Бесстрашный и дерзкий "Офицер" в боях с большевиками.

Первые бронепоезда использовались ещё в Англо-бурскую войну — многие помнят их по буссенаровскому «Капитану Сорви-голове». Последовавшая полтора десятилетия спустя Первая мировая, правда, не упрочила их положения в умах военных. Бронепоезда стали массовыми, но решать задачи, типичные для Первой мировой могли лишь отчасти. Сплошной фронт и позиционная война резко снижали их ценность.

Но зато в Гражданской войне в России бронепоезда «зажгли» по полной программе. Защищённая и мобильная боевая единица, обладающая серьёзной огневой мощью, оказалась настоящей «палочкой-выручалочкой». Хаос Гражданской разрушил или тяжко повредил государство, промышленность, армию. Сплошные, практически непроницаемые фронты уступили место разрозненным отрядам. Даже лучшие из них, сведённые в бледное подобие армий времён Великой войны, редко могли образовать фронт без очевидно слабых мест. Что открывало серьёзнейшие возможности для дерзких рейдов.

Кроме того, ощутимо ухудшилась надёжность войск в целом. Происходящее вокруг с каждым годом всё больше напоминало постапокалипсис — что не могло не влиять на боевой дух. В таких условиях появление бронированного гиганта могло изменить расстановку сил — причём часто за счёт одного только психологического эффекта.

Рождение «Офицера»
В августе 1918 года белые наконец-то взяли Екатеринодар (сегодняшний Краснодар). В числе трофеев были и готовые к бою бронеплощадки на железнодорожном ходу. Такое добро игнорировать не стали — тут же было сформировано несколько поездов. В том числе и «Офицер».
Вопрос с названием, правда, остаётся не совсем ясным. Ряд исследователей (и автор беллетризированных мемуаров Георгий Пронин, участвовавший в боях на бронепоезде), утверждает, что «Офицером» бронепоезд стал в ноябре 1918-го. Другие называют август.

«Офицер», как и большинство ему подобных поездов, не был постоянен по своему составу. Какие-то вагоны и бронеплощадки временно отцеплялись, какие-то уничтожались в боях, какими-то, наоборот, укрепляли «Офицера». Вначале вооружённый пулемётами, он имел лишь одну 76-мм пушку, причём на открытой платформе, прикрытую лишь орудийным щитком. Затем количество орудий выросло до трёх.

Ходил «Офицер», разумеется, не один. У бронепоезда имелся свой «обоз» — вспомогательный состав с запчастями, элементами пути и ремонтниками. Несколько вагонов со шпалами и рельсами тащил и сам «Офицер» — и, как выяснилось, не зря.

Однажды «вспомогатель» навлёк на себя артиллерию красных — его «угольный» чад сильно выделялся на фоне нефтяного паровоза самого «Офицера». Удачное попадание разнесло на куски паровоз «обоза». Он загорелся, а пламя быстро перекинулось на остальные вагоны. «Офицер» при этом успел забраться довольно глубоко в тыл красных, и теперь требовалось как можно быстрее отступить. Тут-то и пригодились шпалы с рельсами — команда бронепоезда в экстренном порядке построила обходной путь, и была такова вместе с «Офицером».

Красные камикадзе
«Офицеру» угрожала не только неприятельская артиллерия.

Противник нашёл, как ему казалось, эффективное средство против бронепоездов — железнодорожные брандеры. Для этого брался паровоз, который не жалко. На него грузилось несколько пудов взрывчатки, на буфера ставились детонаторы, после чего локомотив-камикадзе пускался в сторону противника — на железнодорожном пути было практически невозможно промахнуться.

Команда бронепоезда «Офицер»
Первая встреча с таким брандером, произошедшая весной 1919 года, застала «Офицера» врасплох. «Красный» паровоз двигался не очень быстро, но останавливать его было нечем — тогда ещё бронепоезд не имел переднего орудия. Оставалось одно — удирать. Однако набрать с ходу нужную для отрыва скорость не получалось — поезда двигались почти одинаково, а красный брандер медленно, но верно сокращал расстояние.

Ситуацию спас машинист «Офицера», прыгнувший на неприятельский паровоз. Затем последовал бешеный рывок в кабину, завершившийся дёрганьем кулисы, отвечающей за сбавление хода.

Позже нашёлся способ борьбы с паровозами-самоубийцами — железнодорожная колёсная ось на передней платформе. Стоит её сбросить посреди пути, и «бешеный паровоз», как называли красные брандеры на «Офицере», будет остановлен.

Психическая атака
Первого июля 1919 года в полусотне километров от Белгорода «Офицер» попал в серьёзную передрягу. Завязалась артиллерийская дуэль сразу с двумя красными бронепоездами. Проблемой было даже не это, а то, что удачно пущенный снаряд красных разрушил полотно и отсёк путь к отступлению. А орудийный боекомплект самого «Офицера» подошёл к концу.

Но «Офицер» имел в запасе ещё один актив — зловещую репутацию. Только за март на его счету был захваченный красный бронепоезд «2-й сибирский» и бронепоезд «Власть Советам». Последним командовала 23-летняя левая эсерка Людмила Мокиевская. Меткий снаряд белого бронепоезда попал точно в будку машиниста, не оставив красной командирше никаких шансов.

Вымпел «Офицера»
Решив, что терять больше нечего, командир «Офицера» приказал идти на сближение. Красные, увидев, что неприятель уверенно пополз к ним навстречу, решили, что у него есть какой-то козырь в рукаве, и поспешили ретироваться. Это дало белым время починить пути и убраться, пока не поздно.

Смерть, возрождение и снова смерть
«Офицер» активно воевал и наносил красным ощутимые потери. Но никакая боевая единица не может существовать вне контекста Гражданской войны в целом. Так и наш бронепоезд — отступая с терпящими поражение за поражением белыми, в феврале 1920-го он пришёл в Новороссийск, где вскоре был взорван при мартовской эвакуации.

Правда, «Офицер» был возрождён в Крыму на базе другого поезда. Вторая итерация знаменитого состава храбро сражалась, но исход был предопределён. Двадцать девятого октября настал и его черёд — в отличие от предшественника, крымский «Офицер» погиб в бою.