Ленин и пиво
На модерации
Отложенный
29 августа 1895 года Ульянов-Бланк (по кличке Ленин) в письме к матери радостно сообщал: «Да мне вообще шлянье по разным народным вечерам и увеселениям нравится больше, чем посещение музеев, театров, пассажей и т.п.» [Полное собрание сочинений, том 55, стр. 12]
«Народные вечера и увеселения», упомянутые в цитате, заключались в распитии «баварского», о котором так любят вспоминать советофилы. Около двух лет, в период первой эмиграции (1900−1905 гг.) Ульянов-Бланк жил в центре Баварии г. Мюнхене, и немецких рабочих агитировал не где-нибудь, а в легендарной пивной «Хофбройхаус», основанной в XVI веке. Пил «фюрер российской революции» светлое баварское пиво литровыми кружками под названием «масс», закусывая белыми баварскими же сосисками из телятины.
Встречался он с коллегами по террористической деятельности во всё том же пивном ресторане «Хофбройхаус». Это место является одной из достопримечательностей Мюнхена. За последних 125 лет помимо Ульянова-Бланка (Ленина) в именитом ресторане побывали: Гитлер, Муссолини и ещё множество специфически известных личностей. Известно также, что бармен «Хофбройхаус» был одним из соратников Ленина и участвовал в государственном перевороте 1917 года в России. Крупская вспоминала, как они с Ульяновым провели в Мюнхене несколько часов и [цитата] «побывали в ресторане, славившимся каким-то особым сортом пива. Ильич похваливал мюнхенское пиво с видом знатока и любителя» [конец цитаты].
Комментарии
Берлинские Sehenswürdigkeiten посещаю очень лениво: я вообще к ним довольно равнодушен и большей частью попадаю случайно. Да мне вообще шлянье по разным народным вечерам и увеселениям нравится больше, чем посещение музеев, театров, пассажей."Для изучения языка и нравов общества общение с людьми больше подходит
Декабрист Василий Колесников, в 1827-28 годах прошедший по этапу от Петербурга до Иркутска, вспоминал, что тюремная администрация и конвойные буквально выжимали из арестантов деньги за всё. Например, существовала такая такса – за 2 копейки в день конвойные соглашались не приковывать арестанта к «пруту Дибича» во время перехода между этапами. Если денег у этапируемого не было, то начальник конвоя соглашался удержать их «из кормовых сумм», тех денег, что полагались арестанту на пропитания во время этапа.За деньги арестантам доставлялась водка, разрешались азартные игры в карты, допускались мужчины в женские камеры. По словам Колесникова, на «полуэтапах», в малых этапных тюрьмах, расположенных подальше от глаз высокого начальства, женщин обычно помещали на ночь в одной комнате с конвойными солдатами.