«Тяжело у нас жить, и помирать нельзя»
В Сураново местные жители возят покойников на медосвидетельствование по «железке». А все потому, что поселок фактически отрезан от мира и вот уже 40 лет власти только обещают построить дорогу. Сейчас добраться до «большой земли» можно лишь на поезде.
Сураново
У Людмилы Лебедевой в мае прошлого года погиб сын. 8 мая его нашли замерзшим недалеко от сурановской средней школы.
– В Тайгу (город в Кемеровской области – прим. С.Р.) на медосвидетельствование сына увезли на электричке, полицейские сопровождали, а уже когда нужно было обратно транспортировать, чтобы хоронить, пришло известие: запретили гроб в вагон грузить. Я поехала в Тайгу, оплатила там все услуги, и заказала мотрису (рельсовый автобус – прим. С.Р.). А раньше на электричке постоянно возили, разрешали. Прямо в гробу перевозили.
Похоже, что кто-то из пассажиров той самой электрички, в которой перевозили тело сына Людмилы Лебедовой, пожаловался на это. И теперь у жителей поселка остался фактически единственный способ доставить тело умершего на медэкспертизу – заказывать рельсовый автобус. Но ждать его приходится сутки.
Было ни единожды: хоронить надо, а люди по пояс в сугробах тащат тело на санях
Людмила с собакой Тимой и шестью кошками живёт на окраине деревни. Покосившейся дом осел почти на метр – с каждым годом окна всё больше «врастают» в землю. Помощи женщине ждать неоткуда – местные власти ссылаются на Томскую прописку. Муж умер несколько лет назад. По словам Людмилы, скорая в деревню не ездит из-за бездорожья. Отказывают под любыми «предлогами». Для транспортировки тел умерших приходится нанимать вездеход, а это в Сураново далеко не каждому по карману. Ситуация усугубляется зимой. Дороги в деревне не чистят – каждый раз с ноября по март Сураново уходит под снег.
– Было ни единожды: хоронить надо, а люди по пояс в сугробах тащат тело на санях. Дороги на кладбище также нет – могилы уже вплотную к жилым домам подступили.
Людмила Лебедева
Сани для перевозки тел – собственного производства. Во дворе отца и сына Шаричевых целый «парк катафалков».
– Конструкция саней полностью деревянная, – рассказывает автор «проекта» Виктор Шаричев. – Позапрошлой зимой на них бабушку увозили. Ещё есть телега: как-то человек у нас в лесу потерялся – нашли мёртвым, так я его потом на ней вывозил. А бывало и на себе люди трупы по сугробам таскали.
Все «модели» – из подручных материалов. Одна из таких обита предвыборной растяжкой с символичной надписью «Молодым».
– Голосование закончилось, плакат выбросили, а мы приспособили. Прямо на него ставишь гроб и тащишь. В 15-м году мы так брата хоронили, а пустой гроб в электричке привезли.
Виктор Шаричев
«Катафалки» пенсионер сооружает вместе с сыном. По будням Сергей Шаричев работает в Томске – по прямой здесь около 50 километров. Говорит, с тех пор, как совхоз развалился, в деревне заниматься нечем. Из благ цивилизации в Сураново – только спутниковое телевидение, да и то не у всех.
– О том, что что-то строится в Кузбассе – не знаю, а вот что закрывают, слышал, – говорит Виктор Шаричев. – Роддом в Кемерове хотели закрыть. Да и здесь не лучше. Властей просили помочь снег с улиц убрать зимой, так нам сказали, что это надо завозить бензин, солярку, а на электричке нельзя. Поймают – терроризм припишут.
Сегодня Виктор и Сергей Шаричевы чистят дороги от снега на собственном тракторе. Основная проблема – доставить топливо:
– Возим, в основном, на снегоходе, – говорит Сергей Шаричев. – Но туда много не загрузишь. А Урал нанимать, так там «ценник» неимоверный набегает.
– Работаем вместо администрации, – говорит Виктор Шаричев. – А вот у них попробуй что попроси! Как-то умер у нас человек в Томске, в больнице, обратился я к нашей главе поселковой (Татьяна Шефер – прим. С.Р.), чтобы тело довезти – не дали мотрису. Я звоню губернатору. Звонков 40 сделал – всё занято. Ну, что делать? Машину наняли, через Анжерку до Таёжного довезли, а оттуда грузовик. В 12 с лишним тысяч обошлось. Тяжело у нас жить, и помирать нельзя.
