Свергнуть царя в России хотели все!

О том, как развивались тогда события, и кто стоял за «стихийным» восстанием, рассказал известный историк, советник ректора МПГУ Евгений Спицын.

РЕВОЛЮЦИЯ ИЛИ ПЕРЕВОРОТ?

- Евгений Юрьевич, мы вступаем в череду столетних дат. Первое, что наступает, - столетие Февральской буржуазно-демократической революции. Я на днях узнал, что, несмотря на такой стереотип восприятия, Октябрьская революция вовсе не была такой кровавой, как ее рисуют, а Февральская носила вовсе не мирный характер, а сопровождалась сотнями, если не тысячами жертв.

( Collapse )

- Это Ленин назвал Февральскую буржуазно-демократической революцией. Поскольку она должна была решить важнейшие проблемы буржуазной модернизации страны. По целям и задачам она была буржуазной: свержение самодержавия, ликвидация остатков феодального строя, решение аграрного вопроса, чистка земли под капитализм и так далее. А демократическая – поскольку главной движущей силой этой революции якобы являлись народные массы. Сейчас очевидно, что февральские события были, скорее, не революцией, а государственным переворотом, который готовился еще с середины 1915 года. Хотя следует признать, что масштаб недовольства царским режимом среди основной массы крестьянства и пролетариата был как никогда велик.

- Еще тогда?

- Да. Когда началась война в 1914 году, и те же кадеты выпустили два сборника, посвященные основным проблемам этой войны, страну охватил всеобщий патриотический подъем. Причем именно кадеты говорили, что надо забыть про прежние разногласия – социальные, классовые, политические. Что ради победы надо объединить усилия, поддержать правительство и государя-императора в этой войне. Я напомню, что ее именовали именно так – Второй Отечественной или Германской. Но события на фронте, особенно мая-июня 1915 года, катастрофа наших войск, привели к резкому перелому общественно-политической ситуации в стране. И вот здесь как раз начинается первый правительственный кризис, когда думская оппозиция открыто выступила за смещение со своих постов министра внутренних дел Николая Маклакова, военного министра Владимира Сухомлинова и целого ряда других руководителей. И царь вынужден был идти на поводу у этой публики. В августе 1915 года, «Утро России» - это газета, которая финансировалась Рябушинскими (за ней стояли кадеты, «милюковцы»), опубликовали первый состав правительства народного доверия - Комитета спасения, - который фактически был реализован в феврале-марте 1917 года, когда формировался первый состав Временного правительства. Там председателем правительства числился Михаил Владимирович Родзянко – председатель 4-й Госдумы. Министром иностранных дел – Павел Николаевич Милюков, каковым он и стал через два года. Военным министром – Александр Иванович Гучков, каковым он тоже стал через два года. И так далее.

- А как вам идея, что за Февральской революцией стояли масоны?

- Не надо все сводить к масонскому заговору. Хотя надо признать, что многие члены Прогрессивного блока были членами масонских лож. Формальным лидером Прогрессивного блока, который объединил в своих рядах и кадетов, и октябристов, и часть социалистов, и прогрессистов, был Шидловский. А реально этим блоком управляла так называемая «пятерка», где первую скрипку играли именно члены масонской ложи «Великий восток народов России». С 1916 года генеральным секретарем этой ложи стал Александр Федорович Керенский. Входили в ложу левый кадет Николай Виссарионович Некрасов, правая рука Керенского, Александр Иванович Коновалов, крупнейший московский промышленник, финансист. Кстати, Коновалов в Прогрессивном блоке играл роль защитника и ярого выразителя интересов московских промышленно-банкирских кругов. И именно эти круги были главными финансистами Прогрессивного блока и застрельщиками тех событий, которые произошли в феврале-марте 1917 года.

Вообще, мало кто задумывался, но с началом Первой мировой войны резко обострилась борьба между двумя крупными группировками российской буржуазии. Между так называемой Московско-Бакинской и Петербургской группировками. Фактически государственный переворот в феврале-марте стал результатом борьбы именно этих двух группировок. Для «москвичей», включая, кстати, небезызвестных братьев Нобилей, главной целью с начала войны стала борьба с имперской петербургской бюрократией и имперскими петербургскими банками. Надо учитывать важный аспект: Петербургские банки были не банками в классическом смысле этого понятия, как сугубо коммерческие предприятия. Это были структуры, которые напрямую управлялись петербургской бюрократией. Если проводить параллели, то наиболее уместны будут нынешние госкомпании, госмонополии.

