Попытки Ленина и Сталина "вернуть" Финляндию в "семью братских народов".

“После Октябрьского переворота 1917 года на карте Российской империи одно за другим стали появляться самостоятельные государства: Бухарский эмират, Войсковое правительство Украинского казачества, Украинская Центральная Рада, Кокандская автономия, Молдовская Народная Республика, Западноукраинская народная республика, Правительство Алан-орды в Казахстане, Сибирское независимое государство и прочие.

  Одним из первых 13 ноября 1917 года объявил о независимости сейм Финляндии. Совет народных комиссаров постановлением от 18 ноября признал свершившийся факт; для Ленина эта была всего лишь бумажка. В это время финансируемая на немецкие деньги и получавшая оружие от русских гарнизонов финская Красная Гвардия разоружала отряды шюцкора, занимала административные здания, вокзалы, телефонные и телеграфные станции.

 Германские власти, крайне заинтересованные в выходе России из войны, делали всё возможное, чтобы ускорить процесс “триумфального движения советской власти” на всей территории бывшей империи. Они поставляли большевикам материальную помощь, военных специалистов и огромные деньги, которые приходилось отрабатывать.

 Об этом свидетельствует, к примеру, секретное письмо-распоряжение представителя Германского Имперского Банка Шанца наркому иностранных дел Чичерину от 8 января 1918 года:

  “Сегодня мною получено сообщение, что в распоряжение наших агентов переведено 50 миллионов рублей золотом для вручения их представителям Народных Комиссаров. Кредит этот предоставлен Правительству России на уплату содержания Красной Гвардии и агитаторам в стране. Имперское правительство считает своевременным напомнить Совету Народных Комиссаров необходимость усиления пропаганды в России, так как враждебное к существующей России Власти отношение Юга России и Сибири очень озабочивает Германское Правительство. Необходимо послать повсюду опытных людей для установления однообразной Власти ”.

К этому времени Ленин и компания отчётливо видели, что большая часть населения враждебна большевикам: чего только стоили декреты о печати, о создании карательно-террористической организации под названием ВЧК и о национализации банков. В результате последней лихой бандитской акции у вкладчиков были экспроприированы все деньги подчистую. 5 января 1918 года “борцы за дело пролетариата” расстреляли мирную манифестацию рабочих на улицах Петрограда, а на  следующее утро анархиствующая матросня во главе с А.Г. Железняковым разогнала Учредительное собрание, которое должно было избрать законное правительство демократической России.

  Для “установления единообразной власти” левые радикалы сознательно взяли курс на гражданскую войну. Владимир Ильич сформулировал и основные слагаемые успеха в борьбе с собственным народом – массовый террор и хлебная пайка. На прошедшем 10-18 января III Всероссийском съезде Советов всё тот же “матрос Железняк” заявил, что “большевики готовы расстрелять не только 10 000, но и миллион народа, чтобы сокрушить всякую оппозицию”. Выпотрошив “массам” карманы, взялись отнимать последнее. Окончательным шагом, раздувшим пожар братоубийства в России, стал принятый 9 мая 1918 года декрет о продразвёрстке, в котором народному комиссару продовольствия предоставлялось право “применять вооружённую силу в случае оказания противодействия отбиранию хлеба или иных продовольственных продуктов”.

  Такое совпадение: одновременно с январскими событиями в Петрограде началась гражданская война в Финляндии. 27 января Рабочий исполнительный комитет – высший орган власти “красных финнов” – обратился с “Революционным воззванием к финскому народу”.  Красная гвардия начала захват административных учреждений и стратегических пунктов в стране. На следующий день социал-демократы сформировали революционное правительство – Совет народных уполномоченных, который упразднил сейм, сенат и прочие старорежимные учреждения. Зато очень быстро учредил революционный суд. Всё было проделано по правилам марксистко-ленинской науки. Уже 1 марта Ленин и вице-премьер СНУ Эдвард Гюллинг  подписали в Смольном “Договор об укреплении дружбы и братства между РСФСР и Финляндской Социалистической рабочей республикой”. Сталин, лучший ленинский ученик, проделает подобный фокус ещё не один раз. 7 марта на VII чрезвычайном съезде РКП(б) советский вождь объявил, что “наша революция …. Перекинулась в Финляндию”.

