Этическая основа конституционного строя

Как известно, конституция является основным законом страны, регулирующим отношения личности и общества в категориях права. Конституционные уложения не могут быть произвольны, они исходят из общественного согласия, общепринятого образа жизни и господствующих производственных отношений. В своей этической основе любой закон должен иметь целью общественное благо, гарантировать равные права каждому гражданину. Рассмотрим с этих позиций Статью 2 Конституции РФ, принятой при известных обстоятельствах в декабре 1993 года. То, что статья помещена в Раздел I, Главу 1, под номером 2, говорит об исключительной важности, которую законодатель придавал её положениям. Статья провозглашает:     

   «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства».

   Что здесь может вызывать сомнение? Даже в таком бастионе «демократии» как США в конституции нет такого определения. Американский законодатель, «народ Соединенных Штатов», пошел по пути детальной правовой регламентации и ограничения деятельности органов власти, а то, что можно отнести к «правам личности», были приняты и ратифицированы позднее в виде поправок в соответствии с пятой статьей конституции США.

    И всё же, в Статье 2 российской Конституции заключено серьезное противоречие. Провозглашение человека высшей ценностью означает, что человеку нет меры в мире вещей, что он сам есть мера всего сущего. Следовательно, если стоять на почве реальности, наполнение подобной декларации практическим смыслом возможно лишь с признанием фактического равенства людей. Действительно, все люди равны в том, что каждый живет лишь одну, свою единственную и неповторимую жизнь. Все люди равны в том, что никто в здравом рассудке не отдаст свою жизнь ни за какие материальные блага. Все люди в равной степени являются общими наследниками всего того материального, научного, культурного наследия, без которого немыслимо существование современного человека. Все люди объединены общественным характером производства, как работники одного гигантского предприятия, солидарно занятых общим делом – общественно-необходимым трудом, регулированием отношений обмена веществ между человеком и природой.

     Но необходимый труд не может быть привилегией, так же как, и подавно, не может быть привилегией праздность. Поэтому, фактическое равенство людей может быть установлено только с равенством трудового участия и равенством в удовлетворении рациональных, разумных человеческих потребностей. Равенство трудового участия заключается в равном для всех времени, отдаваемого на общественно полезную деятельность. Это справедливо, так как если жизнь каждого человека бесценна, то бесценно и его время, независимо от должности, таланта, способностей или амбиций. Нельзя закон подчинять шантажу некой «сильной личности», которая устанавливает предпочтение для себя якобы в силу свой большей «ценности» или «важности» или «трудолюбия», навязывая обществу правила игры в своих интересах. С обществом не торгуются. Либо живешь как все и работаешь как все, либо не живешь. Никто не неволит. Как говорится, торг в этом случае неуместен.

    Внимательный читатель наверняка заметил, что логическим следствием из определения человека высшей ценностью является принцип коммунистического общества: «от каждого по способностям, каждому по потребностям». Так в чём же дело? Где же коммунизм в России?

    Дело в том, что означенные «права и свободы», устанавливаются произвольно, исходя из корыстных интересов господствующих классов, без оглядки на «высшую ценность». Это все равно, что декларировать: «Человек есть высшая ценность. Его право иметь рабов защищено государством». «Право» иметь рабов превращает положение о человеке, как высшей ценности в фиговый листочек, камуфлирующий последующее законодательное неприличие. Права и свободы человека не должны распространяться до посягательств на равенство, не должны затрагивать права и свободы другого человека. Это и есть этическая основа конституции в обществе, претендующим на цивилизованность.

     Кстати, сам принцип равноправия исходит из признания равенства людей, как и было отмечено в Декларации независимости, единогласно принятой представителями тринадцати штатов Америки 4 июля 1776 года в заседании Второго Континентального конгресса в Филадельфии:

   «Мы считаем самоочевидными следующие истины: что все люди созданы равными, что они наделены Создателем неотъемлемыми правами, среди которых имеется право на жизнь, свободу и на стремление к счастью...»

    Буржуазными конституциями совершается лукавая подмена: фактическое равенство людей подменяется «равноправием», «равными возможностями», что на деле означает узаконивание неравенства, подавление прав и свобод подавляющего большинства граждан.

     Каковы условия практической реализации общественного устройства на основе признания человека высшей ценностью, а, следовательно, на основе равенства? Реально ли это?

