Похищенное письмо, 8 глава

              «Я хочу сказать, - продолжал Дюпен, пока я просто смеялся над его последними наблюдениями, - что если бы министр был не более чем математиком, у префекта не было бы необходимости выдавать мне этот чек. Я знал его, однако, как математика и поэта; И мои меры были адаптированы к его возможностям, со ссылкой на обстоятельства, которыми он был окружен. Я тоже знаю его как придворного и смелого интригана. Я считаю, что такой человек не мог не знать обычных политических способов действий. Он не мог не предвидеть - и события показали, что он не преминул предвидеть - подстережения, которым он подвергался. Он, должно быть, предвидел, подумал я, тайные расследования своих помещений. Его частые отлучки из дома по ночам, которые префект приветствовал как определенное средство его успеха, я считал лишь уловкой, дающей возможность полиции тщательно обыскать и тем самым скорее произвести на них впечатление убежденностью, к которой Г. -… действительно, наконец, пришло - убеждение, что письма не было в помещении. Я также чувствовал, что весь ход мыслей, который я только что изо всех сил старался изложить вам, относительно неизменного принципа полицейских действий в поисках скрытых статей, я чувствовал, что весь этот ход мыслей обязательно пройдет Ум министра. Это непременно заставит его презирать все обычные укромные уголки укрытия. Я подумал, что он не мог быть настолько слабым, чтобы не видеть, что самая сложная и удаленная ниша его отеля будет так же открыта, как и его самые обычные туалеты, для глаз, датчиков, буравчиков и микроскопов. Префект. В общем, я видел, что он, естественно, будет склонен к простоте, если не намеренно склонен к этому как к вопросу выбора. Вы, возможно, помните, как отчаянно смеялся префект, когда я предположил во время нашей первой беседы, что, возможно, эта загадка так сильно его обеспокоила, поскольку она настолько очевидна ».

«Да, - сказал я, - я хорошо помню его веселье. Я действительно думал, что у него будут конвульсии ».

«Материальный мир, - продолжал Дюпен, - изобилует очень строгими аналогиями с нематериальным; И, таким образом, риторической догме придается некоторая доля истины, и эта метафора или сравнение могут использоваться для усиления аргумента, а также для украшения описания.

Например, принцип vis inertiæ кажется идентичным в физике и метафизике. Не более верно в первом случае, что большое тело с большей трудностью приводится в движение, чем меньшее, и что его последующий импульс соизмерим с этой трудностью, что именно во втором интеллект более обширных возможностей, Будучи более насильственными, постоянными и более богатыми событиями в своих движениях, чем люди низшего ранга, они тем не менее менее легко двигаются, более смущены и полны колебаний на первых шагах своего продвижения. Очередной раз; Вы когда-нибудь замечали, какие из уличных знаков над дверьми магазинов привлекают больше всего внимания?

«Я никогда не задумывался об этом, - сказал я.

«Есть игра в головоломки, - продолжил он, - которую играют на карте. Игра одной партии требует, чтобы другой нашел данное слово - название города, реки, штата или империи - словом, любое слово на пестрой и запутанной поверхности карты. Новичок в игре обычно старается смутить своих оппонентов, давая им максимально точные буквы; Но адепт выбирает такие слова, как stretch, большими буквами от одного конца таблицы до другого. Они, как и дорожные знаки и плакаты с чрезмерно большим количеством букв, ускользают от внимания из-за того, что являются чрезмерно очевидными; И здесь физический надзор в точности аналогичен моральному непониманию, из-за которого интеллект старается не замечать те соображения, которые слишком навязчивы и слишком ощутимо самоочевидны. Но этот момент, по-видимому, несколько выше или ниже понимания префекта. Он ни разу не подумал, что это вероятно или возможно, что священник положил письмо прямо перед носом всему миру, чтобы наилучшим образом предотвратить его восприятие какой-либо частью этого мира.