   Но большинство финнов, как и русских, оказались нормальными людьми, то есть “белыми”. Они не желали ждать, когда товарищи “куусинены” и “сиролы” отберут у них всё имущество и начнут расстреливать по классовому признаку. Пример России, где раскручивался маховик массовых убийств, метастазами расползались концентрационные лагеря и одновременно обсуждались проекты установки памятникам таким “великим революционерам”, как Сатана, Каин и Иуда, был перед глазами. И сенат не пожелал упраздняться, а наделил чрезвычайными полномочиями бывшего генерала царской армии Карла Маннергейма, назначив его командовать верными правительству войсками.

  К счастью для Финляндии, Германия не была заинтересована в победе “красных финнов”, а Советская Россия не имела возможности оказать им “братскую помощь” извне. Согласно условиям Брестского мирного договора, подписанного 3 марта 1918 года, Россия обязалась признать Финляндию самостоятельным государством, вывести оттуда свои войска и прекратить всякую агитацию против правительства суверенной Финляндии. Кого немцы признавали законным правительством, стало ясно, когда 7 марта Германия подписала мирный договор с “ белофиннами”. Поэтому здоровые силы в стране  победили довольно быстро. К началу мая, несмотря на то что через товарища Эйно Рахья большевики на нужды финской революции отвешивали бриллианты и другие драгоценности килограммами, вся территория бывшего Великого княжества Финляндского была очищена от Красной Гвардии, а “видные деятели коммунистического движения” влились в ряды московской коминтерновской номенклатуры.

  В период иностранной интервенции против Советской России финны не удержались от искушения и попытались в рамках концепции создания “Великой Суоми” отхватить от бывшей империи Восточную Карелию (с формальной точки зрения она не являлась в то время территорией РСФСР, на этой территории было провозглашено одно из буферных государств, возглавляемое “красными финнами”, - Карельская трудовая коммуна), но эта затея провалилась. 14 октября 1920 года был подписан Тартуский мирный договор, согласно которому Финляндии отходили Печенгская область и западная часть полуострова Рыбачий. В остальном сохранялась линия старой административной русско-финляндской границы.

  В 20-30-е годы отношения двух стран продолжали оставаться напряженными. Несмотря на подписание в 1932 году пакта о ненападении, который два года спустя был продлён на 10 лет, правительство Финляндии с подозрением относилось к любой внешнеполитической инициативе советского руководства. Финны, наблюдая за активной подрывной и террористической деятельностью ВЧК-ОГПУ в соседних странах, не без основания полагали, что конечной целью коммунистов –интернационалистов является возвращение бывших “колоний” и установление в них “пролетарской диктатуры". Советские люди, бесновавшиеся в пароксизме преданности делу Ленина-Сталина на митингах по поводу разоблачения очередной “ антипартийной группы”, были “чужой расой, у которой иное мировоззрение и иные нравственные ценности”. Поэтому в течение 15 лет финское правительство выделяло миллионы марок на строительство укреплений на своих границах.

   Московские товарищи, подталкиваемые военными, ещё с середины 30-х годов вынашивали планы присоединения территории на Карельском перешейке и полуострове Ханко, намереваясь построить там оборонительные рубежи и военно-морскую базу.

   Наконец, с августа 1939 года, договорившись с Гитлером о разделе Европы, Сталин смог приступить к “территориально-политическому переустройству” оговоренной сферы интересов СССР. Сначала было покончено с Польшей. Затем в сентябре-октябре были навязаны договоры о “взаимопомощи” Эстонии, Латвии и Литве. На основании их советские “друзья” ввели в эти страны войска и разместили в Прибалтике военные базы. После этого Кремль начал шантажировать финское правительство. На переговорах в Москве Сталин предложил финнам подписать такой же договор и пойти на территориальные уступки на Карельском перешейке. Подчеркнув желание советской стороны, заключавшееся в том, “чтобы расстояние от Ленинграда до границы было 70 км”, вождь блеснул остроумием: “Ленинград мы отодвинуть не можем, а поэтому должна отодвинуться граница”. Кроме того, на полуострове Ханко предлагалось разместить советскую военную базу. Финская делегация категорически отвергла советские предложения, перемежавшиеся с неприкрытыми угрозами, и 13 ноября, прервав переговоры, покинула Москву. “Сегодня получают слово солдаты”, - напутствовал её Молотов.

Затем последовала провокация в Майниле.

