Цирк

Странная курица по прозванию Куха жила у бабушки. Почему ее так прозвали? Да очень просто. Курица была не простая, а летающая. Метров сто без приземления могла пролететь Куха. Перед тем как взлететь, она хлопала крыльями и громко вскрикивала: «Кух!». 

Хозяйка дорожила курицей потому, что та несла очень крупные чистые яйца. На этих яйцах всегда было маленькое оранжевое пятнышко. По этому пятнышку люди и узнавали яйца Кухи. Говорят, что когда больные съедали три-четыре таких яйца, то вскоре выздоравливали. Соседи, хотя и у самих куры прекрасно неслись, покупали эти особенные яйца для себя и для своих родных в качестве лекарства.

Очень не любили Куху сороки и вороны, потому что она предупреждала об опасности весь куриный народ. Нельзя было пернатым и цыпленком поживиться. Однажды подхватили Куху за крылья две сороки и хотели ее погубить.

– Поднимемся повыше и бросим ее на камни! Пусть крикунья погибнет!

Не рассчитали свои силы сороки, и гнусный их замысел провалился. 

В    это самое время лежал на солнышке хозяин поместья и загорал. Вдруг слышит оглушительное кудахтанье, и над оградой его, его поместья появляются две воровки и за крылышки несут соседскую курицу! От такой наглости он заорал так страшно, что не только сороки потеряли сознание, но и дятел свалился с ольхи. 

Только Куха, как ни в чем не бывало, отряхнулась брезгливо, пнула лапкой одну из сорок и прокудахтала:

– Ишь, разлеглись на чужой территории!

Чтоб духу вашего тут не было! С тех пор и повадилась необычная курица летать через ручей на чужой двор. Что было интересного для Кухи на этом дворе – совершенно непонятно. Хозяин этого приятного для летающей курицы двора ее не привечал и никакого корма ей не давал, а только гонял непрошенную гостью прутиком. Гостья не обижалась. Озорница вскрикивала свое обычное «Кух» и улетала к себе домой. За ней с заливистым лаем мчался Бенч. Подружились собака и курица. Если раньше по приказу хозяина Бэнч на нее наскакивал и ожесточенно лаял, то теперь ходил за ней следом и, казалось, улыбался. 

Особенно оживлялся Бенедикт, так его иногда называли гости, когда у Кухи после непродолжительного кудахтанья появлялось яичко – одно единственное для хозяина ее друга. Михаил Алексеевич был мужчиной благодарным. Он добавлял яйцо, конечно сырое, в кашу и честно делил ее на пять частей. Одну часть съедал сам, а четыре раздавал поровну: двум собакам – Тарзану и Бэнчу и двум котам – Ваське и Нюрке. 

Так и жили, не тужили человек и пять животных. Но однажды… Сами знаете, в сказках всегда бывает «однажды», а потом начинаются чудеса.

Приехала к Зайнап внучка, маленькая Адель, от роду ей было шесть с половиной лет. Так вот она, как увидит Куху, так сразу же песенку запевает.