Шведский путь — соблазнительный и недоступный

В Евросоюзе нашлась только одна страна, которая отказалась рушить достижения «развитого капитализма» из-за эпидемии коронавируса.

Сейчас много разговоров, мол, посмотрите, вся Европа давно сидит по домам, а в Швеции дети по-прежнему ходят учиться, а в ресторанах сидят посетители. Их что, вирус не берет, или шведы такие беспечные? На самом деле, все не совсем так. Официальный Стокгольм, вопреки распространенному заблуждению, не отказывался полностью от карантинных мер. Он лишь стремится нанести минимальный ущерб национальной экономике.

В частности, с 19 марта страна все же закрыла свои границы, правда, в сравнительно либеральном режиме, если сравнивать, скажем, с Чехией, которая приняла эту же норму тремя днями раньше. Шведские ограничения касаются тех, кто въезжает из стран, не входящих в Евросоюз и Европейское экономическое сообщество, а также из, Швейцарии. Зато они не затронут граждан Швеции, людей, постоянно проживающих в стране, а также дипломатов, медперсонал, и лиц, доставляющих грузы. Наконец, можно будет въехать в страну в связи с неотложными семейными обстоятельствами. Так что шведская семья по-прежнему остается в приоритете.

Помимо этого, в стране с 18 марта в онлайн-режим перешли все учебные заведения. Шведам также не рекомендовано передвигаться по стране без конкретной цели.

Но никаких жестких ограничений не вводится, нет и штрафов. Формат карантина добровольный — примерно такой, как в Великобритании, где власти тянули до последнего, и пошли на этот шаг едва ли не последними в ЕС — накануне того, как стало известно, что коронавирус поразил даже премьера Бориса Джонсона и британского министра здравоохранения.

Однако британская медицина вовсе не считается в мире эталоном качества. Известно, что состоятельные англичане любили раньше ездить лечиться на континент. Швеция же — образец «капиталистического социализма», развитого общества, которое последние десятилетия активно инвестировало в социальную сферу. И, вероятно, именно исходя из этого шведы выбирали свою модель борьбы с эпидемией. Они рассчитывают, что их система здравоохранения справится, а также исходят из того, что плотность населения в Швеции ниже, чем, например, в Италии.

Это действительно так — в Швеции живет немногим более 10,1 млн человек. Это позволяет сравнивать ее с Чехией, где проживает около 10,5 млн. Страны начали бороться с эпидемией с промежутком в несколько дней. В Чехии при этом карантин достаточно жесткий, по крайней мере, в теории. Граждане могут выходить из дома только на работу, в аптеку, магазин, на почту или по каким-то неотложным делам, а также выгуливать собак или самих себя и своих детей. Обязательно ношение медицинской маски, причем вначале власти требовали, чтобы люди в них оставались даже в собственных автомобилях.

При этом в Чехии тестируют на коронавирус «по запросу». Чтобы тебя проверили, надо получить направление от санэпидстанции или лечащего терапевта. Собираться, кроме работы, запрещено более чем по двое. Закрыта практически вся торговля, кроме продажи продуктов питания. Школы и университеты должны преподавать онлайн.

Что дали эти меры: в Чехии сделано более 55 тысяч тестов, выявлено более 3300 зараженных, уже есть 45 выздоровевших и, наконец, 32 человека скончались от COVID-19.

В Швеции только на днях запретили собрания более 50 человек. При этом там либерализовали правила получения больничного, и даже с легкими простудными симптомами настоятельно не рекомендуют выходить из дома — однако и не запрещают, тем более, под угрозой штрафа.

Тестировать всех подряд шведские медики не стали и концентрируются на «проблемных» группах населения — лицах старшего возраста и с хроническими заболеваниями.

В отличие от той же Чехии, свободно работают бары, рестораны и гостиницы. По словам местного главного эпидемиолога Андерса Тегнеля, такая тактика была выбрана для сохранения психического и физического здоровья населения.

Что в итоге? На 1 апреля в Швеции насчитывалось 4947 случаев заражения коронавирусом, вылечились 16, а скончались 239 человек.

При этом, несмотря на все старания уберечь экономику, в Швеции, как и в других странах ЕС, уже звучат первые заявления о банкротстве. Например, по данным шведской компании по вопросам бизнеса и кредитования UC, число банкротств в ресторанном и гостиничном секторах выросли в марте на 123%, если сравнивать с прошлым годом. В транспортном секторе также произошел значительный скачок — на 105%. И дальше эксперты ожидают удар по шведским банкам и риелтерским компаниям, которым придется договариваться о списании долгов с закрывающимися фирмами.

Таким образом, можно сказать, что пока шведский вариант не выглядит катастрофически хуже с медицинской точки зрения, но и не стал заметно лучше для экономики. Хотя, наверняка, люди все же психологически чувствуют себя комфортней, когда не надо неделями сидеть взаперти и тебя не пугают угрозой разориться из-за гигантских штрафов, как те, например, что одобрила накануне российская Госдума. Да и в Швеции явно не будет такого количества разводов и роста домашнего насилия, о котором уже идут разговоры (точных данных нет) в Италии, Китае или в той же Чехии.

Впрочем, нет ясного ответа и на главный вопрос — не свалится ли Швеция в пучину эпидемии из-за резкого роста числа больных, как Италия или Великобритания. И тогда шведам все же придется пойти на жесткие ограничени, но этот шаг уже будет вынужденной необходимостью, а не продуманной мерой, призванной опередить эпидемию.

Пока, судя по имеющимся данным, нордической холодности и дистанцированности, а также большой рассредоточенности населения в Швеции хватает для того, чтобы обходиться уговорами и рекомендациями. Особенно если учитывать, что средняя продолжительно жизни в весьма благополучной Швеции заметно выше, чем в той же постсоциалистической Чехии.

Собственно, эта разница остается принципиальной. Может быть, Швеция и сумеет пережить нынешнюю эпидемию без введения жесткого карантина. Не исключено, что ее экономика пострадает меньше, чем многие другие. Но для того, чтобы оказаться в таком привилегированном положении, надо быть именно Швецией. Она уже не первый раз на особом положении — когда Вторая мировая война полыхала по всей Европе, шведы сохраняли формально нейтральный статус. Тогда они и накопили ресурсы для строительства своего «скандинавского социализма», отличительной чертой которого все последние десятилетия являлось инвестирование средств не только в армию (которая у Швеции достаточно сильная), но и в современную медицину.

Так что даже для таких с виду благополучных стран, как Великобритании или Чехия, шведский путь борьбы с эпидемией был изначально закрыт. Британцы меньше тратили на медицину, а чехам вообще приходится выкручиваться в рамках догоняющей постсоциалистической экономики.

Что же касается России, где инвестиции в медицину стабильно снижались последние десятилетия, то о ней в этом контексте и вовсе говорить не приходится. Для нее Швеция может быть разве что примером на далекое будущее.