Нужно защитить школы и вузы от дистанционного разобщения

Многие российские родители «глотнули» дистанционного образования в период первой волны COVID-19. Однако «дистант» существовал и раньше. Одними из первых с ним столкнулись преподаватели и студенты вузов. Уже тогда стало ясно, что навязываемый сверху новый стандарт ведет к разрушительным последствиям. Но пиарщики, продвигающие «инновацию», об этом не расскажут — это не в их интересах.

Стоит разобраться, что знаменует и что принесло с собой дистанционное образование. Об этом корреспонденту ИА Красная Весна рассказала ветеран труда, почетный работник высшей школы, кандидат философских наук Нонна Константиновна Эйнгорн.

Нонна Константиновна Эйнгорн
© ИА Красная Весна
ИА Красная Весна: Многие столкнулись с дистанционным образованием только во время пандемии COVID-19. Но такая форма существовала и до всем известных событий. Например, уже несколько лет многим вузам предлагается использовать в учебном процессе видеокурсы других, столичных учебных учреждений. Как вы к этому относитесь и нет ли угрозы монополизации образования одним-двумя вузами?

— Монополия уже сейчас существует. Есть огромное количество видеолекций, видеопрактикумов, записанных в столичных вузах. Всё это наполняет образовательное пространство. Тем самым обесценивается труд преподавателей на местах! Происходит унификация, практически навязывание лекций, иных видов занятий от преподавателей из других вузов. Думаю, положительного результата это не даст.

Столица начинает монополизировать «рынок образовательных услуг» для дистанционного образования. Конечно, это лишает многих возможностей «нестоличные» вузы. Даже Уральский федеральный университет (федеральный!) теряет свое образовательное пространство из-за такой монополии.

ИА Красная Весна: То есть происходит конкуренция с заранее неравными условиями?

— Конечно, у преподавателя есть возможность предлагать свои программы, лекции и так далее. Но будут ли они отобраны, будет ли разрешено записать видео или аудио курс — это вилами на воде писано. Кто будет рецензентом этого продукта для онлайн–образования, неясно.

Может ли преподаватель нестоличного вуза сделать свои авторские курсы? Если только на собственные свои деньги это делать, выкладывать куда-то в надежде на авось, что кто-нибудь когда-нибудь это посмотрит и прочитает. Это уже расчет на «госпожу Удачу». Это может быть напрасно потраченное время.

Многие вузы ограничены в своей возможности делать свои видео- и аудиокурсы. Учреждения попадают в очень жесткую систему конкуренции. У учащегося имеется иллюзия выбора — ему не с чем сравнивать в такой ситуации. Монополизм в образовании недопустим.

ИА Красная Весна: Какого человека мы можем получить, если полностью переведем его на дистанционное образование?

— Не надо забывать: обучая, мы воспитываем. Не может быть невоспитывающего обучения. Такого не было, нет и не будет. Более того, по нашему закону «Об образовании» целью образования в России является воспитание и обучение. Воспитывая, обучать. Но как воспитывать вне живого общения, когда главный воспитательный фактор — личный пример преподавателя, педагога, учителя? Если вместо этого — обезличенность или картинка, портрет лектора — то какой тут воспитательный эффект? Если он и есть, то во многом сведен к минимуму.

Есть такая мудрость: учитель не учит — у него учатся. Учатся, когда непосредственно общаются: видят, слышат живой голос, чувствуют отношение учителя к ученику. И эту живую эмоциональную связь вряд ли можно передать дистанционно.

«Сердце отдавать детям» (В. А. Сухомлинский), учащимся можно в живом, «сердечном», душевном взаимодействии. Человеческое передается от человека к человеку в живом общении, в единении.

За компьютером
ИА Красная Весна: А как недостаток эмоциональной связи конкретно скажется на личности учащегося?

— Это может сказаться самым отрицательным образом. Знание должно восприниматься не только на рациональном уровне. Знание тогда оптимально усваивается, когда в усвоении участвует эмоциональная сфера человека. Лишение эмоционального общения существенно сказывается на качестве получаемого знания, на восприятии знания.

Знание только тогда усваивается, когда становится переживаемым знанием, когда оно приобретает, по словам психологов, личностную ценность, личностный смысл. Это не просто холодный разум!

Для того, чтобы знание было не только понято, но и принято учащимся, необходима эта эмоционально-чувственная составляющая воспитывающего обучения.

ИА Красная Весна: То есть речь идет, в первую очередь, о поверхностности, к которой приводит «дистант»?

— Речь идет о рациональной составляющей, которая доминирует в дистанционном образовании.