  30 ноября в 8 часов утра войска Ленинградского фронта получили приказ без объявления войны “ перейти границу и разгромить финские войска”. Из текста приказа следует, что забота советского правительства о безопасности Ленинграда была фикцией. На самом деле “ мы идём в Финляндию не как завоеватели, а как друзья и освободители финского народа от гнёта помещиков и капиталистов ”. В тот же день президент заявил, что “Финляндия и СССР отныне находятся в состоянии войны”.

  На следующий день после начала боевых действий Москва заявила, что Советскому правительству путём “радиоперехвата стало известно”, что в только что освобождённом финском городе Териоки “левыми силами” Финляндии было сформировано “правительство Демократической Финляндской Республики” во главе с видным деятелем коммунистического движения О. Куусиненом. Этим же “радио” удалось “перехватить” “Обращение ЦК Компартии Финляндии к трудовому народу”. Это сделать было несложно, поскольку все “видные деятели” сидели на кремлёвских харчах с 1919 года, а министерские портфели делили на квартире Отто Куусинена на Кировском проспекте. 3 декабря весь мир узнал о том, что “правительство ДФР” объявило о заключении “Договора о взаимной помощи и дружбе”  с СССР и провозгласило недействительным правительство Финляндской Республики в Хельсинки.

  4 декабря хельсинкское правительство попыталось урегулировать конфликт через шведского посланника Винтера. Однако Молотов ему объяснил, что СССР войны с Финляндией не ведёт и не признаёт “так называемого “финляндского правительства”, уже покинувшего Хельсинки и направившегося в неизвестном направлении…..”. 5 декабря Молотов заявил о том, что Красная Армия лишь оказывает помощь Вооружённым Силам ДФР, и подтвердил факт мира с Финляндией. Однако и на этот раз “фокус не удался”. Сталинский трюк с созданием марионеточного правительства, призывавшего иностранное государство к оккупации собственной страны, привёл к совершенно обратным результатам. Он консолидировал все силы в Финляндии на борьбу “против большевистского фашизма”, хотя ранее многие политики, в том числе маршал Маннергейм, выступали в пользу далеко идущих уступок. Теперь даже бывшие бойцы Красной Гвардии записывались в добровольцы.

  Война приняла затяжной и кровопролитный характер. Она показала потрясающе высокую боевую подготовку и стойкость финской армии и продемонстрировала всему миру невероятно низкую боеспособность и необученность советских воинов-освободителей. Последнее обстоятельство стало одним из аргументов, убедивших Гитлера подписать план “Барбаросса”. Позорная агрессия привела к внешнеполитической изоляции Советского Союза, западные страны занимали всё более враждебную позицию, прямо называя СССР союзником Гитлера. Внутри страны нарастали экономические трудности. Поэтому, свершив “дело чести” – прорвав “линию Маннергейма”, советское руководство стало искать пути к заключению мира в этой необъявленной войне.

   С маленькой Финляндией воевал уже не ЛенВО, а почти половина всей РККА. Финская армия держалась на пределе сил, положение на фронте было критическим, все резервы иссякли. Под давлением военных сейм согласился на переговоры.

 12 марта 1940 года Москва подписала мирный договор с “презренным белофинским правительством помещиков и капиталистов”. Никого не представлявшее “правительство” Куусинена  отправилось на свалку истории. Спорные вопросы, естественно, были урегулированы в пользу победителей. В состав СССР вошли весь Карельский перешеек, включая город Выборг, Выборгский залив с островами, западное и северное побережье Ладожского озера, финская часть полуострова Рыбачьего и Среднего. Финляндия сдала Советскому Союзу в аренду сроком на 30 лет полуостров Ханко, а СССР снял своё предложение о заключение пакта о взаимопомощи и обязался вывести  свои войска из области Петсамо. Таким образом, Сталин формально получил даже больше, чем требовал до начала войны. Однако финны отстояли свою независимость и сохранили вооружённые силы. А Советский Союз вместо нейтрального государства получил на своей границе убеждённого врага, жаждущего реванша.

