ПРЕСС АНТИСТАЛИНСКОЙ БРЕХНИ

Об источнике фактов

В этой работе, сделанной для чтения на выходных, моих слов будет не много – я буду в основном цитировать.

Тема о брехне на Сталина и на СССР того времени, когда у СССР вождём был Сталин, уже «стара как мир». Но от этого не стареет, поскольку хотят этого нынешние власти или нет, но их мало того, что подлое, но ещё и до крайности маразматическое правление, уже и им самим указывает на их дебильность и мерзость. Отсюда надо как-то унизить Сталина до своего клоповьего роста.

В данном случае я хочу обратить внимание на одну тонкость этой брехни, поэтому обопрусь на автобиографическую запись генерал-майора советского военно-морского флота Лаковникова Павла Ивановича, родившегося в 1892 году и умершего в 1973-м.

Он родился в очень бедной семье на Поволжье, был призван в царский флот, стал матросом и комендором орудия крейсера, в революцию был активным большевиком и провоевал всю Гражданскую войну, после революции окончил артиллерийские курсы и стал специалистом береговой обороны. Во время войны защищал Кронштадт, воевал на Северном флоте и даже тонул на торпедированном немцами тральщике, но был вовремя поднят из ледяной воды. Участвовал в войне с Японией. 

«Счастливая жизнь» при царе

Он сделал эти воспоминания не для печати, а для своих внуков, и не предполагал их публиковать, – это важно отметить. Разумеется, он и перед внуками хотел предстать достойным образом – героем, но была и масса деталей его воспоминаний, которые ему были безразличны, и которые поэтому можно воспринимать, как факт. К примеру, зачем ему было как-то извращать или приукрашивать свои юношеские годы и выдумывать какие-то иные числа, характеризующие эти годы? А эти числа интересны. К примеру, он сообщает:

«До 20-летнего возраста отец работал батраком у богатых крестьян-кулаков, затем имел свое небольшое хозяйство – две лошади, корову, три овцы, один надел земли. 

…Наша семья состояла из десяти человек: шестеро братьев, две сестры, отец и мать. Наш отец был трудолюбивым человеком, трудился он, не зная отдыха, работая от зари до зари, свой клочок земли он обрабатывал с большим старанием и тщательностью, иногда он брал землю у помещиков исполу – собранный урожай делился поровну, и половина шла помещику. Это было грабительством со стороны помещиков. 

Несмотря на упорный труд отца, мы жили очень бедно, питались скудно: постная похлебка, пшенная каша с постным маслом и ржаной хлеб, которого не всегда хватало».

И дальше, дополняя других авторов, живших на селе в то время, Лаковников сообщает, какими «хорошими хозяевами были» кулаки, и за счёт чего кулаки богатели.

Но предварительно сообщу из справочной литературы то, о чём Лаковников не сообщает, к примеру, что платежи в казну на крестьянскую душу в начале века были в пределах 8,71 рубля, соответственно, отец Лаковникова должен был уплатить царю 87,1 рублей в год. В это время цены рожь в средней полосе России были в пределах 74-114 копеек за пуд, а пшеницы 93-134 копейки за пуд.

Лаковников продолжает:

«При старом царском режиме крестьяне были обременены тяжелым оброком; бедняки и середняки, имеющие большие семьи, не имея побочного заработка и лишнего хлеба для продажи, не были в состоянии платить оброк и оказывались в безвыходном положении. Мне вспоминается, в каком тяжелом и угнетенном состоянии зачастую оказывался мой отец, когда приходил срок уплаты оброка, денег не было, продать нечего, заработать негде».

Нет, семья пыталась зарабатывать для любимого царя: «Весной и летом мы ходили на поденные работы к зажиточным. Характер работы – посадка и полка подсолнечников и яровых хлебов, жнитво (жали вручную серпами). Рабочий день продолжался 14-16 часов. За работу хозяин платил 20 коп. взрослым и 15 коп. подросткам».

Вот с таких заработков и надо было платить царю налог.

Продажа урожая с собственного надела тоже давала крестьянам не много: купцы в этом районе Российской империи закупали «пшеницу – 78-82 коп., рожь – 48-50 коп. пуд. В 1910 году Малюшкин закупил у крестьян только пшеницы один миллион двести тысяч пудов», – сообщает Лаковников закупочные цены (у этого Малюшкина он работал до призыва на флот в 1913 году).

И вопрос с уплатой подати царю оставался.

«Что делать? «Хоть петлю на шею». Надо было идти кланяться богатым кулакам, просить одолжить денег для уплаты оброка. Кулаки давали, но возврат требовали не деньгами, а отработки и отработки в страдную, деловую пору, во время уборки урожая. При этом объем работы, который бедняк обязался выполнить, стоил в 4-5 раз дороже взятой суммы».