- Заговоров против Николая II составлялось много и до того. Но именно этот увенчался успехом. Почему?

- Здесь в единой точке сошлись интересы очень многих политических и околополитических сил и группировок. Ведь даже внутри династии были сильны настроения против Ники. И – плюс к тому – очень хорошая внешняя организация.

- То есть, не стихия выступлений?

- Смотрите, в конце февраля начинаются беспорядки в Петрограде, которые сначала были вызваны так называемым продовольственным кризисом. Хлебные бунты. Но на самом деле этот продовольственный кризис был, вероятнее всего, рукотворным. И дело было не в том, что не хватало продуктов питания, а дело в том, что элементарно не были расчищены подъездные пути к Петрограду. Была довольно снежная зима. И составы стояли, груженые продовольствием, в том числе и хлебом, буквально в нескольких десятках верст от Петрограда. То есть, если бы была нормально организована расчистку путей, то проблем с продовольствием просто не было бы. Это первое. Да и в самой столице, как говорили руководители города – военные и гражданские – запасов хлеба хватало. Но в магазинах не было.



- Напоминает, как у нас Егор Гайдар за один день сразу всю страну накормил.

ГОСУДАРЯ СЫГРАЛИ ВТЕМНУЮ

- Абсолютно. Но вернемся в тот февраль. И тут должен закончиться перерыв в работе Государственной Думы. Последним главой правительства был назначен князь Голицын Николай Дмитриевич. Он очень не хотел занимать этот пост. Император его фактически уговорил. Но чтобы легитимизировать его Кабинет, сговорились, что на открытии сессии Государственной Думы государь-император выступит и представит нового главу правительства. Но буквально вечером того же дня, когда состоялись эти договоренности, государь информирует Голицына о том, что он срочно отбывает на фронт. Не объясняя причин. Как позже выяснилось, начальник штаба Ставки генерал-адъютант Михаил Васильевич Алексеев телеграфировал государю-императору в Петроград, что ему надо срочно сообщить наиважнейшие известия, которые он не может доверить телеграфу, поэтому просит того немедленно прибыть в Ставку в Могилев. И что получается в результате - утром государя ожидают в Думе, все знают об этом, а он в это время сел в свой поезд и в сопровождении свитского поезда направился в Могилев. Это был своеобразный звоночек тем силам, которые готовили переворот, что царя нет в столице и можно начинать. Роль генералов в перевороте заслуживает отдельного внимания. Кстати, и Манифест об отречении был Николаем подписан под жестким давлением со стороны командующего Северным фронтом генерала Николая Рузского и генерал-квартирмейстера, то есть начальника штаба этого фронта, Юрия Данилова.

Что происходит дальше? Восстает Волынский полк. За восстанием Волынского полка потянулись и все остальные части Петроградского военного гарнизона, а это без малого 125 тысяч штыков. И буквально тогда же параллельно начинают формироваться альтернативные органы власти. Я имею в виду, прежде всего, Петросовет и его Исполком.



- Я читал, что там запасных полках, расквартированных в столице, были чудовищно раздуты штаты. В ротах количество солдат доходило до 1200 штыков. Могу сказать, как человек служивший, что настолько раздутые подразделения становятся практически неуправляемыми.

- К тому же, надо понимать психологию этих запасных полков, которые осели в Петрограде. Они привыкли к довольно сытой, мирной и безмятежной жизни. Им идти на фронт проливать кровь вообще не хотелось. И достаточно было вбросить, а это и сделали, информацию о том, что не сегодня-завтра вы, ребята, отправитесь на фронт кормить вшей в окопах - этой искры было достаточно, чтобы взорвать все эти части, которые и пошли брататься с бастующими рабочими Невского, Путиловского и других столичных заводов. Исполком Петросовета принимает знаменитый Приказ № 1 по армии, который фактически уничтожил единоначалие в армии, ввел солдатские комитеты со всеми последствиями, превратив армию в вооруженную толпу и лишив государственную власть одного из важнейших и главных инструментов – то есть легитимной вооруженной силы. Петроград был буквально наводнен воинскими частями, его охватила армейская стихия, и никто противиться ей был не в состоянии.

- Вы вот тут упомянули про то, что родственники царя были не против его свергнуть.

Не перебор?