   Горький опыт Зимней войны усилил убеждённость финского правительства во враждебности СССР. Финны стали искать политическую поддержку везде, где её можно было найти. В конечном счёте, именно советская агрессия и стремление “получить компенсацию" толкнуло Финляндию на военный союз с Германией.  Большое впечатление произвела оккупация и присоединение “к счастливой семье советских народов” независимых прибалтийских республик, осуществленное летом 1940 года. Финское правительство воочию увидело уготованное будущее. К тому же до финнов дошли слухи о требованиях относительно Финляндии, предъявленных Молотовым во время ноябрьского визита в Берлин. Финны опасались, что безусловный нейтралитет, которого они придерживались ранее, приведёт лишь к войне одновременно против Германии и СССР. Предпочтительнее было вовремя  выбрать одну из сторон. Перспективы дружбы со Сталиным вырисовывались достаточно ясно. Западные державы помочь ничем не могли. С августа 1940 года был взят курс на сближение и военное сотрудничество с Германией.

 В конце мая 1941 года в Зальцбурге состоялись финляндско-германские переговоры. Как указывает генерал Дитмар: “Решающей предпосылкой для ведения операций против Ленинграда с севера, а также операций по захвату Мурманской железной дороги было вступление Финляндии в войну на стороне Германии. Советский Союз сам способствовал этому. Затеянная под пустячным предлогом зимой 1939/40 года война, суровые условия Московского мира, которым она закончилась и почти открытые угрозы самому существованию Финляндии со стороны Советского Союза явились причиной возникновения в финском народе чувства такого отчаяния и тревоги, что присоединение к сильной, стоявшей тогда в зените своего могущества Германии казалось для финнов единственным выходом из создавшегося положения”. Впрочем, немцы на финнов не давили, да и Финляндия не спешила с заверениями в союзнической верности. Была достигнута договоренность о перемещении германских войск из Норвегии в финское Заполярье, а также о совместном ведении боевых действий в случае нападения советского Союза на Финляндию.

  Главной целью финнов было возвращение утраченных территорий, далее всё зависело от хода войны и желания немцев делиться приобретённым с  “братьями по оружию ”.

  Несмотря на военные приготовления Финляндии, поставленной в известность о плане “Барбаросса”, поводом к началу войны стали советские бомбардировки финских городов и аэродромов, начавшиеся 25 июня 1941 года. Конечно, без объявления войны. Это правительства помещиков и капиталистов были обязаны придерживаться норм международного права, а первая в мире “республика трудящихся” ни с кем не воевала, а лишь оказывала помощь “угнетённым классам”.

  История Ленинградского военного округа с гордостью сообщает:

 “24 июня Ставка Главного Главнокомандования Вооружённых Сил СССР информировала Военные советы Северного фронта, Северного и балтийского флотов, что на территории Финляндии сосредотачиваются немецкие войска для нанесения ударов по Ленинграду и захвата Мурманска и Кандалакши. Чтобы предупредить (???) их нападение, советская авиация по указанию Ставки на рассвете 25 июня нанесла удары по 18 аэродромам противника, совершив 487 самолёто-вылетов. Было уничтожено 30 вражеских самолётов на земле и 14 сбито в воздушных боях. Удары по вражеским аэродромам продолжались и в последующие дни”.

Примечательно, что буквально за три дня до этого Сталин, нежный и пушистый, ужасно боится всяческих провокаций. А вот теперь бомбит соседа без всяких комплексов, ничего на самом деле не зная о планах “захвата Мурманска и Кандалакши”. Он ещё верит, что Красная Армия могучим ударом перенесёт боевые действия на чужую территорию.

  В тот же вечер на заседании парламента было заявлено, что война начинается с того же, с чего Зимняя война – с нападения СССР.

  26 июня президент Рюти объявил войну Советскому Союзу. Перейдя в наступление 3 июля, финская армия в течение трёх месяцев отвоевала все принадлежавшие Финляндии ранее территории. В конце сентября она вышла к Свири, форсировала её, захватила плацдарм восточнее Лодейного Поля, овладела Петрозаводском. Севернее Онежского озера 5 декабря, после упорных боёв, был взят Медвежьегорск. В результате были перерезаны все северные сухопутные коммуникации Ленинграда. Принимать участие в наступлении на “колыбель русской революции”, штурмуя укрепления 22-го укреплённого района под огнём кронштадских фортов, Маннергейм отказался.

  6 декабря 1941 года Финляндии объявила войну Великобритания. Через четыре дня на стороне антигитлеровской коалиции выступили Соединённые Штаты Америки.” 

   (Владимир Бешанов “Год 1944 – “победный”, Москва, 2009 год, стр. 268-276).