Почему французский штыковой бой был лучше русского

Занятия по штыковому бою в французской армии (конец XIX века)

Французская пехота славилась умением ходить в штыки еще с времен наполеоновских войн, среди офицеров других армий (включая, естественно, русскую) даже ходил соответствующий термин для этой атаки - "la furie francaise".

Как писал один русский офицер, она вполне соответствовала "живому и подвижному характеру французского солдата; боевая же стрельба, требующая прежде всего хладнокровия,всегда хромала у наших друзей".

Любовь к штыковым атакам французская пехота сохранила и к началу Первой Мировой войны, не смотря на очевидное преобладание огня над штыком на поле боя конца XIX - начала ХХ веков (впрочем, штыковые приемы усиленно отрабатывались перед Первой Мировой войной во всех армиях Европы).

Однако в французской армии (в Жуанвильской гимнастическо-фехтовальной школе) были выработаны новые методики обучения штыковому бою, которые заметно отличались от методики, принятой в армии русской (да и от методик других европейских армий). В 1913 году эту методику изучил А. Полторацкий, описавший свои впечатления в статье в военной газете "Русский Инвалид".

По его словам, французы исходили из того, что важнейшим элементом штыкового боя является время. Бой на штыках - не салонное фехтование, это боевой спорт, слагающийся из смелости, силы, ловкости и порыва.

Чтобы максимально приблизить обучение штыковому бою к реальной обстановке, французы поступали следующим образом:

Для индивидуального обучения два бойца ставились на расстоянии 100 метров друг от друга. По сигналу они бросались бегом вперед, и первый, получивший удар штыком или прикладом, считался выбывшим из строя.

Если через 30 секунд никто не был задет, оба противника выбывали из строя.

"Это правило является основным, если бою на штыках желают сохранить его характер свирепого и грубого удара. Превращать штыковой бой в фехтование на рапирах, как мы видим это иногда на разных состязаниях, значит совершенно искажать характер обучения войск".

Когда обучающиеся достаточно освоили приемы одиночного боя, друг против друга ставились две партии на 200 метрах.

Они также бросались в атаку бегом, при этом людям одной партии разрешалось помогать друг другу. Побеждала та партия, которая несла меньше потерь за определенное время.

Французы полагали, что фехтовальное искусство играет очень небольшую роль в настоящем бою, в котором все решают порыв, решимость, сила и смелость. Следовало не финтить, а крепко бить. И результаты таких схваток вполне подтверждали это предположение:

"В большинстве состязаний, организованных по вышеупомянутой методе, самые искусные фехтовальщики почти всегда терпели поражения от людей сильных, решительных и незнакомых с фехтованием на рапирах" (в то время в русской армии считалось, что солдат полезно обучать фехтованию на рапирах, поскольку это лучше подготовит его к фехтованию на ружьях с штыком - ИО).

Резюме русского офицера, наблюдавшего за этими показательными выступлениями, было максимально объективным и в целом вполне соответствовало концепции "первого и единственного удара", принятой в русской кавалерии к 70-м годам XIX века:

"Бой - не дуэль, ни секундантов, ни зрителей там не будет. А сколько лишних сил и времени было бы сохранено у наших солдат, если бы их перестали обучать тому, что на войне совершенно не нужно, и не мучили бы больше "фехтовкой" с бессмысленным маханьем ружьями по команде "обучающего".