Фактически в таком преподавании нет личностного фактора!

Моисей Самойлович Каган в работе «Философия культуры», рассматривая проблему различий общения и коммуникации, показывает, что есть коммуникация — монолог, где имеется адресат информации и адресант, которому информация направлена. Но это монолог, субъект-объектное отношение. А общение — это диалог, субъект-субъектное взаимодействие. Обучение должно быть диалогом.

Учащийся — не пассивный объект принятия информации, не «склад информации», а активный субъект постижения истин. А «дистант», онлайн — это коммуникация, которая монологична. Она как будто лишает права голоса адресанта. Это существенно обедняет и обесценивает результат этого образования.

У самих педагогов нет удовлетворенности от такой работы — ведь нет живой, непосредственной обратной связи! Нет возможности моментально услышать вопрос, понять и почувствовать, как восприняли ту информацию, которую ты передаешь. Нет уверенности в результате своего труда!

Люди в капсулах. Цитата из х/ф «Матрица» 1999г, США
ИА Красная Весна: Есть ли связь дистанционного образования с «менеджерским» подходом, который процветает в современных вузах?

— Да, есть всё тот же фактор, когда главной ценностью в системе образования становится некая «эффективность» и на нее делается вся ставка. А личностный компонент, ценность личности студента и преподавателя — нивелируются! В таком «эффектоориентированном» управлении всё направлено на эффект, который можно посчитать. А ведь никак не посчитаешь эмоциональную взаимосвязь, ее никак не выразишь в цифрах! А установка сейчас именно на то, что можно посчитать, оцифровать. А живое общение — его не оцифруешь.

И замечу: образование, которое работает только на рациональное, «знаниевое» наполнение личности, может даже нести опасность. А знаете, какую? Шалва Александрович Амонашвили, основатель школы нашей отечественной гуманной педагогики, мудро предостерегает: «Опасно давать знание невоспитанному, безнравственному человеку!»

Потому что нет никакой гарантии, во благо или во зло эти знания будут использованы. Поэтому нельзя обучать, не воспитывая. Знания могут нести не только благо, но и зло. Энергия атомного ядра может использоваться в атомных электростанциях, а можно конструировать ядерное оружие, а потом и применять. Опасно давать знание и не воспитывать.

ИА Красная Весна: Где еще чувствуется формализация в системе современного образования?

— Мы пожинаем результаты формально-технологичного, формально-правового подхода. Берется перечень определенных критериев, которые узаконены недавно — год, два назад. В чем-то они начинают отрицать то, что было ранее сделано преподавателями за долгие годы работы в университете. На фоне новейших правовых актов и технологичных критериев абсолютно обнуляется вклад преподавателя, проработавшего много лет в университете.

Не признается презумпция профессионального соответствия, подтвержденная преподавателем десятками лет работы в родном для него вузе. Личность человека и его предыдущие заслуги отсекаются, как будто человек — без проработанного опыта, без того, что сделал и мог бы сделать для развития и авторитета университета. И такие случаи не единичны.

Это некое новое «прокрустово ложе», в котором отсекаются прежние заслуги человека и остается только проверка на соответствие новейшим, часто заимствованным из-за рубежа, форматам. Человеческая ценность сотрудника обесценена, к сожалению. Чисто формальный подход. Букве не соответствуешь — всё. Я считаю, что это недопустимо. Особенно по отношению к тем, кто всю свою профессиональную жизнь верой и правдой служил университету.

Александр Дейнека. Плакат «Мы требуем всеобщего обязательного обучения». 1930
ИА Красная Весна: Завершая тему дистанционного образования: будет ли дистанционное образование и дальше принудительно внедряться в школы и вузы?

— Прогнозировать, конечно, сложно. Можно сказать, что доля дистанционного образования всё равно будет расти. Это тенденция не российская, она мировая.

Но я думаю, что делом чести и преемственности традиций для нашего отечественного образования было бы сохранение живого непосредственного взаимодействия «учитель–учащийся». Надо помнить, что «дистант» скорее разобщает, а не объединяет. И обучается и воспитывается учащийся, непосредственно взаимодействуя не только с учителем, но и с другими учащимися.

Социализирующую роль образования нельзя игнорировать и недооценивать: «Лишите человека элементарной общественности, и он превратится в свирепого орангутанга» (А. А. Герцен).

В настоящее время советская система школьного образования вызывает всё больший интерес и начинает применяться в зарубежных странах. Наши школьные учебники советского периода переводятся на иностранные языки! Это заставляет о многом задуматься.