От бедности к нищете

Росстат опубликовал очередной выпуск бюллетеня «Социально-экономические индикаторы бедности». Этот документ обобщает статистическую информацию с весьма значительным временным лагом — до декабря 2019 года. Но зато информация проверенная и точная. А о том, что с бедностью у нас произошло в связи с возникновением пандемии коронавируса, мы узнаем тоже не скоро. Но одно уже очевидно сейчас: весьма впечатляющая негативная статистика даже полуторалетней давности не может радовать. При этом ясно, что в ближайшие годы даже эти показатели будут значительно ухудшены.

ЕЖЕМЕСЯЧНЫЕ доходы до 14000 руб. на душу в 2019 году имели 20,3% процента наших сограждан. То есть каждый пятый. В том числе 4,1% — до 7 тыс. руб. и 6,1% от 7 тыс. до 10 тыс. руб.

Численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума на конец 2019 года составила 18,1 млн человек, или 12,3% от общей численности населения. Общий дефицит денежного дохода у этой группы населения составил 721,6 млрд руб. (в 2018 году — 699 млрд руб.).

Величина прожиточного минимума в 2019 году составила в России в целом 10609 рублей. В субъектах Федерации этот показатель колебался: от 8809 руб. в Саратовской области до 22098 руб. в Чукотском автономном округе.

Доля населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума в процентах от общей численности населения субъекта РФ составила: в Республике Тыва — 34,7%, в Республике Ингушетия — 30,5%, в Республике Алтай —24,2%, в Кабардино-Балкарской Республике — 24,2%, Еврейской автономной области — 23,9%, Республике Калмыкия — 23,5%. Почти во всех названных субъектах число такого населения либо растёт, либо остаётся неизменным. Даже в благополучных, казалось бы, Москве и Санкт-Петербурге 6,6% населения (каждый пятнадцатый) влачит нищенское существование. Нищета пронизывает всё и вся, исключений просто нет! В изобилующем нефтегазовыми месторождениями Ямало-Ненецком автономном округе в числе нищих — 5,6% населения, то есть каждый семнадцатый.

Таков реальный результат проведения политики так называемого социального государства. Тем не менее приведённые выше цифры не попали на полосы федеральных СМИ, которые сообщили о новой публикации Росстата. Их больше взволновали цифры (мы их даём ниже), касающиеся так называемой детской бедности. Цифры были поданы как некая сенсация: посмотрите — какой ужас! А какой ужас? Каждый год аналогичные цифры публикуются Росстатом — и ничего принципиально не меняется. Реакция федеральных СМИ напомнила миниатюру Михаила Жванецкого «Собрание на ликёроводочном заводе», когда ведущий собрания каждые три минуты объявлял в качестве анонса: «А теперь выступит начальник транспортного цеха». После чего тот выступал с одним и тем же текстом. Как будто в первый раз.

Вот и наши «самые свободные в мире» федеральные СМИ каждый год не перестают удивляться результатам политики их начальства.

А они таковы. Доля проживающих в малоимущих домохозяйствах в общей численности детей в возрасте до 18 лет в 2018 году составила 22,9%. В абсолютном выражении Росстат значение показателя не приводит, но, по данным РБК, общая численность населения два года назад в возрастной группе до 19 лет составила 32,6 млн человек! В целом же, под данным Росстата, уровень бедности среди детей почти в два раза (!) превышает общероссийский показатель.

Самый высокий уровень бедности среди детей приходится на категорию многодетных семей — 49,4% (если в семье трое и более детей). Доля бедных семей с двумя детьми — 19,9%, с одним ребёнком — ещё 9,3%. Бедными оказались 23,9% семей, имеющих детей-инвалидов.

Больше всего бедных детей проживает в сельских населённых пунктах — 49,7% и в малых городах с населением менее 50 тыс. человек — 16,4%.

УРОВЕНЬ детской бедности в России остаётся высоким, и это является системной проблемой для страны, отмечает директор Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Татьяна Малева. Особенностью России являются нетипичные по сравнению с другими странами группы риска бедности — это семьи с детьми и работающие бедные, отметила она. На 40—50% эти две группы пересекаются, и основной причиной детской бедности являются низкие доходы родителей, которые не покрывают нужды семьи.

Дети из бедных семей, становясь взрослыми, нередко попадают в так называемую ловушку воспроизводства бедности: после окончания обучения они нередко не могут найти работу. И никакой стратегии оказания помощи детям в такой жизненной ситуации наше государство не предлагает. Денежные трансферты семьям с детьми в период пандемии носили эпизодический характер с привкусом рекламы в рамках кампании по обновлению Конституции. Никакого существенного влияния на экономическую ситуацию семей с детьми они не окажут.

Выплаты семьям с детьми во время пандемии смогли компенсировать часть утраченных доходов, но не позволяют им вернуться к докризисному уровню жизни, полагают эксперты Института социальной политики НИУ ВШЭ. Снижение доходов из-за ухудшения ситуации с занятостью привело к росту уровня бедности среди всех типов семей: в среднем доля бедных среди населения увеличилась до 20%. Традиционно высокая доля бедности в семьях с детьми и до пандемии (21—26% в зависимости от возраста детей) в условиях кризиса оценивалась на уровне 31—35%.

Уровень бедности в целом по России под влиянием пандемического кризиса по итогам 2020 года увеличится до 13,8%, прогнозируют экономисты Внешэкономбанка, а это на 1,5% выше показателя бедности за 2019 год. По оценкам Татьяны Малевой, при базовом сценарии его получится удержать на уровне 12—13% по итогам 2020 года, при пессимистичном — он вырастет до 15—16%.

Александр ДЬЯЧЕНКО.