Нет позорных эпох

Колумнисты ЛГ / Век такой, какой напишешь
Попов Валерий

В 1936 году, когда даже за опоздание сажали, отец бросил свою работу в Казахстане (должен был переучивать казахов, коренных скотоводов, в хлеборобов, отчего начался голод) и уехал в Ленинград. И поступил в аспирантуру к Вавилову, и стал селекционером, и кормил своим сортом всю армию, пшённая каша – его! Не бывает позорных эпох.

Нам, правда, достались другие эпохи. Закат социализма. Заря капитализма. Считается, что мы влачили жалкие дни. Сперва нас лишили алкоголя, потом работы, еды, идеологии… Всё приходилось искать. А дом всё равно пуст! И вот я однажды вспылил и, не сдав зарплату, решил загулять. Обрубив дверью все упрёки, выскочил во двор. Загуляю, пущу всё кувырком! Домчался до остановки… Стоп. Кур дают. Таких, что страшно смотреть. Но альтернатив не предвидится. Курица – редкая птица. Выдержав длинную очередь, взял две. Семью обрекать на голод не имею права.

Далеко, словно в космосе, светило кафе. Вероятно, там есть всё необходимое для разгула. Ага-а! Сидят, чаровницы! Конечно, с двумя замученными курями в руках к ним лучше не подходить – удивятся. Но на стуле оставить этих «синих птиц» тоже опрометчиво. Надо выпить – придёт решение. К бару подошёл. Что тут у них? И – застонал! Кофе растворимый стоит в банках. От кофе жена веселеет. Надо брать. Но с таким грузом я далеко не уйду. Оглянулся на чаровниц.

– Что вы всё время стонете? – бармен вспылил. – Вам в больницу надо, а не сюда!

Нет, сюда!..

– Скажите, а вы побаночно кофе продаёте?

– А-а. Да. Но, конечно, с наценкой!

– Годится! Дайте две… Нет – шесть! Расстегните, пожалуйста, мой пиджак, возьмите деньги. Теперь расстегните мне рубашку, у горла. И спускайте банки туда.

– А вы дойдёте?

– Не пробовал. Но дойду.

Чаровницы в ужасе посмотрели на меня: «Почему так раздуло?» Хотел им кивнуть – мол, до следующих встреч – но не получилось. Внизу какие-то хулиганы пристали. «Осторожно, ребята! – им говорю. – Руки отобьёте! Я железный».

Подошёл к пивному ларьку. Но пива-то должен я выпить! Иначе – какой я мужик? Вдруг вижу: стоит у ларька седой дядька с протянутой рукой и на ладони что-то шевелится, просто кишит! Червячки, красненькие. Мотыль! Дочка просто заклинала меня найти мотыля: рыбки в аквариуме уже не двигаются от слабости. «Почём? – спрашиваю. – Вот, в кармане возьми. Куда сыпать?.. Давай в рот. Больше некуда». Он спокойно всё ссыпал. И после этого я уже ничего не говорил. Хотелось, конечно, глотнуть пивка. Но – нельзя.

В дом вошёл, тяжело ступая, как Железный Дровосек. Жена: «Что с тобой?» Я швырнул в неё двух кур, потом грудь свою разорвал, как пеликан, кормящий птенцов, и с грохотом высыпал банки. И – выплюнул в аквариум червячков. Рыбки сразу забегали. Пошла жизнь!

«Вот таким ты мне нравишься!» – жена говорит. Я сел, гордо огляделся.

Нет позорных эпох.

Есть доблестные эпохи.

Справляемся.