The New York Times (США): nichevo — девиз русской беспечности

Запад склонен гневаться на Россию. Русский же, словно ребенок, часто моргает и трет глаза. Он был исполнен добрых намерений, а натворил столько бед. И русский говорит: ничего! Но в один прекрасный день настоящая Россия пробудится во гневе, писала The New York Times в 1918 году.

 Самое распространенное слово в русском языке — nichevo. Оно означает всего-навсего «не стоит волноваться, пусть все идет своим чередом». Это слово отражает философию русского народа.

 Русский народ не способен к последовательным волевым усилиям. И факт сей открыли не иностранцы. Сами русские уже давно это признали. Как только они сталкиваются с препятствием, которое не могут с легкостью преодолеть, они не прошибают его лбом; они не делают под ним подкоп; они не ищут обходных путей. Они просто пожимают плечами и шепчут: «Ничего!» Смысл, заключенный в этом «ничего», позволяет русским смотреть на жизнь с определенной долей восточной невозмутимости. Это слово состоит в близком родстве с арабским «кисмет».

 В юности Бисмарк решил попробовать силы на дипломатическом поприще. Его первым местом службы стал Петроград. В те времена железных дорог в России не было, и Бисмарку пришлось проделать большую часть пути в санях. Это было неудобное и опасное путешествие.

Когда случались задержки из-за отсутствия свежих лошадей, ямщик, вместо того чтобы впадать в праведный гнев, улыбался и говорил: «Ничего!» — слово, значения которого Бисмарк тогда не знал. Когда сани опрокинулись в овраг, ямщик, вылезая из сугроба, ухмыльнулся и сказал: «Ничего!» И на все неприятности, происходившие во время путешествия, он реагировал одинаково: «Ничего!»

В довершении разнообразных злоключений одна из лошадей упала и сломала ногу. Бисмарк был раздосадован, но его усатый спутник только и сказал: «Ничего!» В качестве сувенира Бисмарк получил лошадиную подкову. Когда он добрался до Петрограда и узнал значение этого слова, то распорядился, чтобы из подковы сделали кольцо и выгравировали на нем русскими буквами слово «Ничего!»

Буш в жизнеописании Бисмарка отмечал, что великий канцлер носил это кольцо всю жизнь. В тяжелые дни невзгод, когда его одолевали заботы и он не знал, как поступить, Бисмарк смотрел на кольцо, улыбался и повторял начертанный на нем совет: «Ничего!» Это помогло ему пережить множество черных дней.

Теперь Россия встречает обрушившиеся на нее беды, капитуляцию перед врагом, разруху, необратимое движение в сторону анархии, ситуацию, которая любую другую страну повергла бы в стенания и безумное отчаяние, одним только словом: «Ничего!»

DN: «да нет, наверное» — типичный русский ответ Повсюду царит хаос. Экономика разрушена. Миллионы голодают. Немцы наступают на столицу. Но в ресторанах нет свободных мест. Театры переполнены. Весь ужас сложившейся ситуации сокрыт за сатурналиями вольной жизни, винопитием, песнями, танцами, блудом, а когда на мгновение в угарном дыму проступает образ лежащей в руинах империи, от него отмахиваются с помощью произнесенного сквозь икоту: «Ничего!»

Это что-то наподобие предохранительного клапана; иначе тысячи эмоциональных и впечатлительных славян, которые так легко переходят от смеха к слезам, покончили бы жизнь самоубийством.

В русском человеке странным образом сочетаются идеалистический альтруизм и примитивная жестокость. Он самый кроткий и самый свирепый из людей. Он само противоречие. Он уступчив, и он упрям. Он убьет человека, а затем раскается, встанет на колени, поцелует и оплачет свою жертву. Он порочен по природе своей и инстинктивно религиозен. Он ненавидит евреев, но подчиняется диктату Николая Цедербаума, известного под именем Ленина (Цедербаум — настоящая фамилия Мартова, прим. перев.) и Льва Бронштейна, иначе Троцкого. Русский человек простодушен. Он понимает, что наломал дров. Но гордится своим философским отношением к жизни. Чему суждено быть, того не миновать. А раз так, зачем беспокоиться? Ничего! Все в порядке.

Россия — самая загадочная из наций. Сегодня она, бросая вызов фатуму, ищет свою душу в бурном море невзгод, и в тоже время кажется, что ей совершенно безразлично, найдет она ее или нет. Она ощущает себя пешкой в руках судьбы и все же видит просвет во мраке, окутывающим возрожденный мир. Ею правят слова: разговоры, нескончаемые разговоры и минимум действия.

Когда в России были царь, глава церкви, можно было сосредоточить национальный разум на чем-то конкретном. Теперь там нет ничего — лишь начертанные на облаках теории.

А тем временем поблизости раздается грохот орудий тевтонцев, желающих навязать мир с помощью пуль и артиллерийских снарядов. Русский же, словно ребенок, часто моргает и трет глаза. Он был исполнен добрых намерений, а натворил столько бед. Что это значит? И какое это имеет значение? Никто не может разгадать эту головоломку. Пусть, ничего!

Запад склонен гневаться на Россию. Нас же, кто давно знаком с этой страной, кто стремился познать ее лучшие черты, в то время как весь мир видел в ней скорее жестокий и праздный край, все это может только огорчать. Но это огорчение при виде глупых проступков непослушного ребенка. Невинного ребенка, который запутался, его обманули и сбили с пути истинного.

Но на этом история России не закончится. Пока славянский разум подавлен и замутнен масштабностью событий. Сегодня русские находят утешение в безрассудной беспечности — так пьянице в похмельное утро ни до чего нет дела — и окутывают свой ум наркотическим дурманом «Ничего!»

Но как русские с легкостью идут в одном направлении, так же быстро они могут развернуться и устремиться в прямо противоположную сторону. Возможно, русские демонстрируют силу воли лишь изредка, но когда это происходит, они развивают бешеную энергию. В один прекрасный день настоящая Россия пробудится во гневе. И тогда наступит час жестокой расплаты с немецкими завоевателями. 

 

сэр Джон Фостер Фрейзер (sir John Foster Fraser)

Оригинал статьи опубликован 17 марта 1918 года