100 непростых дней Михаила Мишустина

В суете вокруг коронавируса как-то незаметно прошла первая знаковая дата для Михаила Мишустина — сто дней с его назначения главой правительства. Впрочем, лучше отсчёт вести не от его утверждения в должности, а от формирования кабинета, завершившегося 21 января 2020 года.

<hr/>

Нынешняя правительственная команда, даже без учёта силовых министров, не подчиняющихся премьеру, а выходящих прямо на президента, равно как и глава МИД, лишь примерно наполовину подобрана самим Мишустиным. Скажем, из вице-премьеров только двое безусловно являются «его» — глава аппарата Дмитрий Григоренко и заместитель по международному сотрудничеству Алексей Оверчук.

Правительство у нас формируется не по коалиционному признаку, не лидером победившей партии. Мишустин не готовился до последнего момента стать премьером, так что неудивительно, что он не сам подбирал команду. Ряд ключевых министров остались от кабинета Дмитрия Медведева, скажем, министр финансов Антон Силуанов или энергетики Александр Новак. Других Мишустин вряд ли мог выдвинуть самостоятельно, поскольку не является специалистом в образовании или здравоохранении.

Вообще, при взгляде на состав правительства бросается в глаза какая-то безликость его министров, если не сказать серость. Кто все эти люди? Хочется воскликнуть, используя заезженное выражение. В нынешней системе чиновники всплывают и исчезают по каким-то неведомым принципам, не оставляя никакого следа. Вот была министр просвещения Ольга Васильева, неизвестно откуда и зачем взявшаяся. Теперь вместо неё Сергей Кравцов, о котором никто ничего не может сказать путного. А предшественники министра связи Максута Шадаева — Николай Никифоров и Константин Носков — кто про них помнит? Или новый министр науки и высшего образования Валерий Фальков — за какие заслуги его перевели из Тюмени в Москву? Чем он прославился, каковы его достижения? Не менее загадочна карьера вице-премьера Виктории Абрамченко, например.

Заметим попутно, что среди новых министров велик процент пробивных провинциалов: помимо Григоренко, Абрамченко и Фалькова, это и Антон Котяков, и Максим Решетников, и Михаил Мурашко. С одной стороны, это хорошо: люди понимают, как живут за пределами МКАД, кругозор у них больше, чем у сынков и дочек столичной элиты. С другой — карьеристы, пробивающиеся в Москве, отличаются повышенным конформизмом, они слишком ценят доставшиеся им должности.

Замена Медведева на Мишустина, в общем-то, была объяснима. За почти восемь лет премьерства никаких достижений за первым не числилось. Заметного роста в экономике не наблюдалось. Всё настоятельнее требовался прорыв, уход от старых методов управления. Таким образом, Мишустин был приглашен для выполнения совершенно определённого задания — перехода к новой экономической политике, гарантирующей ускорение. Причём, собственно, это должна была быть не политика самого Мишустина в силу отсутствия её у него по вышеотмеченным причинам. Его роль и задача аналогичны таковым у Михаила Фрадкова в 2004 году — своим авторитетом и властью прикрывать действия реформаторов.

Как Фрадков в начале 2004-го не думал не гадал, что ему придётся руководить правительством, так и Мишустин ещё в начале 2020-го этого и представить не мог. Для выработки курса реформ есть Андрей Белоусов, первый вице-премьер. Также есть и Татьяна Голикова для действий в сфере социалки. Мишустину надо просто координировать действия кабинета. Он ни в коем случае не политик и не идеолог, как не был им и Михаил Фрадков, с которым у него имеется даже некое внешнее сходство, да и премьерами они стали в одном и том же возрасте.

Напомним, что у Фрадкова довольно быстро всё пошло не по плану. Идеолог его кабинета — Дмитрий Козак — через полгода после начала работы был вынужден после Беслана уйти на Северный Кавказ. После этого выстроенная им конструкция кабинета стала осыпаться. Так, вместо одного заместителя премьера — Александра Жукова — начали появляться дополнительные, советская система восторжествовала (напомню, что Козак как раз пытался от неё уйти, а первейшим признаком наследия СССР как раз и является множество замов — что у премьера, что у губернаторов).

В случае же с Мишустиным непредвиденное случилось ещё раньше. Его кабинет волей обстоятельств стал не правительством развития и ускорения, как задумывалось, а правительством национального спасения, командой для действий в чрезвычайной ситуации. Внезапно вспыхнувшая пандемия коронавируса вынудила отложить в долгий ящик все заготовленные планы и действовать в режиме «ручного управления». Поэтому за истекшие сто дней правительство Мишустина должно было кардинально поменять свой курс — вместо отработки программы долгосрочного развития надо было разрабатывать план неотложных действий здесь и сейчас, а на будущее придётся думать о программе преодоления последствий кризиса.

Конечно, как и в любой экстраординарной обстановке в стране, на первый план выходит фигура президента. Ему отчитываются министры, он даёт им поручения и так далее. Объективно, Мишустин выступает в роли координатора исполнения поручений главы государства. Также в медийной сфере его оттесняет мэр Москвы Собянин, который в эти дни вышел на первый план в новостных сообщениях, что вполне понятно на фоне громадного числа случаев коронавируса именно в Москве.

Но поскольку должность премьера у нас не политическая, излишняя публичность от Мишустина и не требуется. Пока он не сделал ни одного неверного шага, ни одного непродуманного заявления. Он работает довольно грамотно и эффективно с точки зрения законов бюрократии. Судя по тому, что Путин доверяет ему проводить совещания с губернаторами, публично поручает контролировать распределение денег в регионах, президент вполне доволен действиями своего премьера. Так что экзамен «ста дней» Михаил Мишустин вполне выдержал. Его громадный административный опыт вполне компенсирует нехватку опыта политического, благо, повторимся, от собственно политики он далёк. Но посмотрим, насколько успешен Мишустин будет дальше, ибо число проблем только нарастает.

Максим Артемьев