"Фукусима, любовь моя?.."

Милости, вырванные человечеством у Природы, время от времени отрыгиваются пожарами, наводнениями, землетрясениями и неуправляемыми ядерными реакциями, что нередко становится поводом для спекуляций со стороны политологов, конспирологов, геополитиков, мистиков и просто мракобесов.

Все это мы получили в комплекте сразу после обрушившихся на Японию бедствий от землетрясения с цунами до наводнения с последующим бунтом "мирного атома".

Простодушные ксенофобы поспешили выразить чувство солидарного злорадства: вот вам, узкоглазые, за то, что вы истоптали и сожгли российский триколор.

Священник, поддержавший эту мысль, высказался не так грубо, но зато более патетично: "Практически все русские люди, в один голос, не сговариваясь, утверждают, что страшный природный катаклизм в Японии есть возмездие этой стране за оскорбление нашего Отечества… Вот и вернул ей Господь бумерангом то, что причитается за ошибочные символические действия и намерения".

И, по мнению православной журналистки Елены Ямпольской, удары стихии по благополучию японских граждан - это наказание божье, это проявление воли небес, это еще одно доказательство существования Бога и Его особого благоволения к России.

Она, Ямпольская, не радуется "страданиям японцев". Она поражена "близостью чуда, явного и грозного". В связи с этим предостерегает своих сограждан от излишней сентиментальности: мол, пусть "слезы сочувствия к пострадавшим" не застят вам "глаза и сознание настолько, чтобы мы перестали замечать очевидные вещи: Бог хранит Россию от внешних "наездов".

Она, Ямпольская, предупреждает, но уже иностранцев: "Унижать Россию не рекомендуется. Доказательства этого настолько впечатляющи, что оторопь берет".

"Оторопь" взяла и системного политолога Виталия Третьякова при виде гор искореженных автомобилей, дымящихся ядерных реакторов, разнесенного в щепы и в пыль качественного жилого и офисного фонда.

Его, Третьякова, "оторопь" не взяла мысль о массовой гибели людей, и он, Третьяков, не позволил себе быть задушенным "слезами сочувствия" к ним. Он взглянул на пейзаж после катастрофы с некоторым удовлетворением: ну, что, мол, помогли вам ваши "ляхи", то бишь ваши классные дороги, красивые эстакады, образцовые автомобили, ваша хваленая электроника, ваша легендарная гармония бытия в ладу с Природой-матушкой?..

"Дороги сломались, автомобили уплыли, системы охлаждения вышли из строя", - констатирует господин геополитолог. Гикнулась и гармония с улиткой, ползущей по Фудзияме.

Писатель-вещун Александр Проханов по обыкновению грозен: "Наносятся удары по человечеству. Один удар по Северной Африке. Второй удар наносится по техносфере. Вот, японский удар - он, конечно, страшно апокалиптичный".

Коротко оглянувшись назад, Третьяков мысленно обращается в будущее, где не видит места ни атомной энергетике (в виду ее небезопасности для человека), ни углеводородному топливу (вследствие ограниченности его ресурсов). В будущем надежда только на биотопливо. А где его можно взрастить в нужных количествах? Не в Японии же. И не в Африке. Автор не уточняет где. Но мысль понятна.

Скорее всего, на необъятных просторах РФ. И тогда снова Россия станет источником тепла и света на планете Земля.

Что необходимо для этого? Западу надо оставить в покое Каддафи. А нам вместе с тем же Западом заняться "дефукусимизацией" всей цивилизации.

"В конечном итоге, - полагает он, - побеждают те, кого больше и у кого крепче дух. И выживают в конечном итоге не те, кто позже умирает, а те, кто больше рожает".

Очень ясно сказано. И откровенно. Запад все озабочен качеством условий жизни и самой жизни. А ему бы обеспокоиться количеством населения. У нас оно называется человеческим ресурсом.

Проханов, в свою очередь, в эфире "Эхо Москвы" делится удивлением по поводу того, как Советское государство справилось с Чернобылем.
Справилось оно благодаря тому, что "с перерасходом ресурсов сумело наброситься на этот взбесившийся 4-й блок".

Так ведь с перерасходом человеческого ресурса оно справлялось со всеми бедами. Это наша универсальная технология. Так большевики победили в гражданской войне, коллективизировали деревню, индустриализировали страну, взяли верх над Гитлером…

Так приходится модернизировать страну. Очередным перерасходом, вероятнее всего, кончится и запланированная Третьяковым дефукусимизация нашего отечества.

Но теперь-то не ХХ, а ХХI век. И с человеческим ресурсом у нас проблемы. А с пренебрежением к нему - проблем нет.

***

В 1959 году на экраны мира вышел фильм Алена Рене "Хиросима, любовь моя". Я смотрю его сегодня. Документальная хроника, снятая с самолета на бреющем полете, очень напоминает те "картинки", что мелькают у нас сегодня на телеэкранах при каждом упоминании слова "Япония". Общие планы Хиросимы и Фукусимы рифмуются. Дальше - жуткие различия. Режиссер дает крупные планы обожженных радиацией людей.

Рядом с ними нынешние раны городов, машин, ядерных энергоблоков по силе эмоционального давления на сердце, на мозги - ничто.

Герои фильма - красивые молодые люди. Для них реальная радиация - история. И - метафора.

Их любовь - реальность.

Реальность с метафорой, история с современностью то и дело меняются местами. В этом художественный и философский смысл картины.

…Когда за восемь секунд погибает 200 000 человек, что-то происходит с человечностью. Это почувствовали влюбленные. Они ложатся в постель с живым трупом Хиросимы. И пока любят друг друга, разрушают друг друга.

Любовь отравлена радиацией изнутри. А снаружи она может быть такой красивой и нежной, как поля вблизи от Хиросимы, после того, как на город упала первая в истории человечества атомная бомба.

…Когда за несколько десятилетий кряду тысячи людей убивают несколько миллионов своих соотечественников, не может, в конце концов, не оказаться отравленной и сама человечность.

Что же нам теперь удивляться вырывавшемуся наружу, на полосы газет и форумы интернета змеиному злорадству иных наших сограждан по поводу каких-то двух десятков тысяч иноземцев, сметенных с лица земли.

Они уверены, что колокол Фукусимы звонит не по ним.