Посреди широкого двора пасётся одинокий теленок. Рядом – парень. В свои 36 Артём Юткин живёт с родителями. Говорит, уехать в город нет возможности – отец с матерью в одиночку с хозяйством уже не справляются.
– Корову держу, молоко своё у нас. С денежным доходом сложнее. В основном, «колымлю»: вот корову подаю, молоко продаю. Покупают, в основном, местные, бывает, дачники с Томска приезжают. Одну бурёнку заколол недавно – сено-то надо руками косить, а я же не железный.
В Сураново Артем Юткин живёт с рождения. Говорит, когда-то здесь была школа-десятилетка. С первого по девятый – по два класса было, и один десятый. В каждом – по 25-30 аборигенов.
– У нас и пекарня была своя. Бывало, поезд идёт, останавливается, машинист бежит, берёт буханку, и обратно. Потом вокзал сгорел, пекарня закрылась.
Это обычное дело было: на электричке тело с морга привезут, на железный лист уложат, и на кладбище. На себе таскали
По словам Артема Юткина, сегодня железная дорога в Сураново – одна из немногих возможностей получить трудовой стаж. Однако старикам держать в лапах кувалду уже не под силу. В итоге из всей деревни – три аборигена путейцев.
– Плюс, ещё люди с Таёжного, так называемая, «дикая бригада». Даже не знаю, откуда такое название пошло. Наверно, от того, что в глуши живём. Сами выехать никуда не можем, и к нам никто не ездит.
По словам Артёма Юткина, сделать новую дорогу от Таёжного власти обещают ещё с конца 70-х годов. Все эти годы местных жителей «выручала» электричка.
– Когда брата 15 лет назад поездом сбило, мы его также из Тайги «по железке» забирали. Это обычное дело было: на электричке тело с морга привезут, на железный лист уложат, и на кладбище. На себе таскали.
– Раньше у нас было кому «таскать», много молодёжи было, — говорит пенсионерка Тамара Макрушина.
Смотришь федеральные новости: всё воюют и воюют. То Украина, то ещё кто на нас нападает. Про внешнюю политику помним, а про внутреннюю… Да кому мы тут нужны?
В свои 80 Тамара Макрушина держит большой огород. Силы уже на пределе – в помощь местных властей пенсионерка давно не верит.
– У меня в 2005 году дом сгорел. Сыновья заново отстраивали. Люди помогали и деньгами, и тряпками, и стройматериалами. А администрация аж 1000 рублей дала.
По словам пенсионерки, когда-то здесь был целый «архипелаг» деревень: Светлая и Берёзовка. Тамара Макрушина с детства помнит, как со всей округи сгоняли коров на сурановские пастбища. В местной школе проучилась 4 года – потом в тайгинскую перевелась. Говорит, тогда там интернат был, где жили в будни. На выходные – домой.
– Потом в Таёжном работала. Там была зона, куда Леспромхоз возил древесину. Из неё и табуретки, и счёты делали, и просто переработкой занимались. Теперь всё заброшено. Лес каждый сам себе заготавливает. Пилят, где попало – не пройдёшь. Раньше было много кедрача и шишек – всё вырубили. Смотришь федеральные новости: всё воюют и воюют. То Украина, то ещё кто на нас нападает. Про внешнюю политику помним, а про внутреннюю… Да кому мы тут нужны?
Был в Сураново и свой кабинет первой медицинской помощи. Сегодня Тамара Макрушина вынуждена обходиться без врачей. Говорит, самой из дома выйти уже нет сил, а тем более сидеть в больничных очередях:
– В городе нас тоже принимать нигде не хотят. Врачей в Тайге нет – там все «выездные» специалисты, из Кемерова. К ним попасть – большая проблема. Так и «лечимся». Скорая, бывает, и приезжает, хотя я не видела, а вот пожарная не поедет, по таким-то «дорогам».
По хозяйству Тамаре Макрушиной помогает сын. Женщина считает, ей очень повезло. Большинство населения в Сураново сегодня – одинокие пенсионеры.
