Покорение Чегета

СОЛО НА БАНДЖО

Моим соседом и компаньоном по двухместному номеру в Итколе был молодой, лет двадцати пяти, архитектор из Ленинграда Саша. Саша оказался интересным общительным парнем. К тому же он покорил меня тем, что распевал на французском языке песенки Джо Дассена, аккомпанируя себе на банджо

Я сразу вспомнил Джорджа из «Троих в лодке, не считая собаки» Джерома К. Джерома. Джордж, как вы, возможно, помните, - тоже пробовал играть на этом инструменте. Правда, вокальным сопровождением звукам банджо там было тоскливое завывание Монморанси – четвертого члена славного экипажа лодки.

Утром я обычно просыпался первым и, повесив на шею две связанные веревкой бутылки из-под шампанского, бежал по хрустящему искристому снегу, с наслаждением вдыхая рожденный горами морозный воздух, - к «дикому» источнику нарзана, что был рядом с гостиницей.

Когда я возвращался с наполненными бутылками в наш номер, Саня, уже сидел, как правило, на койке, скрестив ноги по-турецки, и исполнял дассеновское «Индейское лето».

Задорный аккомпанемент банджо нельзя сказать, чтобы явно диссонировал с содержанием песни: он, скорее, удивительным образом слегка скрашивал печаль, которой была пронизана эта трогательная история об утерянной любви.

Мы с Саней были «чайниками» в делах горнолыжных, - то есть достаточно легко передвигались на лыжах по равнине и могли скатиться с не очень большой горки, - правда, стилем, именуемым в среде настоящих горнолыжников, как «неуправляемый снаряд».

Именно так кто-то определил навыки Путина, отважно ставшего впервые на горные лыжи.

Это, как вы понимаете было не совсем то, что нужно для осуществления спуска с вершины великого и ужасного Чегета - даже по самой простой трассе.

Как и все «чайники», мы отправились на первое занятие с инструктором в «лягушатник» - на площадку у подножия горы, где уклон был практически не различим простым глазом.

Довольно быстро мы освоили торможение и повороты «плугом», и после третьего дня обучения, узнав, что место для самого простого катания, как ни странно, - на самом верху, на третьем Чегете, отправились туда на кресельном подъемнике, рассчитывая столь же комфортабельно спуститься вниз после катания.

БУГЕЛЬНЫЙ ПОДЪЕМНИК

Действительно, катание на третьем Чегете было вполне доступно для начинающих покорителей горных склонов. Поскольку тут можно было легко обойтись без падений, многие мужчины катались в плавках, а дамы - в купальных костюмах.

Похоже, главной заботой здешних «чайников» и «чайниц» было заиметь и привезти домой на зависть бледнолицым родным и близким великолепный горный загар.

Подъем наверх на бугельном подъемнике происходил так: ты цепляешься бугелем – специальным карабинчиком – за непрерывно ползущий вверх трос, и через пару минут оказываешься на вершине довольно скромной горки, спуск с которой не требует особенных навыков.

Честно говоря, для меня эта горка в смысле ощущений при спуске была довольно примитивной даже по сравнению с подмосковными зимними Опалихой, Покровско-Стрешневым и Новоподрезковым, куда мы выезжали из Москвы на электричках и «поездах здоровья».

ПОКОРЕНИЕ ЧЕГЕТА

Покатавшись пару дней на бугельной горке, я вспомнил походную песенку-диалог «Для того ль ты ехал в старый Хорезм, чтоб вести такую жизнь?!» - и стал подбивать Саню на героический спуск со второго Чегета на лыжах, без помощи кресельной дороги.

Вопрос выбора трассы спуска не стоял: «черные» трассы были не по зубам даже опытным горнолыжникам, зато самая простая трасса не имела излишне крутых склонов, и я, вспомнив километровый спуск к Златоусту в лыжном походе по южному Уралу, решил: «Смогём!»

Сказано – сделано. Мы получили ни с чем не сравнимое удовольствие, впервые одолев ее, после чего отпраздновали это знаменательное событие за столиком в кафе у подножия: выпили по стакану вина под шашлык и нацепили на куртки значки с изображением Чегета.

Продолжение следует