Обратите внимание на то, за что крестьяне безо всяких большевиков ненавидели кулаков, и почему, когда для этого представилась возможность в 30-е годы прошлого века, сами крестьяне дружно уничтожили кулачество как класс. Ведь крестьян, может быть, и не так пугал 4-5 кратный возврат денег, как разоряло то, что отрабатывать долг кулаку приходилось в то время, когда урожай на собственном наделе осыпался. То есть, мало того, что кулак денежно наживался на тебе во много раз, так ещё и собственный труд всего года у тебя пропадал. Кулак вот тут, в твоём селе, видел, что ты и твоя семья из-за него голодаете, но всё равно драл с тебя рабочее время, никак не мог насытиться. Ну как такого не убрать из села? А, «жертвы сталинизма»?

Ну и ещё о заработках в то время. Отец Лаковникова старался уменьшить число едоков и пытался пристроить Павла кому угодно, даже одно время согласился, чтобы подростка усыновил богатый родственник. Потом отдал Павла на побегушки и в учение кузнецу, хотя тот был пьяницей, но хотя бы кормил Павла.

«У кузнеца я прожил года полтора. В нашей семье обстановка изменилась. Старший брат Федор закончил обучение портновскому ремеслу и стал работать самостоятельно. Отец приобрел ему подержанную швейную машину, с оплатой в рассрочку. Меня отозвали из кузницы, и я стал учеником-портным. Мое учение продолжалось около трех лет. В 1909 году старший брат был призван на военную службу, в армию, я остался за главного, стал работать самостоятельно. Мне помогали младшие братья Василий, Дмитрий и Федор.

Условия работы сельских портных были таковы: крестьяне готовую одежду не покупали, все шили на месте из своего материала. Виды и фасоны одежды были очень многообразные. Мужчины носили пиджаки, поддевки, шубы дубленые, с борами и без боров, тулупы и чапаны; женщины – жакеты, пальто, шубы дубленые и шубки с меховыми воротниками. Все эти разнообразные виды нужно было хорошо знать, аккуратно и добротно сшить. Выкроек мы не имели, нужно было кроить все на память. 

Стоимость работы: пиджак – 80 коп., поддевки – один рубль, шуба дубленая и тулуп – 1р. 20 коп. Тоже, примерно и женская одежда. Трудовой день не нормировался, работу начинали с 6-7 часов утра и кончали в 12 часов ночи. Продолжительность рабочего дня составляла 12-14 часов. В темное время суток работали с керосиновыми лампами, семилинейками.

В этих условиях мы втроем (я и два моих подмастерья) зарабатывали 6-7 рублей в неделю. Но в сельских условиях для портных работа была только осенью и зимой». То есть, даже на такой достаточно квалифицированной работе, и только зимой можно было заработать около рубля в день на троих, в общем-то уже достаточно взрослых парней.

Ну, а теперь о том, что меня, собственно, в этих воспоминаниях и удивило.

Павел Лаковников, уже будучи командующим береговой обороной Северного флота, был арестован. Вроде ничего удивительного, однако удивляет то, как именно он это описал.

Техника террора в 1937-38 годах

Википедия об этих репрессиях пишет:

«Большой террор» (разг. «Ежовщина») – термин современной историографии, характеризующий период наиболее массовых политических (сталинских) репрессий в СССР 1937-1938 годов. В научных кругах до сих пор нет единого мнения, что было причиной террора. Практически все историки сходятся во мнении, что Сталин сыграл ключевую роль в организации и проведении репрессий».

Оставим без обсуждения в этой брехне то, что кому-то «неясно», что было причиной террора. Достаточно посмотреть на сегодняшнюю власть, чтобы стало понятно, за что расстреливали представителей власти в то время. Давайте оценим утверждение о том, что «Сталин сыграл ключевую роль в организации и проведении репрессий».

Дело в том, что то, как проводились репрессии на флоте, прекрасно описал будущий командующий ВМФ СССР Н. Кузнецов, дав в своей книге «Накануне» главу «Аресты на флоте». И что интересно, скажем, на сайте «Литературный мир» эта глава из воспоминаний Кузнецова нагло выброшена. А в этой главе своих воспоминаний Кузнецов, на тот момент командующий Тихоокеанским флотом СССР, давал подробности того, как именно проводились репрессии.

«В начале апреля 1938 года мне сообщили, что на Тихий океан выезжает Нарком ВМФ П.А. Смирнов. …Словом, я считал приезд нового наркома вполне естественным н своевременным, тем более, что на Северном флоте и на Балтике он уже побывал. Но все вышло не так, как я предполагал.

 – Я приехал навести у вас порядок и почистить флот от врагов народа, – объявил Смирнов, едва увидев меня на вокзале.

Остановился нарком на квартире члена Военного совета Волкова, с которым они были старинными приятелями.

…В назначенный час у меня в кабинете собрались П.А. Смирнов, член Военного совета Я.В. Волков, начальник краевого НКВД Диментман и его заместитель по флоту Иванов. …Я впервые увидел, как решались тогда судьбы людей. Диментман доставал из папки лист бумаги, прочитывал фамилию, имя и отчество командира, называл его должность. Затем сообщалось, сколько имеется показаний на этого человека. …Если Диментман говорил, что есть четыре показания, Смирнов, долго не раздумывая, писал на листе: «Санкционирую». Это означало: человека можно арестовать».

