Помирились и хватит

Саудовская Аравия с новой силой начала выдавливать Россию с нефтяного рынка: почему?

Новая сделка ОПЕК++ подписана, согласно ее условиям добыча нефти в мае-июне должна сократиться на 9,7 млн баррелей в день (б/д) — заинтересованным сторонам так и не удалось убедить Мексику сократить 400 тысяч б/д, и пришедшееся на ее долю снижение добычи оказалось вчетверо меньше.

По факту против «докризисного» (т. е. до 6 марта 2020 года) уровня Россия сократит добычу на 1,8 млн б/д, Саудовская Аравия — 1,3 млн б/д. Для нас все могло быть гораздо хуже, но удалось исключить из расчетной базы добычу газового конденсата.

Казалось бы, стороны нашли в себе силы и мудрость объединиться перед общей опасностью в виде вызванного эпидемией коронавируса небывалого снижения спроса на нефть на фоне проглядывающегося на горизонте в 1,5–3 месяца истощения свободных объемов нефтехранилищ.

Но, как говорится, «вот тебе, бабушка, и Юрьев день»: вскоре после заключения сделки Саудовская Аравия огласила майские цены на поставку покупателям нефти.

И сразу стало понятно, что ценовая война не то что не остановилась, но продолжается — и притом с новой силой.

Саудовская Аравия практически отменила скидку к биржевой цене, которую давала при поставках в США, что равнозначно заявлению, что она не ведет войны со сланцевой нефтедобычей, — по крайней мере, на американском рынке.

Саудовская Аравия оставила в силе гигантскую скидку в $10 за баррель, введенную после 6 марта для покупателей из Северо-Западной Европы, и резко увеличила скидку для покупателей из стран Средиземноморья, а также для азиатских покупателей. Усилив, таким образом, атаку на основные российские рынки сбыта.

Что же произошло? Достаточно информированное американское издание The Politico пишет: «Трамп сказал саудовскому лидеру, что он согласен с планами королевства производить больше нефти, чтобы попытаться вытеснить Россию с определенных рынков. Он только попросил, чтобы это не снизило цену нефти настолько, чтобы нанести ущерб производителям США».

Ну, прямо как в присказке про отца родного, который на поверку оказался не отцом, а кем-то сильно иным.

Правда, заявил он это давно, еще до состоявшегося в конце марта разговора с Владимиром Путиным, но, судя по действиям саудитов, сказанное в силе и поныне. 

Цена нефти упала настолько, что ущерб сланцевой нефтедобыче все же был нанесен. Причем случилось это падение в результате действий Саудовской Аравии еще до того, как на сцену во всю силу вышел коронавирус. Сам Трамп до разговора с Путиным относился к этому вполне спокойно, отмечая, что, хотя низкая цена нефти несет проблемы для сланцевой нефтедобычи, это полезно для народа и экономики США.

Но ничего — Трамп переизберется и компенсирует России ее потери. Или не переизберется и не компенсирует. Ставки в американской политической игре для сырьевой российской экономики высоки как никогда, потому что ясно, что Байден, став президентом, вряд ли выполнит навязанное ему обещание прекратить добычу сланцевой нефти.

Понятно также, почему несколько раз переносились сроки объявления майских скидок:

удар по России надо было нанести после заключения сделки, а не до или во время обсуждения таковой.

На этом мы заканчиваем с фактами и вступаем в область догадок.

Версия первая: Саудовская Аравия таким образом стимулирует Россию к максимально полному выполнению заложенных в условиях сделки ОПЕК+ обязательств.

Она как бы говорит Кремлю: будете соблюдать договоренности, и мы не будем сильно активны в переделе рынка, не будете — мы не просто так повесили над вами дамоклов меч.

Эту версию можно будет проверить достаточно легко и быстро, для этого достаточно посмотреть, пойдут ли снова по нашим традиционным покупателям «ходоки» из Эр-Рияда с предложениями отказаться от покупок российской нефти и перейти на саудовскую.

Если не пойдут, то в первом приближении она верна. В первом — потому что предполагает активную позицию саудитов, но все может пройти и в «пассивном» варианте, когда наши покупатели сами приходят к ним за скидками, а те вольны продать им нефть или отказать.

Версия вторая: Саудовская Аравия предполагает, что из-за влияния на рынок нефти эпидемии коронавируса в скором времени придется заключать новую сделку по еще более глубокому сокращению добычи, и заранее работает на усиление своих переговорных позиций.

Версия третья, и самая простая. Речь в ней идет о том, что если зверь лает как собака, кусается как собака и выглядит как собака, то, скорее всего, это собака и есть. То есть мы видим продолжение ценовой войны за передел рынка нефти — причем в тот момент, когда Трамп уже сделал для России все, что мог.

В связи с тем, что Саудовская Аравия публично показала, что не воюет со сланцевой нефтедобычей, ему очень тяжело будет обосновать свое вмешательство в отношения теперь уже только и исключительно России и саудитов. Слишком пророссийски будет выглядеть подобная позиция, а у Трампа через полгода выборы. То есть получается, что саудиты заставили Россию использовать своей единственный патрон и теперь вовсю этим пользуются.

Эта версия самая печальная, потому что на выходе мы получаем тройной удар по нашей экономике:

гигантское сокращение стоимости нефти, сокращение экспорта нефти в рамках сделки ОПЕК++ и потерю части экспорта в ходе возобновившейся ценовой войны с Саудовской Аравией, а скорее всего, всей ОПЕК.

Но какая бы из версией ни оказалось верной, объявленные Саудовской Аравией новые увеличенные скидки отрицательно влияют на стоимость российской нефти, которая в мае, видимо, будет продаваться в коридоре $15–27 за баррель, что очень плохо для российского бюджета, который при цене в $15 за баррель теряет практически все налоговые поступления от добычи и экспорта нефти.

По сути, из-за вызванной эпидемией остановки экономики и падения стоимости нефти во II квартале произойдет коллапс доходов российского бюджета, причем как на федеральном, так и на региональном уровнях:

• в апреле резко упадут поступления НДФЛ (28% доходов регионов);
• в мае и июне практически обнулятся от экспорта углеводородов (почти 50% федбюджета);
• в июле уйдут в глубокое пике НДС (30% всех доходов федерального бюджета) и налог на прибыль (26% доходов регионов).

Т. е. под прямым ударом 80% доходов федерального бюджета и 54% доходов бюджетов региональных.

Максим Авербух <small class="_2AcGa">Директор Института прогнозирования конъюнктуры сырьевого рынка</small>