Константин Эггерт / Как администрация Путина сделала из Сергея Фургала русского Джорджа Флойда

Российское общество меняется. Власть не знает, что с этим делать. Это — залог будущих конфликтов, подобных хабаровскому

Яне знаю, виноват ли Сергей Фургал в организации заказных убийств. Мир предпринимательства 90-х — начала 2000-х годов, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке, был, как мы все знаем, очень жесток. Но во что я точно никогда не поверю, так это в то, что подозрения в причастности губернатора Хабаровского края к столь тяжким преступлениям возникли у центральной власти только в последние месяцы, по прошествии полутора десятков лет, в течение которых Фургал делал стандартную карьеру лояльного власти псевдополитика от псевдооппозиции. Особенно учитывая принадлежность главы края к ЛДПР — партии, которая известна своей, мягко говоря, благосклонностью к разного рода «авторитетным» людям. А тут вдруг серия блиц-арестов, внезапные признания бизнес-партнера, задержание и этапирование в Москву. Все это типичные признаки публичной экзекуции ослушавшегося указаний администрации президента политика, еще недавно вполне системного. Это акция устрашения для тех, кто захочет вдруг пойти по пути Фургала. И акция эта провалилась, вне зависимости от того, удастся ли администрации президента протащить на его место кого-то послушного. 

Фото: AP/Igor Volkov/ТАСС

Фото: AP/Igor Volkov/ТАСС

Низложение Фургала (ясно, что в кресло главы региона он не вернется) выставило напоказ политическую неуверенность Кремля, его слабую информированность о реальных настроениях в обществе и полное отсутствие нормальных планов развития страны. То, что на Старой площади не просчитали реакцию людей на арест «их» губернатора, поражает. Чем же тогда занимается Управление внутренней политики АП, с его «закрытыми» опросами и секретными докладами ФСБ, если оно не знает, например, что криминальное прошлое политиков в России вообще, а за Уралом в особенности, часто не является минусом для политика? Что страна, много лет жившая внутри сериала «Бригада», готова простить многое, включая криминальное прошлое, в обмен на капельку участия и человеческого отношения, как явно случилось с Фургалом? Что сибиряки и жители Дальнего Востока отличаются независимым характером — опять же в силу исторической специфики? Что месть центра хабаровчанам за избрание «неправильного» губернатора — в виде демонстративного переноса столицы федерального округа из Хабаровска во Владивосток — оскорбит людей? 

Если же знают, то делают из этого знания особые выводы.

В истории с демонстрациями в поддержку Сергея Фургала проявилась главная черта политики Кремля, из которой логически следуют все остальные ее, политики, элементы: власть не воспринимает граждан именно как граждан, то есть самостоятельных субъектов политики. Для российского начальства гражданин — это вечный ребенок, которому нужно давать много кнутов и иногда пряник в виде грошовой прибавки к грошовому пособию. 

Нужно признать, что граждане отчасти сами дали начальству повод так считать. 20 лет они в большинстве своем поддавались манипуляциям, запугиванию и истерической пропагандистской лжи. Многие до сих пор поддаются, особенно в тяжело пережившей крах СССР российской провинции. Общество по-прежнему во многом запугано и разобщено, ведь ни один регион не поддержал хабаровских манифестантов.  

Однако время берет свое. 30 лет, прошедших после падения коммунистического режима, начали давать свои плоды. Как и певец-вундеркинд Робертино Лоретти, россияне «просто выросли». Они все чаще хотят сами решать свои проблемы. Российское общество постепенно становится все менее «постсоветским». Логический ответ на это простой — демократия и федерализм. То есть фактически замена нынешнего политического режима другим. Но режим никуда не собирается уходить. Он намерен править Россией столько, сколько захочет. Если кто-то в этом сомневался, то так называемое «голосование по поправкам» должно было развеять любые иллюзии. 

Власть обречена вновь и вновь давать старые ответы на новые вызовы: «кругом враги», «вас подстрекают агенты Госдепа», «расколешься сам или помочь?». А это раз за разом будет рождать новые конфликты, подобные хабаровскому. Ирония истории часто зла. Кто бы мог подумать, что Сергей Фургал, бизнесмен и политик с далеко не самым лучезарным прошлым, вдруг станет знаменем сопротивления Москве и Путину? Но это логично, если проблемы есть, а ответа на них нет. Как в Америке, где страшная смерть экс-уголовника Джорджа Флойда в Миннеаполисе стала символом борьбы с расизмом. Личность погибшего в данном случае не имеет значения. Как не имеет значения и факт работы бывшего журналиста Ивана Сафронова на Дмитрия Рогозина, если он становится жертвой бессудной расправы, о чем написал Алексей Навальный. 

Хабаровские протесты, скорее всего, подавят и заглушат. Но за ними последую челябинские. Или оренбургские. Или уфимские. А потом — вновь и вновь — московские и питерские. Кремлевское предостережение «Хотите как на Украине?» перестало работать. «Хотите как в Хабаровске?» звучит актуальнее.