- Ни в коем случае. Они тоже участвовали в ряде заговоров. Когда тот же Великий князь Кирилл Владимирович бегал по Петрограду с красным бантом, он делал это не потому, что его заставили надеть этот красный бант, а потому что он искренне радовался свержению государя-императора. Мой товарищ Александр Владимирович Пыжиков, очень проницательный историк, обратил особое внимание на то, какую роль во всех этих событиях играла не только придворная камарилья, это особый вообще был феномен царской власти, или придворное офицерство, я имею в виду, прежде всего, командиров элитарных гвардейских полков и частей, а их было 36: 20 пехотных и 16 кавалерийских полков. Но здесь важно еще учитывать, что эта свора Великих князей и княгинь, эта романовская фамилия, которая была разбавлена представителями других правящих династий – европейских и не только дворов, - она, по сути, играла роль детонатора против Ники – государя-императора. Целая когорта представителей романовской династии были кровно повязаны с теми же московскими банкирскими домами. Тот же Николай Николаевич, дядька государя-императора, который до него был Главковерхом и в 1915 году уступил ему пост Главковерха и уехал на Кавказ командовать Кавказским фронтом против турок, он же был прямым ставленником этой банды. Ведь они даже делали при определенных раскладах ставку именно на него как на возможного государя-императора.

КТО ВЫБРАЛ ВРЕМЕННОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО

- Те, кто стоял у руля переворота, имели представление о будущем устройства государства.

- Каждый – свое. Милюков носился с идеей конституционной монархии. Для него эталоном политического устройства была английская конституционная монархия. Оппозиция Его Величеству, а не оппозиция Его Величества. Вот ему очень нравилось быть оппозицией Его Величеству. Как рафинированный либерал, он просто боготворил эту систему. Для многих представителей либерального лагеря, например, того же Гучкова, политическим идеалом был политический строй Третьей французской республики. Это так называемая парламентско-президентская республика. Им важно было создать принципиально иную форму правления.

Поэтому, когда, кстати, произошли эти события – отречение Николая II - и вопрос встал о том, что его младший брат Михаил Александрович должен как бы наследовать престол, только Милюков активно выступал за эту идею. А подавляющее большинство участников событий фактически вынудили Михаила Александровича подписать, написать вот это знаменитое заявление о том, что он отдает свою судьбу на участь Учредительного собрания, и пускай, дескать, Учредительное собрание решает, каковым по форме правления станет российское государство.

- А что же случилось с идеей правительства народного доверия? Которую вынашивали «москвичи».

- Мало кто знает, но 2 марта, когда думские визитеры, то есть Александр Иванович Гучков и Василий Витальевич Шульгин, получили из рук императора подписанный им Манифест о своем отречении, адресованный на имя начальника штаба Ставки Михаила Алексеева, они дали ему на рассмотрение один документ. Список кандидатов будущего правительства. И он галочками пометил из предложенных кандидатур тех лиц, которые вошли бы в состав Временного правительства, тем самым он фактически сам легитимизировал этот состав Временного правительства во главе с князем Львовым, который был сформирован именно в ночь с 1 на 2 марта 1917 года. Они, по сути дела, когда ехали из Петрограда на станцию Дно, где находился царский и свитский поезда, уже везли вот этот состав в вариативности.

- То есть Николай Александрович, по сути, сам его сформировал?

- Да, фактически сформировал это Временное правительство. Отсюда и его относительная легитимность.

ПАРТНЕРЫ, НО НЕ ДРУЗЬЯ

- Почему союзники в войне не выступили в защиту монархии?

- На что претендовала Россия по итогам войны? Прежде всего на проливы – Дарданеллы и Босфор. А надо учитывать то обстоятельство, что к 1917 году военное поражение Германии стало лишь вопросом времени. То есть уже ни у кого на Западе не было сомнений в том, что Германия будет повержена. И проливы России никто отдавать не собирался. И потом, не забывайте - в начале 1917 года в Первую Мировую войну вступили Соединенные Штаты Америки. А пирог-то победителям оставался все тот же, что и в начале войны. А делить его как? Поэтому здесь вполне возможно, что целая часть политического и финансово-промышленного истеблишмента наших союзников была кровно заинтересована в том, чтобы Россия не была допущена до дележа пирога. К тому же царская Россия уже разошлась со своими союзниками по принципиальным вопросам о послевоенном устройстве Европы.