     Да, реально, поскольку существование такого общества не противоречит никаким известным физическим законам. Более того, такая форма общественных отношений есть единственно возможное условие достойного человека бесконфликтного существования среди себе подобных. Такое общество исключает «свободу» преследования частного интереса, направленного на нарушение равенства в свою пользу. Такое общество не может быть построено на обмене, на принципе: ты – мне, я – тебе. Такое общество не нуждается во лжи, как средстве извлечения односторонней выгоды, оно не нуждается в насилии, как способе обеспечения «прав собственника» и не нуждается в «справедливом» распределении, так же как и в «чиновниках»-распределителях.

     Нетрудно заметить, что противодействующим разумному общественному построению фактором является наличие производственных отношений основанных на частной собственности, на стихии товарного обмена. Поскольку на современном уровне развития производительных сил все народное хозяйство монополизировано и являет собой единый организм, противоестественно расчлененный из соображений частной выгоды, то интересы общественной пользы требуют обобществления собственности,  устранения противоречия между общественным характером производства и частной формой присвоения и распоряжения. Превращения всего общества, по выражению В. И. Ленина в «одну контору и одну фабрику с равенством труда и равенством платы».

    Представим себе крупный завод, производящий, к примеру, автомобили. Его цеха и подразделения не торгуют, не обмениваются между собой товарами, вся его  производственная деятельность определяется технологическими планами и графиками. Один цех произвел кузова, другой – амортизаторы, третий – двигатели, согласованно поставили изделия на сборку и получили на выходе готовый автомобиль безо всяких «рыночных» шаманств. Завод этот принадлежит всем работающим в нем на равных правах. Все равно заняты, имеют равные жилищные условия и равную степень удовлетворенности своих потребностей. На одном из собраний эти работники посовещались и решили присоединить к себе в качестве цеха сельскохозяйственное производство. Как и прочие цеха, оно было включено в плановый технологический цикл на общих основаниях. Затем, в качестве «цехов» были подключены учреждения образования, медицины, науки, культуры и т. д. Работники получили бесплатное питание, образование, жилье, здравоохранение, коммунальные услуги, отдых, обеспеченную, достойную старость. В конечном итоге, вся страна становится единым производственным комплексом с равенством трудового участия и равенством в потреблении.

    Именно так построена социалистическая экономика. Никаких «оплат по труду», премий, налогов и прочих виртуальностей, совершенно ненужных в реальном деле. Расчет себестоимости, анализ оптимальности тех или иных технических решений производится из оценок трудозатрат, временной мерой, но не рублями или долларами.

     У каждого члена социалистического общества с самого рождения есть всё необходимое для полноценной жизни, для профессионального и культурного роста, а чего нет – равно доступно в общем пользовании. Для удовлетворения индивидуальных потребностей служит начисляемая всем поровну плата. Расчеты на потребительском рынке обеспечиваются при помощи персональных «денег» («трудовых квитанций», по Марксу), физически представляющих собой обычные персональные кредитные карточки. В этих условиях ликвидируется сама экономическая основа неравенства, обессмысливается «материальный интерес», а наёмный труд обращается в осознанную необходимость, т. е. становится свободным занятием свободных людей.

      Аргументы невежественных «экономистов» об «отсутствии стимулов», «уравнивании ленивых и трудолюбивых», о «незаинтересованности в результате труда» в силу очевидной своей несостоятельности даже опровергать неохота. Скажу лишь, что эти вопросы находятся вне пределов компетенции «рыночников», выдающих себя за «ученых» и не имеют никакого отношения к «инвестициям», «инфляциям», «валютным курсам» и прочим хитростям обменных технологий паразитических перераспределительных процессов, позволяющих одним присваивать результаты труда других. Плановая экономика так же не нуждается в «экономистах», как компьютерные программы не нуждаются в финансистах, а электронные схемы – в юристах. Потребности общества известны с достаточной точностью и легко прогнозируемы. Технологические возможности и ресурсные ограничения также известны. Всех дел – свести баланс, оптимизировать исполнение, предусмотреть развитие. Не слишком сложная задача для аналитиков, программистов, инженеров, ученых-отраслевиков и прочих людей реального производства, а не наперсточных дел мастеров...