Кузнецов описывает то, что было, и, как видите, не то, что судить кого-то, но в армии и на флоте НКВД даже арестовать никого не могло, если на это не было санкции начальников. Не Сталин проводил репрессии – репрессии проводили начальники! НАЧАЛЬНИКИ репрессированных! А клеветали на арестованных (если клеветали, а не выдавали) товарищи по службе, и должно было быть таких «товарищей», не менее 4 человек. А судил арестованных трибунал, тоже состоящий из товарищей по службе. Ну и при чём же здесь Сталин??

Ну и закончу воспоминания Кузнецова: «Через несколько месяцев в Москве был арестован П.А. Смирнов. …Уже работая в Москве, я пробовал узнать, что произошло со Смирновым. Мне дали прочитать лишь короткие выдержки из его показаний. Смирнов признавался в том, что якобы умышленно избивал флотские кадры. Что тут было правдой – сказать не могу. Больше я о нем ничего не слышал.

Я. В. Волкова я вновь увидел в 1954 году. Он отбыл десять лет в лагерях, находился в ссылке где-то в Сибири».

Вы видели, как Кузнецов, скрывающий то, что и он сам давал санкции на арест подчинённых, оправдывает Смирнова: «якобы умышленно избивал флотские кадры». А как? Не умышленно избивал, а нечаянно? По неосторожности? Не приходя в сознание?

Но не в Кузнецове дело, а в том, что во всех флотах не могли не знать того, как именно происходят аресты, – не могли не знать, что аресты санкционируют начальники арестованных.

Тем не менее, Лаковников рассказывает об этом так.

«Во всём виноват Сталин!»

«С благословления и по указанию СТАЛИНА и его приближенных в 1937-1938 гг. была осуществлена небывалая в истории репрессия и истребление советских людей, главным образом руководящих партийных и советских работников, а также высшего и старшего командного состава Красной Армии и военно-морского флота. Вопреки Конституции Советского Союза о неприкосновенности личности, беззаконно десятки и сотни тысяч советских людей безвинно были подвергнуты арестам, без суда посажены в тюрьмы, сосланы в лагеря и многие расстреляны», – не стесняясь пишет генерал-майор советского военно-морского флота Лаковников. Который, в общем-то, в 1938 году уже три года занимал такую должность, что и сам мог давать санкции на арест своих подчинённых. Лаковников продолжает рассказывать внукам: «Выполнение этого черного дела Сталин поручил народному комиссару Внутренних дел ЕЖОВУ, троцкисту, действительному врагу народа. Аппарат, который Сталин создал для выполнения своих предначертаний, никем не контролировался и никаких законов не исполнял, подчинялся только Сталину и его приближенным». Как видите, Лаковников лжёт, ни слова не говоря о том, что этот «аппарат, который Сталин создал для выполнения своих предначертаний», и шага не мог сделать без разрешения самих же флотских командиров.

И не сказав ни слова о том, кто из его командиров дал санкцию на арест его – командующего береговой обороной, – Лаковников стенает об всех арестованных вообще по всей стране.

Ну и о себе в их числе:

«Вместе с домашними вещами у меня были изъяты пистолет – Браунинг и охотничье двухствольное ружье. Браунинг был подарок ВЦИКа, на котором была надпись: «За боевые заслуги перед Революцией». Эти предметы и остальное имущество возвращено не было». Какой же гад этот Сталин! Ружьё и браунинг не вернул!

Ну и Лаковников продолжает:

«Следствие по обвинению нас – моряков Северного флота велось вопреки всякой законности. Оно продолжалось в течение 1,5-2 лет. Но материала для обвинения нас, как не изощрялись следователи, добыть не смогли. За нами никакой вины не было. Они вынуждены были прекратить наше дело. После почти двухлетнего тюремного заключения нас освободили. При освобождении заявили, что по отношению к нам была допущена ошибка. По выходе из заключения нас восстановили во всех правах. За весь период сидения нам выплатили оклад содержания по ранее занимаемой должности. 

По освобождении я был назначен комендантом Северо-Западного района береговой обороны Кронштадтской крепости».

Ну и спросить Лаковникова – когда вас освободили и выплатили компенсацию, Сталина что – уже не было? Это не его аппарат вас освободил? А если Сталин со своим аппаратом уже был, то почему в вашем аресте виноват Сталин, а к вашему освобождению Сталин отношения не имеет?

Вот и вопрос – что заставляет участников тех событий так извращённо лгать?

Уже давящий на мозги всем гражданам СССР пресс хрущёвской антисталинской брехни или «скелеты в шкафу» – личное участие в той части этих репрессий, которая была несправедливой? Желание свою вину переложить на Сталина? 

Ю.И. МУХИН