- Это как?

- В 1916 году в апреле и в июне проходили две союзнических конференции. Первая конференция касалась, в основном, вопросов военно-политических. А вторая конференция в Париже целиком и полностью была посвящена вопросам сугубо экономическим. Причем вопросам экономическим не периода войны, а послевоенного устройства. С российской стороны в этой конференции принимал участие не министр иностранных дел, а тогдашний госконтролер Николай Николаевич Покровский. Он чуть позже займет пост министра иностранных дел, когда в отставку уйдет правительство Штюрмера. Так вот, Покровский был свидетелем того, что России предложили союзники. А они хотели после победы не снимать блокаду с Германии и ее военных сателлитов, а усилить ее до такой степени, чтобы уничтожить экономику Германии, низвести это государство до разряда даже не второстепенной, а третьестепенной. Для России это было смерти подобно.

- Почему?

- На протяжении последней четверти XIX и первого десятилетия ХХ века главным внешнеполитическим партнером России на мировой арене была именно Германия. Германия - и основной поставщик промышленной продукции на наш рынок, и, в свою очередь, основной потребитель нашего сельхозэкспорта: зерна, пеньки и других аграрных товаров. Поэтому участвовать в экономическом удушении Германии – это все равно, что своими руками участвовать в экономическом удушении России. Покровский это прекрасно понимал. Поэтому он не стал визировать эти документы. Более того, когда он вернулся, в сентябре 1916 года собралось экстренное заседание Совета министров, где Покровский сделал подробный доклад. И там все члены кабинета - удивительно, да? – проголосовали против подписания, а уж тем более ратификации вот этих вот парижских соглашений.

- Но ведь иностранцы участвовали в этих событиях?

- Еще как! Достаточно вспомнить контакты того же Александра Федоровича Керенского с Сиднеем Рейли, с тем же Сомерсетом Моэмом. Мы-то его воспринимаем очень часто как только писателя…

- Ну не только.

- Ну, большинство – как писателя. А он на самом деле был первоклассным разведчиком. А если вспомнить Александра Васильевича Колчака? Тот по вызову Керенского, который к тому времени был уже военным министром, выехал из Севастополя в Петроград, а знаете, с кем он ехал всю дорогу в одном купе? С американским военным атташе. И стоит ли удивляться, что Колчак потом направил свои стопы в США, где встречался с президентом США Вильсоном. И потом окольными путями вернулся в Сибирь. Причем в его окружении сплошь и рядом прописываются и Грейвс, и Нокс, и Жанен, и другие наши «партнеры». Иностранцы участвовали в этих событиях, но они работали с теми, кого считали новой Россией, будущей, уже заранее поставив крест на монархии в России. Царская Россия была обречена, потому что все были против существовавшей монархии. Ее просто некому было защищать.

- Но ставку, получается, сделали не на тех. Потому что всем составам Временного правительства ухваченный кусок - Россия – оказался не по зубам. Ничего не сделали, да еще чуть страну не развалили.

- Я не думаю, что они сознательно это делали. Эти люди захватили власть, но они были далеко не исполинского склада. Временное правительство любого состава прежде всего представляло собой конгломерат людей с совершенно разными политическими взглядами, идейными воззрениями, даже эстетическими взглядами. Плюс к тому же большинство из них – это были люди не дела, а люди слова. Грубо говоря, балаболки. Они прекрасно выступали на митингах, как тот же Милюков или Керенский, но когда дело касалось такой повседневной кропотливой работы, они просто были не в состоянии работать. Я вспоминаю, как Сталин в беседе с наркомом нефтяной промышленности, а потом и многолетним председателем Госплана СССР Николаем Константиновичем Байбаковым во время войны в 1944 году спросил последнего, какими качествами должен обладать советский нарком. Мне Байбаков сам этот разговор передавал. Когда он в ответ Сталину перечислил все, что думал, тот и говорит: «Советский нарком должен обладать еще двумя качествами. У него должны быть стальные нервы и оптимизм».

А вообще нарком – это мужицкая работа. То есть министр, если он впрягся, он должен знать свою отрасль от и до, пахать днем и ночью. То, что, кстати, и делали сталинские наркомы. А если мы посмотрим на состав наших либеральных правительств «всех времен и народов», в том числе, и нынешнего, то увидим, что там таких пахарей нет.

- Пахарей дефицит, зато ухарей…