного суда из города Ростов-на-Дону Игоря Аносова. Судьи нередко бывают заявителями в КС – когда по роду деятельности сталкиваются с неразрешимыми казусами и неоднозначно трактующимися законами. Но это заявление было особым: судья оспаривал закон "О статусе судей" и закон "Об оперативно-розыскной деятельности".

В прошлом году Аносова обвиняли в получении взятки, после чего судья и ушел в отставку. А уголовному делу предшествовали оперативно-следственные мероприятия, в том числе прослушивание телефонов, кабинета, совещательной комнаты и обыски. Как и положено, санкцию на них давала коллегия из трех профессиональных судей в закрытом судебном заседании. Но оперативники ФСБ, опасаясь утечки, не стали обращаться в ростовские суды, а отправились в соседний регион – Краснодарский край. Это обстоятельство и послужило поводом для жалобы.

По мнению заявителя, материалы о проведении в отношении него оперативно-розыскных мероприятий должен был рассматривать Ростовский областной суд, а изменять территориальную подсудность и направлять материалы в другой субъект мог только Верховный суд. Игорь Аносов оспорил правомерность примененных в отношении него мер, но высокий суд ему отказал. Зато в Конституционном жалобу приняли. Заявитель усмотрел нарушение конституционного принципа: права на эффективную судебную защиту, осуществляемую с соблюдением всех принципов подсудности.

Теперь судьи КС должны дать ответ на вопрос: насколько правомерно, когда исполнительная власть, проверяя судебную, сама для себя определяет, кто разрешит им такое "глубокое погружение" – прослушку в кабинете судьи, – и не станет ли это поводом для злоупотреблений. Допустим, Краснодарский край по соседству с Ростовской областью, но не следует ли нам ожидать, что неких неугодных кому-то столичных судей будут проверять благодаря коллегиальному решению судей где-нибудь в Чечне?

История обвинения во взятке

Судья Игорь Аносов рассматривал гражданское дело, где истица заявляла о правах собственника на незаконно возведенные постройки. По версии следствия, его честь согласился решить дело в пользу дамы за вознаграждение в 100 тысяч рублей. Женщина передала первую часть оговоренной суммы, после чего обратилась в ФСБ. В день передачи второго транша судью задержали, и он сразу подал в отставку. Стоит отметить, что проблема с построенным домом у заявительницы до сих пор не решена. Его признали не самовольной, а разрешенной постройкой, но из-за того, что торцевая стена здания находится слишком близко к соседнему дому, а это противоречит правилам пожарной безопасности, дом, скорее всего, снесут.

Работники ФСБ, опасаясь утечки, отправились за санкцией на свои действия в соседний регион – Краснодарский край. Это обстоятельство и послужило поводом для жалобы в К Источник (c) РИА Новости/ Андрей Стенин

Экс-судья Аносов отказался сообщать корреспонденту GZT , фигурируют ли в уголовном деле такие доказательства, как аудиозапись переговоров или протокол обыска. Сейчас следствие закончено, идет стадия знакомства обвиняемого с материалами, после чего дело уйдет в суд. Аносов находится на свободе. Если конституционный суд встанет на его сторону, доказательства, собранные тайным оперативным путем, потеряют силу.

В поисках судебного заседания

В суде Игорь Аносов сначала выступал сам, потом дал слово своей молодой адвокатессе, перемежавшей речь оборотом "как бы". Экс-судья обратил внимание на то, что органы дознания: ФСБ, следственный комитет вдруг оказались наделены более высокими полномочиями, чем следствие и суд, потому что сами могут выбирать подсудность.

Подсудность, как известно, бывает не только территориальная, но институционная: над районным судом довлеет городской и Верховный. Адвокат Валентина Куликова продолжила эту мысль и заявила, что коллизию можно было разрешить, так или иначе задействовав Верховный суд: например, сотрудники ФСБ могли попросить судей из ВС самим определить для них регион, в котором можно получить санкцию на прослушку.

Немало копий было сломано вокруг самого понятия "судебное заседание": можно ли таковым считать процесс, проходящий за закрытыми дверями, без заинтересованных лиц, без состязательности – а именно так проходят судебные заседания, на которых решается вопрос об установке прослушки и о санкциях на обыск.

Большинство выступавших в процессе судей и полномочных представителей сочли, что такое заседание ничем не отличается от обычного процесса, а значит, на него тоже должны распространяться принципы, прописанные в конституции в той части, где она гарантирует право на эффективную судебную защиту.

Затем зашел разговор о неприкосновенности как таковой.

Неприкосновенность или защищенность

Представитель Совета Федерации Алексей Александров заявил, что неприкосновенностью в полном смысле у нас слова обладает только президент, а для остальных более подошел бы термин "защищенность". Судьи и депутаты лучше защищены от необоснованного уголовного преследования, чем обычные граждане. Но если в отношении них появляются реальные подозрения – уголовное преследование будет, хотя для полноценной следственной работы и потребуется больше усилий.

Позднее Александров рассказал корреспонденту GZT , что сама тема неприкосновенности в России вообще разработана мало. Идея Аносова и его представителя о привлечении к такому процессу судей из Верховного суда, может, и хороша, но в таком случае процессы будут занимать много времени. Но и тот порядок, который действует сейчас, порождает нездоровые ситуации. Даже если представить, что все судьи ставят интересы правосудия выше родственных, деловых, дружеских – это заставит их совершать уже не коррупционные, а неэтичные поступки. Предположим, судья городского суда узнает, что его друга или однокашника – судью рангом пониже – собираются прослушивать или задерживать. Ростов – не Москва, и здесь все друг друга знают. Судья выдаст санкцию, но потом всю жизнь будет переживать. С этой точки зрения ростовские комитетчики поступили правильно.

Также Алексей Александров рассказал, что в организации Совета Европы "Группа стран против коррупции" ("Греко") российскую систему неприкосновенности (или защищенности) воспринимают не слишком уважительно. По мнению тамошних специалистов, неприкосновенность должна распространяться только на президента и членов парламента, а судьи, местные депутаты и адвокаты проживут без нее. Так что не исключено, что эта тема в ближайшее время будет рассмотрена в том же Конституционном суде на Сенатских чтениях.

Таким образом, заявителя никто не поддержал: все выступавшие сошлись во мнении, что действующая система не отменяет права на судебную защиту, а, наоборот, дает ее дополнительную гарантию, ибо судебный контроль эффективен как раз с привлечением незаинтересованных судей.