– Лесное хозяйство, знаете, какое у нас тут было? И гаражи стояли, и техники было много. Школа была – сын мой здесь 10 классов кончил. А сейчас 14 детей всего учится. Дорогу ждём. Губернаторы меняются, а мы всё живём, ждём дорогу, каждый год обещают.
– Вроде одно время суетились с дорогой, – говорит Сергей Шаричев. – Но, думаю, не будут строить, денег нет.
Поселок Сураново был образован в 1896 году как железнодорожная станция на строящейся Транссибирской магистрали. Первые жители были путейцами, что обслуживали участок. Основателями считаются переселенцы Сурановы. Они пришли в Сибирь с реки Сура (приток Волги). Раньше поселение так и называли – «деревня Суранова». Сегодня численность населения – 96 аборигенов, из них 17 школьников и 6 дошкольников. Приезжающих встречает небольшая платформа. Чуть глубже – невзрачная постройка – бывшее здание дежурного по станции, где теперь единственный на всю деревню магазин.
– Раньше он железнодорожным был. Каждый месяц вагон приходил с продуктами, с вещами. Всё, что надо для посёлка, привозили, – говорит Григорий Колчанов. – Сейчас из трёх путей один остался. Везут всё, что в Тайге не годно, всё сюда – пенсионеры сожрут. Сегодня ведь в посёлке живут, в основном, старики.
В свои 73 года Григорий Колчанов содержит небольшой огород. Говорит, сегодня это чуть ли не единственная возможность выжить в «безработном» поселке. В целях экономии пенсионер сам мастерит всякую технику. В «коллекции» – машина для заготовки дров, молотильня для кедрового ореха и даже лесовоз.
Лесовоз
– Кабина от ГАЗ-66, кузов от УАЗ-«буханка», дрова-то как-то заготавливать надо, угля у нас нет. Я бы и углём топил, если бы его можно было сюда доставить. Зимой дороги нет, а его только зимой возят. Да и не просто уголь достать-то нынче. Как-то поехал выписывать, так неделю потом справки собирал. По всей Тайге мотался, в конце концов, плюнул, и с тех пор дрова из леса сам вожу.
Детали для своих «изобретений» пенсионер собирает по деревне. Комплектующими «снабжают» и односельчане – об увлечениях Колчанова в Сураново знает каждый.
– Недавно вот насос установил для подкачки воды, – хвалится Григорий Фёдорович. – Выкопал свои колодцы: и огород отсюда поливаем, и в баню вода идёт, и в дом. Нашу-то, поселковую воду, не чистят, не фильтруют, иной раз черви из неё лезут.
Вездеход
Одна из последних разработок пенсионера – вездеход. Ходовая и мосты от УАЗа, колёса от ЗИЛ-131. Говорит, когда из посёлка в Тайгу срочно нужно – очень выручает.
– Я с покрышек верхний слой резины содрал, так они на 20 килограммов легче стали. И топлива меньше потребляет, и легче по бездорожью идёт. В интернете подсмотрел конструкцию, 4 на 4 – на такой хоть по болоту, хоть куда.
Сегодня в деревне много брошенных домов. По словам Колчановых, многие семьи забирают стариков только из-за того, что даже не могут до них дозвониться.
Заброшенный дом
– Как вызвать скорую? Да никак! В этом году раза три всего приходила, – говорит Вера Колчанова, супруга Григория Фёдоровича. – Были случаи, что не успевали приехать, а иной раз так и вообще не приезжала. Пока сухо, солнце, проехать можно. А так, дорога из Тайги только до Таежного, а мы тут хоть помирай. Отживаем.
– Медпункт стоит заброшенный, а к новому фельдшерскому даже электричество не подвели, – говорит Григорий Колчанов. – За лекарствами в Тайгу ездим. На что не жалуемся, так это на электричку – 4 раза в сутки ходит.
Брошенный медпункт
В Сураново Колчановы приехали в 1961 году. Говорят, в то время в поселке у каждого «животина» была. Сейчас во всей деревне 5 коров.
По словам Григория Колчанова, в советские годы до Сураново была своя дорога. Она шла от Тайги. Однако с началом 90-х шоссе забросили. С годами верхний слой щебня размыло дождями, глиняное полотно покрылось рытвинам и пришло в негодность. Проект создания автотрассы Томск – Тайга с проездом в Сураново рассматривается с 2014 года. Однако на сегодняшний день он так и остался на бумаге.
Комментарии