Элита «Западного» проекта находится в панике.

Степень агрессивности «Западного» глобального проекта зашкаливает. Это и разгоны демонстраций в базовых странах, и разрушение семьи там, где сильны традиционные ценности, и военные агрессии.

Казалось бы, почему они так нервничают? Кризис же закончился, по их же словам! Ан нет, на самом деле все куда сложнее. Такая активность связана не только со страхом и опасениями насчет того, как будет развиваться ситуация в дальнейшем (о чем несколько ниже), но и с тем, что элита этого глобального проекта хочет сделать ситуацию максимально необратимой, повязать элиты всех стран мира такими решениями, которые потом не дадут им возможности реализовать какие-либо реальные действия по созданию конструктивной альтернативы «Западному» проекту.

Напомним, что суть «Западного» глобального проекта (в отличие от всех остальных, построенных на библейской ценностной основе) – отказ от любых ценностей, что выражается в его интерпретации термина «свобода» – праве любого человека самостоятельно выбирать себе ценностную базу. Иными словами, если работник новых (созданных в соответствии с этими принципами) социальных служб хочет отобрать у Вас Вашего ребенка и поместить его в детский дом, чтобы увеличить финансирование (из которого он получает свои откаты), то это законно и правильно. А вот ваши апелляции к семейным ценностям – это не просто неправильно: это – преступление, потому что Вы навязываете свои устаревшие ценности окружающим. Так что ждите: за Вашими детьми или внуками еще придут. А когда в дело отбирания детей будут вовлечены миллионы, то сменить власть будет трудно, поскольку эти миллионы будут резонно опасаться за свои семьи.

Впрочем, вернемся к экономике. Поскольку именно она привела в такую панику элиту «Западного» глобального проекта. А с экономикой (в первую очередь – в США) происходят серьезные проблемы. Дело в том, что в последние месяцы там стала быстро расти потребительская инфляция. Теоретически такого быть не должно, поскольку падает спрос, однако и здесь есть тонкости. Дело в том, что есть спрос совокупный, а есть в отдельных секторах, и как раз в потребительском секторе спрос в последние месяцы падает несильно (в номинале даже растет). Так в чем же дело?

Мне кажется, что проблема в том, что эмиссия, которую постоянно проводит Федеральная резервная система США (ФРС), увеличивает стоимость ряда базовых товаров (нефть, металлы), цены которых определяются на спекулятивных рынках. Это увеличивает издержки производства, но из-за высокой конкуренции и ограниченного спроса эти издержки производители долгое время принимали на себя. Судя по всему, этот ресурс был исчерпан, и начался рост отпускных цен – просто потому, что альтернативой является банкротство производителя. И если рост цен продолжится в марте (а это практически неизбежно, если указанная гипотеза верна), то на заседании в конце апреля ФРС будет вынуждена принять меры к ужесточению денежной политики.

С другой стороны, совокупный спрос падает (в т. ч.

из-за отказа банков кредитовать домохозяйства), что в первую очередь отражается на секторе недвижимости, который в начале 2011 года ощутимо просел. Если учесть, что именно в этом секторе до кризиса домохозяйства тратили больше всего денег, и что он – чисто национальный, в отличие от потребительского, в котором велика (и все время увеличивается) доля импорта, то ситуация требует от ФРС стимулирования. А если учесть, что падают и потребительские настроения публики (что странно на фоне номинального роста чисто потребительских расходов, но абсолютно понятно, если учесть, что домохозяйства дотируют эти расходы за счет сокращения покупок недвижимости), то такое стимулирование становится, в соответствии с принципами, которыми руководствуются денежные власти США, практически неизбежным.

Иными словами, на заседании Комитета по открытым рынкам ФРС в конце апреля ее руководителям придется принять одновременно два взаимопротиворечащих решения: и ужесточить денежную политику, и ее ослабить! И остановить эмиссию, и усилить ее! И поднять ставку рефинансирования, и ни в коем случае ее не трогать! Отказ от любого из предложенных вариантов немедленно влечет за собой резкое ухудшение экономической ситуации с резким падением уровня жизни населения страны!

Понятно, что получить два противоположных по смыслу результата невозможно, однако решения такие принять можно: например, продолжить эмиссию и одновременно поднять ставку. Фактически это означает сценарий стагфляции, т. е. спад на фоне высокой, а не низкой инфляции, но смысла это не меняет. Поскольку кризис сегодня носит структурный характер, его невозможно остановить, пока не будут исправлены структурные диспропорции, а это требует куда более серьезного спада, чем может произойти в конце весны. И лидерам почти всех сии.стран мира это уже понятно. Сегодня дело в другом. Дело в том, что продолжение кризиса станет серьезнейшим ударом по всей системе гегемонии «Западного» проекта, поскольку уже всем станет ясно, что процветания он дать не может. Т. е. по основе всей пропагандистской системы этого проекта будет нанесен серьезнейший удар.

И после этого контролировать ситуацию в мире станет куда труднее. А если так, то это значит, что куда больше стран станут весьма критически смотреть на применение оружия, что платить за лояльность элитам разных стран нужно будет куда больше, да и с собственными гражданами будут серьезные проблемы, поскольку им все труднее будет объяснить, на что тратятся казенные деньги.

Вообще это – известный феномен: успешные и спокойные люди куда менее склонны критически рассматривать действия властей, чего нельзя сказать о злых и голодных. И в такой ситуации, повторим еще раз, основная задача, которая сегодня стоит перед элитой «Западного» глобального проекта, – пока еще не поздно, максимально «повязать» национальные элиты многих стран, чтобы они вынуждены были поддерживать и защищать этот проект. Потому что иначе последствия могут быть крайне тяжелыми.

Fintimes