Сибирская автономия: почему в XIX веке Сибирь хотела отделиться от России

История сепаратистских движений на территории Сибири всегда выглядела достаточно бледно на фоне схожих течений в национальных республиках Кавказа и Поволжья. Однако нельзя сказать, что идеи автономизации или отделения сибирских регионов не представляли угрозы для российской государственности.
История сибирского сепаратизма достаточно богата и уходит своими корнями в середину XIX века. В период разрухи и гражданской войны начала XX века, несмотря на явные потуги воплотить идеи независимости в жизнь, ни белые, ни красные так и не поддержали устремления сторонников сибирской самостийности. При этом всегда бывшая уделом небольшой части интеллигенции идея независимости или автономии Сибири, в 1990-е ожидаемо приобрела достаточно серьезный потенциал.

Областничество середины XIX века

История сибирского сепаратизма и автономизма уходит корнями в XIX век. В середине века в среде зажиточных горожан и студенчества Сибири возникли идеи сибирского областничества, вытекавшие как из либеральных, так и из народнических течений.

Наиболее радикальные представители областничества, ориентируясь на пример США и государств Латинской Америки, мечтали о полном отделении Сибири от империи. К слову, их идейные последователи из движений 1990-х также ориентировались на либеральные образцы — например, США.

Дело об отделении

Куда менее всегда были распространены народнические, русско-националистические, почвеннические идеи. Менее радикальные круги в областничестве претендовали на получение Сибирью автономного статуса. В образованный еще во время учебы в Петербурге «кружок сибирской учащейся молодежи» вошли будущие деятели сибирского областничества Г. Потанин, Н. Ядринцев, С. Шашков, Н. Наумов, Ф. Усов.

Уже в Сибири они принялись за активную агитацию и даже намеревались совершить вооруженное восстание. В 1865 году их замыслы были раскрыты властями, и началось одно из самых громких политических дел того времени «об отделении Сибири от России и создании республики, подобной Соединенным Штатам».

К следствию было привлечено около 70 человек, из которых 19 осуждено, включая наиболее видных деятелей движения Потанина и Ядринцева. После отбытия наказания бывшие сепаратисты и новые участники движения пропагандировали уже автономию Сибири, а в 1880-90-е годы выступали за развитие местного самоуправления.

В годы февральской революции областникам на короткий срок представилась возможность добиться реализации своих идей: было даже учреждено сибирское правительства в лице Временного Сибирского областного Совета во главе с постаревшим Потаниным. Однако ни белые, ни красные не поддержали начинаний областников и в конечном счёте они потерпели крах.

Сибирский сепаратизм 1990-х годов

«Парад суверенитетов» 1990-х предоставил куда большие возможности сторонникам автономии или даже отделения от Сибири, тем более, в условиях достаточно массового распространения в обществе проамериканских настроений и разочарования в имперской политике.

Период 1991-1993 годов стал пиком расцвета различных общественных движений и организаций, которые часто вполне открыто занимались пропагандой идей отделения Сибири, а иногда и отдельных регионов от Москвы.

Наибольшую активность сибирские сепаратисты проявили в Новосибирске, Красноярске, Томске и Иркутске. В случае Красноярска были даже горячие головы, говорившие об отделении не только самой Сибири, но и Красноярского края от страны.

Даже беглое перечисление всевозможных разношерстных организаций, от сторонников автономии и русских националистов, марксистов, желавших больших прав для Сибири, до открытых сепаратистов, включая сторонников создания сибирской нации и особого языка, займет несколько страниц текста. Большинство этих организаций были откровенно маргинальны, наполнены городскими сумасшедшими.

Были созданы такие организации как томская «Партия независимости Сибири», «Партия сибирской независимости», а также множество других движений и течений. Однако опасность этих интеллигентских движений была в том, что зачастую они имели выход к достаточно массовым СМИ, откуда в те годы, пропагандировали свои идеи.

Например, активно функционировала «Сибирская газета», открыто призывавшая к отделению. Также «сепаратисты» имели косвенную поддержку некоторых представителей местной элиты.

До сих пор вызывает споры роль ассоциации сибирских регионов «Сибирское соглашение», созданной руководящими кадрами крупных регионов Сибири, которые занимали достаточно неоднозначную позицию по данному вопросу.

Большую активность в рамках «Сибирского соглашения» в те годы проявили председатель Новосибирского областного совета В. Муха и председатель Красноярского краевого совета В. Новиков, представители элиты Алтайского края и других регионов.

Ситуация осложнялась противостоянием президента Ельцина и Верховного Совета, под шумок от которого и разворачивалась деятельность желавших добиться независимости Сибири в целом или своего региона в частности.

В марте 1992 года в Красноярске прошёл съезд народных депутатов Сибири, на котором поднимались самые различные вопросы о будущем Сибири. Руководитель красноярского крайсовета В. Новиков, в июне 1993 на местном радио заявил, что приложит все усилия для превращения своего региона в государство - Енисейскую республику.

Это лишь малая толика, тех событий, которые происходили тогда в регионах Зауралья. По мере укрепления власти Ельцина наиболее явные потуги на отделение от государства удалось пресечь, а ряд деятелей типа В. Мухи и В. Новикова, были отправлены в отставку, но окончательно тема номенклатурного сибирского сепаратизма или автономизма, была закрыта уже при построении вертикали власти.

Сибирский сепаратизм, вернулся в нишу маргинального интеллигентского течения. То, что, несмотря на скрытую поддержку части элит, деятели этого течения не смогли сделать его массовым даже в самые тяжёлые годы после распада СССР и привело к его закономерному поражению.

Сегодня немногочисленные «сепаратисты» скрыто, часто из-за границы, по-прежнему ориентируются в своих идеях на пример Украины и через свою пропаганду стремятся создать из жителей Сибири некое подобие украинцев с собственным «сибирским языком» и «сибирской нацией».